- Женщинам, в большинстве своем, нравятся бабники и козлы. Они выбирают таких намеренно, потому что с ними интереснее, а потом кричат, что не осталось нормальных мужчин.
- Я об этом и говорю! - надулся Дамарис, застегивая пуговицы на рубашке.
- Так и не дашь посмотреть, какая у тебя фигура? - кокетливо улыбнулась Офелия.
- У Джорджа своего смотри!
- Ну, у тебя-то красивее в 1000 раз! - она умела заигрывать с ним так, что глаза ее вспыхивали и сияли, как звезды.
- Что, правда? Я знаю, я глупый, смешной и скромный, почти тормоз. И любви твоей я недостоин. Но если я когда-нибудь, хотя бы на пару секунд смог бы тебе понравиться и хоть чем-то тебя заинтересовать, я, не раздумывая, согласился бы… заняться с тобой сексом.
- Тогда в чем же проблема? - она поцеловала его в щеку.
- Ты мне не просто нравишься. Я постоянно, днем и ночью, думаю о тебе. Мне так надоело ждать, когда ты всерьез обратишь на меня внимание. Когда Джордж стал ухаживать за мной, я подумала: "Почему бы его не использовать?" Он симпатичный, безумно сексуальный и опытный. Мужья, наверняка, ревнуют именно к таким. Я злилась на тебя в душе. Ну, должен же ты меня приревновать к нему, в конце концов! Сначала Джордж мне даже понравился. Но ненадолго. Он порочный тип. А мне нравятся наивные, неопытные мечтатели. Я устала ждать, когда ты моим станешь. Навеки пленным. Как в сказке. Как в кино.
- Зачем тебе такой, как я? Я ведь идиот и отлично понимаю это.
- А мне нравятся… идиоты. У тебя такая красивая рубашка! Было так смешно, когда ты надел ее и пытался мне понравиться! Без рубашки, я надеюсь, ты мне понравишься еще больше! А тебе она… идет! - она обняла его за талию, намереваясь все-таки соблазнить.
- Ты когда-нибудь поинтересуешься, что я к тебе чувствую? - улыбнулась Офелия.
- Я боюсь… твоего ответа.
- А ты не бойся ничего. Ну, так как?
- Что ты испытываешь ко мне, Барышня?
- Как официально! Как торжественно! Я люблю тебя, Рис.
- Никак не может этого быть, - он отрицательно помотал головой.
- Я люблю тебя с той самой минуты, как ты сделал мне предложение. Ты и раньше смутно волновал меня, заставляя биться сердце. Но в тот момент ты меня просто ошарашил! И я посчитала, что имею право теперь рассчитывать на взаимность. А теперь твоя очередь.
- В смысле? - не понял Дамарис.
- Ну, ты любишь меня с первого взгляда. Это понятно. А вот когда ты всем своим мужским существом почувствовал, что хочешь меня?
- Ты так откровенно заявляешь об этом!
- Да я уж боюсь не дождаться интимных отношений. Секс у нас будет, но, по всей видимости, на пенсии.
- Нет, я…
- Слава богу! Итак?
- В ту самую минуту, когда ты сказала своей сестре, что у меня нет игрушек. Вернее, есть только такие, что дочери твоей сестры не подойдут.
Офелия рассмеялась.
- Прелесть! Прелесть! Я напрасно сомневалась в своей сексуальности! Я… так ничего себе.
- О, да!
- Я просто пошутила, Рис.
- А я тогда… Словом, я спать не мог, ужинать не мог…
- У тебя что, встал, да?! - глаза у нее расширились и стали цвета антрацита, как у ее матери.
- Офелия, любимая…
- Наконец-то ты назвал меня по имени! А что произошло? - с любопытством спросила она.
- Ты же сказала, что любишь, - осторожно признался он.
- Так вот что ты мне обещал! Назовешь меня по имени, когда будешь уверен во взаимности!
- Да, именно так.
Офелия подошла к нему и на этот раз была более настойчива в стремлении раздеть его. Она расстегнула пуговицы на его рубашке и потянулась расстегнуть ремень на брюках. Он попытался убрать ее руку.
- Но ты хочешь меня, нет?
- Я… хочу!
- Тогда что тебе мешает? Теперь ты знаешь, что я тебя люблю, я знаю, что ты меня любишь… Что Джордж мизинца твоего не стоит… А Дарио мне был нужен только для того, чтобы понять, как тебя можно соблазнить…
- Да? - робко спросил Дамарис.
- Да! - решительно ответила Офелия.
- И что же сдерживает тебя?
- Совесть.
- Что?! - очень удивилась Офелия.
- Ну, я… Ты не можешь целовать… убийцу.
- Я не могу? Да запросто могу! - она расстегнула ремень на его брюках и поцеловала его ниже живота.
- Я сама тебя спровоцировала, слышишь?! И ты не убийца. До убийства дело так и не дошло. И я ни о чем не жалею. И я хочу заниматься с тобой сексом всегда… до самой смерти. И прямо сейчас.
Дамарис больше не мог сопротивляться. Он моментально снял с себя рубашку, брюки и положил ее на кровать. А сам лег сверху.
- Если там что, я девственник. Никогда в жизни ни с кем у меня ничего не было! Я мечтал встретить ту девушку, с которой у меня будет все, но только после свадьбы. Знаю, женщинам не нравятся девственники.
- Я обожаю неопытных мужчин! - искренне призналась Офелия.
- Я с собой всегда в кармане ношу презервативы. Сейчас надену. Ну, у нас будут дети, конечно, но потом. Когда ты будешь к этому готова. Мужчинам-то все равно, а расхлебывать эту кашу женщине!
- Господи, да ты просто чудо! Надо же! А вдруг бы я отказалась спать с тобой?
- Мечтать-то ведь не вредно! Я - за безопасный секс.
- Это я поняла. Боже мой, какой ты худой! Просто кости одни и кожа!
- Джордж твой, верно, упитанный, - ехидно заметил Дамарис.
- А я профессионально занимаюсь спортом.
- У тебя даже задница плоская. Точнее, ее совсем нет.
- У меня фигура такая же, как у отца. Но это вовсе не значит, что ты будешь нас сравнивать. Через мой труп ты до него дотронешься!
- Через твой? А, может, через мой? - саркастически усмехнулась Офелия.
- Ты так и будешь упрекать меня в том, что я чуть не совершил? - с грустью спросил Дамарис.
- Конечно! Ты такой красивый, когда грустный. Просто ух, ничего себе! И это к старости ты усохнешь также, как твой отец? Господи, какой ужас! Это же…твой единственный недостаток. Надо срочно от него избавляться. Я намерена чуток тебя подкормить. Так кстати, что я отлично готовлю.
- А я замечательно ем.
- Вот и договорились. Задница же у тебя непременно должна быть, - она обняла его за то, что у него было.
Он немедленно раздел ее и, особенно не мешкая, вошел…
Когда все у них случилось, Дамарис еще долгое время не мог поверить в чудо, случившееся с ним.
- У меня к тебе просьба. Можно, я скажу твоему отцу и маме, что люблю тебя?
- Можно. А то они умрут от любопытства, зачем мы поженились. Кстати, я должна еще подумать, как мне следует тебя называть. Ну, я-то, вне всяких сомнений, остаюсь и в счастливые для тебя дни Барышней. А вот что тебя касается…
Впрочем, она особенно долго не раздумывала. И выдала ответ, который его, в-общем-то, шокировал.
- Пикачу - это как-то и вышло из моды. Прозвище должно быть волшебное, дивное, оно о любви говорить должно. Любовь - это уже где-то было; солнышко, котик, зайчик - банально; милый, нежный - долго произносить и мне не нравится; сокровище мое - что-то не то… Я придумала! Мой отец зовет твоего неограненным алмазом. Маму это слегка раздражает, а мне нравится. Очень нравится!
- Надеюсь, ты не на публике будешь так меня называть? - затаив дыхание, спросил Дамарис.
- А что такое? По-моему, самое лучшее прозвище на свете!
- Ты что, хочешь, чтобы у меня вставал каждый раз, как я это слышу? - перепугался Дамарис.
- У тебя что, стоит? - заулыбалась Офелия.
- Почему женщины так реагируют на мужской… стояк? - возмутился Дамарис.
- Покажи! - попросила, смеясь, жена.
- Ну, вот еще! Делать мне больше нечего!
- Покажешь - поцелую! - предложила Офелия.
Она явно забавлялась ситуацией. Дамарис умирал от невероятного смущения.
- Не покажу ни за что и никогда! - серьезно ответил ей Дамарис.
- Подумаешь! Да я и сама посмотрю - я не гордая! - и она безо всякого стеснения погладила его член под брюками.
Дамарис моментально застонал и стал раздеваться.
- Что, уже не жалко… свое сокровище?
- Мое сокровище - это ты! - хрипло прошептал Дамарис, отворачиваясь от нее.
У них снова был секс. А наутро уехал Джордж. Он подошел к ней на террасе и, заметив ее счастливое лицо и сияющие глаза, ревниво сказал:
- Зачем ты морочила мне голову? Решила подразнить своего мужа с моей помощью? Впервые женщина так поступает со мной.
- Ты у нас неотразим и жизненно необходимая ценность, так? - сердито произнесла Офелия.
- Конечно, нет! - выкрикнул обиженно Джордж.
- А я по голосу слышу, что да, - невозмутимо ответила Офелия.
Дамарис так терпеливо следил за ними, что даже удивительно. Вмешиваться даже не пытался.
- Ты не любишь меня. Ты этого маменькиного сыночка любишь, мужа своего!
- Я и вышла за него замуж именно потому, что люблю его.
- Что, только когда меня встретила, поняла это? - ехидно поинтересовался Джордж.
- С чего ты взял? Я давно поняла, что люблю его. Что ты о себе возомнил? Судя по-всему, считаешь себя единственным мужчиной на планете?
- Нет.
- Да. Прощай, Джордж. Мне не нравятся такие мужчины, как ты.
- Какие - такие?
- Самоуверенные, опытные, не пропускающие ни одной хорошенькой женщины.
- Ты не хорошенькая, ты красивая. Огромная разница. Я не желаю Вам обоим счастья. Это было бы неискренне, - и он махнул рукой и исчез с горизонта вместе с дочерью.
- Какой милый разговор у Вас вышел, - заметил Дамарис, подойдя к ней.
- Почему же ты не подошел? Отныне предпочитаешь ревновать на расстоянии? - усмехнулась Офелия.