На следующее утро победоносный султан предложил тамплиерам сдаться на очень почетных условиях, и они согласились уйти из обители, при условии, что в их распоряжение предоставят судно и что им будет позволено спокойно уплыть вместе с христианами-беженцами, находящимися под их защитой, и забрать с собой столько имущества, сколько каждый из них сможет унести на себе. Мусульманский завоеватель поклялся исполнить эти условия и послал тамплиерам знамя, которое было водружено на одной из башен обители Храма. После этого тамплиеры пропустили в обитель три сотни мусульманских солдат, в чьи обязанности входило следить за исполнением условий капитуляции. Среди христиан, укрывшихся там, было несколько женщин из Акры, которые отказались покинуть своих отцов, братьев и мужей, смелых защитников города, и мусульмане, привлеченные их красотой, отбросили все запреты и нарушили условия капитуляции. Разъяренные тамплиеры закрыли и забаррикадировали ворота обители; они накинулись на вероломных неверных и убили их всех, "от мала до велика" [344] . Немедленно после этой бойни мусульманские трубы протрубили призыв к штурму, но тамплиеры успешно защищались до следующего дня (20-е число). Магистр Гаудини отправил маршала ордена и нескольких братьев с флагом перемирия к султану, чтобы объяснить причину убийства его стражи. Но разъяренный монарх, как только они оказались в его руках, повелел всех обезглавить и продолжал осаду с новой силой. Ночью Гаудини с небольшим отрядом рыцарей собрал сокровища ордена и церковную утварь и покинул обитель через потайной ход, который вел к порту. Они погрузились на маленький корабль и невредимыми добрались до острова Кипр [345] . Оставшиеся тамплиеры отступили в большую башню обители под названием "Башня магистра", которую защищали с отчаянной решимостью. Храбрейшие из мамлюков раз за разом возобновляли атаки, и маленькая крепость была окружена грудами трупов. Наконец султан, отчаявшись взять башню штурмом, приказал разрушить ее. Рабочие, ведя подкоп, подпирали свод с помощью деревянных брусов; когда их труды были закончены, эти деревянные опоры подожгли; громадная башня упала со страшным грохотом и погребла смелых тамплиеров под своими развалинами. Султан поджег город в четырех местах, и последняя христианская твердыня в Палестине быстро превратилась в дымящиеся обезлюдевшие руины" [346] . Несколько лет назад в развалинах христианского города Акры еще было на что посмотреть. Вы можете увидеть остатки нескольких церквей; а в квартале, который занимали некогда рыцари-тамплиеры, сохранилось немало достопримечательностей, напоминающих об этом гордом и могущественном ордене.
Глава IX
В тот год, о котором я говорил,
Не известно, по закону или по навету,
Были тамплиеры, застигнутые врасплох,
Все до единого схвачены королем Франции,
В месяца октября назначенный день,
И был тот день – пятница [347] .
Chron. MS.
Нам остается только рассказать о том, какая горестная судьба постигла уцелевших рыцарей ордена Храма и с какой неблагодарностью со стороны своих собратьев столкнулись они на Западе. Вскоре после падения Акры собрался общий капитул братства, и великим магистром был избран Жак де Моле, прецептор Англии [348] . Он предпринял еще одну попытку (1302) водрузить знамена ордена Храма над Святой землей Палестины, но потерпел поражение от султана Египта и потерял сто двадцать рыцарей [349] . За этой несчастной экспедицией быстро последовало падение ордена. Этому достопамятному событию способствовали многие обстоятельства.
С потерей всех земель в Палестине в христианском мире угасла всякая надежда на возвращение Иерусалима. Соответственно, служба тамплиеров больше не требовалась, и люди стали смотреть с завистью и алчностью на их огромные богатства и обширные владения. Привилегии, пожалованные братству папами, сделали церковь их врагом. У громадного числа служителей церкви освобождение ордена от обычной церковной юрисдикции вызвало ревность и негодование. Булла " omne datum optimum " ("каждый дарящий лучшее") рассматривалась как попрание прав церкви и разрушила союз, который до какого-то времени сохранялся между тамплиерами и клиром. Их освобождение от десятины принесло значительные убытки приходским священникам; кроме того, благодаря привилегии совершать литургию во время интердикта священники и капелланы ордена получали множество подношений и даров, клирики же рассматривали это как настоящий грабеж в отношении их самих. Между братством, с одной стороны, и епископами и аббатами, с другой, нарастали разногласия, и враждебность к ордену часто проявлялась в многочисленных несправедливостях, вызывавших суровые нарекания святейшего понтифика. Папа Александр в булле, направленной против клириков, заявляет им, что если бы они серьезно поразмыслили о тех битвах, которые его возлюбленные сыновья, братья-храмовники, постоянно ведут в Палестине для защиты христианского мира и об их доброте по отношению к бедным, они бы не только прекратили докучать им и возводить на них напраслину, но и запретили бы другим это делать. Папа утверждает, что он опечален и поражен тем, что многие клирики совершали жестокие несправедливости в отношении тамплиеров, без должного уважения отнеслись к его апостолическим посланиям и отказались зачитывать их в своих церквях; что они отнимали у ордена дарения и подношения и привечали как друзей тех, кто покушался на его собственность, всеми силами пытаясь воспрепятствовать и причинить обиду тем, кого им следовало бы неустанно поддерживать. Из других булл явствует, что священники отказывали братству в праве собирать подаяние; что они отказывались бесплатно хоронить членов ордена и высокомерно требовали права быть принятыми с почестями в орденских обителях. За подобные действия епископы, архидьяконы, священники и все прочие клирики подвергались суровым наказаниям папы [350] .
Более того, тамплиеры к концу существования ордена стали непопулярны у европейских государей и знати. Доходы государей до некоторой степени уменьшились из-за льгот, пожалованных тамплиерам их предшественниками на троне, а наследственные владения аристократов сократились за счет многих тысяч маноров, поместий и ярмарок, подаренных ордену их благочестивыми и восторженными предками. Серьезное недовольство стал вызывать и тот факт, что ежегодно крупные денежные суммы, доходы ордена, уходили из европейских государств в далекую Палестину для нужд войны, интерес к которой христианский мир ныне почти утратил. Вскоре после падения Акры и окончательной потери Палестины Эдуард I, король Англии, конфисковал и секвестировал для собственных нужд деньги, собранные тамплиерами для передачи братьям на Кипре, ссылаясь на то, что собственность ордена Храма была пожалована тамплиерам предшествующими королями Англии и их подданными, для защиты Святой земли, а поскольку эти земли утрачены, нельзя найти лучшего применения этим деньгам, нежели пожертвовать их в пользу бедных. Однако по настоянию папы король позволил отправить эти деньги на Кипр обычным порядком [351] . Эдуард и ранее изъявлял горячее желание наложить руку на собственность тамплиеров. После возвращения из победоносного похода в Уэльс, обнаружив, что он не может выплатить задержанное жалование своим солдатам, он отправился в Темпл вместе с сэром Робертом Валераном и небольшим отрядом стражников и, позвав казначея, заявил, что желает видеть драгоценности своей матери, которые здесь хранятся. Войдя в обитель, он самовольно открыл сундуки тамплиеров и забрал с собой в Виндзорский замок десять тысяч фунтов [352] . Его сын, Эдуард II, по восшествии на престол совершил подобную же несправедливость. Вместе со своим фаворитом Пьером Гавестоном он явился в Темпл и унес пятьдесят тысяч фунтов серебром, а также много золота, украшений и драгоценных камней, принадлежавших епископу Честерскому [353] . Эти акты насилия остались безнаказанными, и подобный факт сам по себе свидетельствует, что тамплиеры больше не пользовались такой властью и уважением, как раньше.
По мере того как воодушевление в священной войне гасло, все больше тамплиеров оставались дома, в своих западных прецепториях и принимали активное участие в европейской политике. Они вмешивались в конфликты христианских государей и даже обнажали мечи против своих собратьев-христиан. Так, члены ордена принимали участие в войне между Анжуйской и Арагонской династиями и помогали английскому королю в военных действиях против короля Шотландии. В битве при Фолкирке 22 июля 1298 г., через семь лет после падения Акры, погибли и магистр лондонского Темпла, и его наместник, прецептор Шотландии [354] . Все эти обстоятельства, вместе с потерей Святой земли и угасанием интереса к крестовым походам, уменьшали популярность тамплиеров в Европе.
Во времена падения Акры на французский трон взошел Филипп Красивый, сын Людовика Святого. Он был жаден и скуп [355] и в разное время предпринимал самые жестокие меры, чтобы пополнить свою истощившуюся казну. После смерти папы Бенедикта XI ему удалось благодаря интригам французского кардинала Дюпре возвести на папский престол своего ставленника, архиепископа Бордо. Новый папа перенес Святейший престол из Рима во Францию; он собрал всех кардиналов в Лионе и там был рукоположен (1305) под именем Климента V, в присутствии короля Филиппа и его приближенных. Из десяти новых кардиналов, избранных там, девять были французами, и во всех своих действиях новый папа выказал себя покорным слугой французского монарха. Римские церковные историки рисуют образ этого понтифика в самых мрачных красках; по их словам, он предавался удовольствиям, был снедаем честолюбием и алчностью; они обвиняют его в преступной связи с красавицей графиней де Перигор и в торговле святыми реликвиями [356] .