Глава 1
Пляски серебряного века
…в пляске все внутреннее во мне стремится выйти наружу, совпасть с внешностью, в пляске я наиболее оплотневаю в бытии, приобщаюсь бытию других; пляшет во мне моя наличность… моя софийность, другой пляшет во мне.
М.М. Бахтин
Первоначально "Серебряным веком" назвали эпоху в истории русской литературы – между ее классическим, "Золотым" веком и превращением в советскую. Однако вскоре мифологема Серебряного века перестала ограничиваться литературой, включив и другие искусства: живопись, скульптуру, архитектуру, музыку, театр. Долгое время в этот список забывали внести танец – а ведь без него история этого периода не может быть полной. Более того, свободный танец с уверенностью можно считать феноменом именно той эпохи, когда умами властвовали "философ-плясун" Ницше и "дионисиец" Вячеслав Иванов.
"Я хочу видеть мужчину и женщину… способными к пляске головой и ногами", – говорил ницшеанский Заратустра. Человеку, разделенному на рацио и эмоции, на тело и дух, пляска должна была принести исцеление. В ней – верил Максимилиан Волошин – сливается "космическое и физиологическое, чувство и логика, разум и познание… Мир, раздробленный граненым зеркалом наших восприятий, получает свою вечную внечувственную цельность". Вслед за Вячеславом Ивановым, интеллектуалы Серебряного века мечтали о современных вакхантах, "слиянии в экстазе", трансцендирующем человечестве. Увидев в Айседоре Дункан ницшеанскую плясунью par excellence, они стали самой благодарной ее публикой. Для Александра Блока она была символом Вечной Женственности, Прекрасной Дамой: на стене его комнаты вместе с "Моной Лизой" и "Мадонной" Нестерова висела "большая голова Айседоры Дункан". Сергей Соловьев воспевал "Нимфу Айсидору" (sic!) античным размером – алкеевой строфой. Волошин представлял ее танцующей на плитах Акрополя – "одетой в короткую прозрачную тунику молодой амазонки, высоко перетянутую под самой грудью". Андрею Белому танцовщица казалась провозвестницей "будущей жизни – жизни счастливого человечества, предающегося тихим пляскам на зеленых лугах". Заглавие его книги "Луг зеленый" – цитата из "Так говорил Заратустра".
В свободном танце, казалось, воплотилась мечта Серебряного века о веке Золотом – счастливой юности человечества, поре совместных плясок и любви. В отличие от прежнего, пафосного искусства, новое искусство хотело быть легким и играющим. Ницше сделал "легкие ноги" метафорой духа. "Для современного художника, – писал Ортега-и-Гассет, – нечто собственно художественное начинается тогда, когда он замечает, что в воздухе больше не пахнет серьезностью и что вещи, утратив всякую степенность, легкомысленно пускаются в пляс. Этот всеобщий пируэт для него подлинный признак существования муз". Символом искусства снова стала "волшебная флейта Пана, которая заставляет козлят плясать на опушке леса".
Родная античность
С легкой руки Зелинского ХХ век в России начался под знаком нового Ренессанса. Встреча с античной культурой, утверждал он, уже много раз содействовала "пробуждению личной совести и личного свободного творчества". Предтечей современного ему возрождения Зелинский считал Ницше, а первым "славянским возрожденцем" – Вячеслава Ивановича Иванова. В статье 1905 года Иванов подхватил мысль Зелинского о том, что становление культуры происходит всякий раз при обращении к эллинским истокам, что и составляет суть Возрождения, противопоставив эллинство неэллинству, культуру – цивилизации.
Одним из первых слово "культура" в значении "cultura animi" – "культивирование", "возделывание души" – применил Цицерон. Он писал об этом в тяжелый период жизни, потеряв жену и любимую дочь. Вкладывая в свой текст ностальгический смысл, он назвал "культурой" любовь к мысли и философствованию – то, что было у греков и чего он не находил у римлян. Таким образом, культура в изначальном смысле – нечто ушедшее, ностальгический, далекий идеал, который можно описывать и о котором можно мечтать, но невозможно реализовать, как нельзя вернуться в Золотой век Эллады. В таком понимании культура – это регулятивная идея, недостижимая цель, указывающая и освещающая нам путь.