- Хотела бы, - она качает головой, задумавшись. - Знаешь, он почти никогда не делает этого больше? - она вновь изучает меня взглядом, будто пытается выяснить, кто я и что здесь делаю. - Ты видела его на сцене? Он по-настоящему хорош.
Я киваю:
- Это… шоу? Они это делают не по-настоящему?
- О, нет, - она смотрит в свою косметичку и вытаскивает карандаш. Она начинает подводить свои брови, едва глядя в зеркало. Она быстро работает рукой и вновь бросает на меня взгляд. - Его личная жизнь покрыта мраком. Говорят, там все странно, но он заставляет всех своих саб подписывать договор о неразглашении. Знаешь, - она понижает голос, - но я подумываю сходить на пробы.
- Пробы? - в желудке леденеет, будто я проглотила жидкий азот. - Там проходят… пробы?
- Конечно, - она кивает и перемещает руку с карандашом к другой брови. Какое - то время она смотрит в зеркало. - Я никогда не ходила туда прежде, за последние пару лет проводились пробы несколько раз, и одна из моих подруг пыталась. Ты подписываешь соглашение о конфиденциальности и проходишь через весь процесс выбора. Если тебя выберут, ты встретишься с ним. Позволишь ему доминировать над тобой, - она широко улыбается. - Я на самом деле буду делать все ради этого. Я хочу испытать его. Эдгар - легенда в Вегасе.
Я сжимаю губы. Это так странно, что его называют Эдгар.
С минуту я паникую и задаюсь вопросом, а правда ли это он. Как это возможно? Он не стал бы делать что-то в этом роде. А еще - это место.
Эта фигура.
Тело, которое я видела на сцене.
Я знала его. Это был Гензель.
Я пытаюсь усмирить свой бушующий разум. Я медленно делаю вдох.
- А что случилось с его последней сабой? Он отказался от нее?
Девушка вновь копается в косметичке.
- Я не знаю. Этот мужчина настоящая загадка. Сложно столкнуться с ним лицом к лицу, - она вытаскивает губную помаду и смотрит на меня. - Одна из моих подруг ходила по пятам за ним на работе, хотела поговорить с ним. Она пыталась встретиться с ним четыре месяца, прежде чем отправилась к кому-то другому, ниже по служебной лестнице. Он все выяснил и быстро разобрался во всей ситуации. Это было… ну, вся эта фигня с преследованием. Он был очень доброжелательный. И даже был удивлен, для мужчины с таким количеством денег.
В груди все сжалось. Сжалось так сильно, боль стала такой острой, я встаю, чтобы попытаться убраться отсюда.
Девушка смотрит на меня.
- Ты уходишь? - спрашивает она.
- Да, - мой голос резкий, как и остальная часть меня. - Надеюсь, твое шоу пройдет хорошо, - говорю я, направляясь к двери.
Кладу руку на дверную ручку, оглядываюсь и бормочу "да пошло все", и полностью поворачиваюсь к ней лицом.
- Где проходят пробы? - спрашиваю я. Мое сердце обливается кровью. - Это только для девочек из клуба?
Скромная улыбка появляется в уголках ее губ.
- Я не должна говорить, но пробы в понедельник. Заявление надо подать до завтрашнего дня до пяти. Так они успеют, видимо, все проверить. Все данные. О, и если ты собираешься спросить, заявление можешь взять на столе при входе. Ну, знаешь, двери, через которые ты вошла в клуб? В том квадратном маленьком "фойе-не-фойе"?
Я киваю:
- Спасибо большое.
Она улыбается:
- Без проблем, и удачи. Говорят, он любит блондинок.
Я медленно иду к дверям амфитеатра. Я пытаюсь думать, но не могу. Я только двигаюсь - к нему.
Я не могу дышать, когда открываю дверь. Охранник останавливает меня, когда я дергаю дверную ручку, я поворачиваюсь и говорю ему, что покидала шоу, чтобы сходить в уборную, а мои сестры там, и мне нужно вернуться.
- В театре есть уборные, - говорит он, подозрительно глядя на меня. - Мы избегаем перерывов.
Он отходит от меня, и я слышу, как он переговаривается по гарнитуре. Спустя секунду, он поворачивается обратно ко мне.
- Все нормально, - кратко говорит он. - Поторопись и займи свое место.
Я киваю и намереваюсь сделать это, но не делаю.
Я вхожу в темную комнату и вижу, что прожектор перемещается к мягкому кругу в правой стороне сцены.
Когда я спускаюсь вниз по лестнице, я могу чувствовать его руки на своих руках. На моей щеке. В моих волосах. Я могу чувствовать его пальцы, которые мягко поглаживают мою кожу.
На сцене ниже, на зеленой кровати находятся две женщины. Я слышу шлепки его ладони по заднице одной из них.
"Почему две, - задаюсь я вопросом. - Одной недостаточно?"
Осталось восемь ступенек.
Теперь пять.
Четыре.
Три.
Я останавливаюсь в проходе, разглядываю его расцарапанную спину, которая блестит от пота под светом прожектора. Я наблюдаю за его движениями и убеждаюсь, что это он. Мне даже не нужно видеть его руку. Я все еще знаток ритма его движений.
В оцепенении я наблюдаю за ним пару минут, ошеломленная тем, насколько он развращен. Я пытаюсь соотнести этого агрессивного мужчину с мальчиком, который гладил мою руку. С удивлением я понимаю, что мое желание отвернуться вызвано не отвращением. Я просто не могу видеть, как он прикасается к другим женщинам.
ГЛАВА 3
Лукас
Мне следовало прекратить заниматься этим дерьмом еще чертовски давно.
Когда я впервые приехал в Вегас девять лет назад, я не знал ничего, кроме того, кем я был. И это я знал лучше, чем то, что я делал. Я испытывал потребность в том, в чем не нуждался уже долгое время. Доминировать над женщинами… это было как воздух для моих легких.
Сейчас это чертовски скучно.
У меня нет пути обратно; может два или три раза в год, как сегодня, когда появляются новые инвесторы в городе, и мои сабмиссивы Луна Труа и Френчи Киттен, известная порно-звезда и светская львица, которые в паре со мной собирали приличное количество зрителей.
Но вся эта херня только для шоу. Мы не занимаемся сценами доминирования в режиме реального времени в Лесу. Ни тогда, когда большинство из моих сабмиссивов известны в той или иной степени, и тут всегда набивается толпа народу за сценой, которую отделяет лишь тонкая стенка из плексигласа.
Луна и Френчи должны были сразу же замолчать, когда видят, что я держу в руках плетку. Большие анальные пробки, вставленные в их задницы. Плотные манжеты, приготовленные для того, чтобы стянуть их запястья, и распорки, которые я буду использовать, когда две их попки будут хорошо подготовлены и разогреты плеткой для меня.
Они обе без возражений согласились использовать зажимы для сосков, которые мне нравятся: металлические, которые могут причинить настоящую боль, если их оставить немного дольше, чем полагается - хотя, конечно, этого не произойдет.
Ни одна из девушек не возражали против того, чтобы отсосать мне, они делали это с огромным удовольствием, после того как я раздвигаю их красивые ножки и ритмично трахаю их пальцами. Луна бы глубоко взяла меня, заглатывая до самого горла, а Френчи бы посасывала, облизывала мои яйца. Луна будет возбуждена до предела, после того как мой член заполнит ее горло и она раздвинет ножки для жадного язычка Френчи, пока та позволяла бы мне жестко трахать ее задницу. У меня был девятидюймовый член, и она говорила мне, что ей трудно принимать меня, но Френчи любила боль. Все они любили.
Я не буду лгать: мне нравится дарить им боль.
Я сделал свое имя на ненормальных и жадных до славы актрисках и певичках. Многому из этого я обязан своему мускулистому телу и привлекательному лицу, члену размером XL, которым я могу трахать на протяжении бесконечного количества времени. Но и нужно отдать должное искусству организаторов постановок.
Грубые, пошлые слова всегда могли подсказать в микрофон.
Жесткая порка - тоже приветствовалась моими партнершами, несмотря на то, что это смотрелось и воспринималось на слух как спонтанное действие.
То, как я это делал с ними, заполняя их рот, трахая киску и задницу, всегда имело оглушительный успех.
Люди думали обо мне, какой я чертовски всемогущий покоритель всего и вся.
Нерушимый.
Несгибаемый.
Год спустя, когда я покинул Колорадо и добрался на попутках до Вегаса, где и началась моя жалкая жизнь, я выбрал себе имя Эдгар, мои шоу, которые показывади на канале Vixxx, бывало, собирали большее количество зрителей, чем субботние ночные бои по Mirage.
Со всей этой шумихой не составило труда выудить у инвесторов деньги на стройку и отделку клуба. С деньгами у меня было все отлично - я удачлив в заключении сделок. Я так полагаю, поэтому инвесторы были счастливы вкладывать деньги снова и снова, понижая мой уровень заинтересованности в работе, но увеличивая количество наличности у себя в карманах. Сейчас Лес - это то, что он представляет из себя, даже самые скромные из них были бы несказанно счастливы оказаться в числе тех, кому я помогу финансовой помощью с моего главного места работы.
За последние пять лет я открыл четыре фирмы. Вложился на одну шестую в финансирование казино. Построил пять жилых зданий, инвестировал средства в одну планируемую к созданию общественную организацию и купил три шикарных автомобиля. И это только мои инвестиции в материальные активы.
У меня регулярно берет интервью "Nevada Business Times", иногда со мной консультируются в Голливуде, все так же поступает огромное количество предложений от порно-студий, поступают сдержанные звонки от извращенцев с Уолл-Стрит, которые заинтересованы в "лайф-стайл".
Они все знают меня как Эдгара.
Но они не знают моего имени, данного мне при рождении, Лукас Ленор, так же, как и других имен они не знают тоже.