...
Торжествующие выкрики наступающих сарацин были слышны со всех сторон, и ужас охватил расстроенные ряды воинства Христова, когда великий магистр и братья-тамплиеры сделали отчаянное усилие и храбро смяли авангард неверных. Дух Гедеона одушевлял тамплиеров, и все войско, вдохновленное их примером, смело бросилось им на помощь.
…Так в тот день Господь, посредством храбрости тамплиеров, спас тех, кто веровал в Него [285] .
Сразу после падения Дамьетты великий магистр тамплиеров вернулся в Акру, чтобы отбросить силы султана Дамаска, вторгшиеся в Святую землю, как явствует из нижеследующего письма епископу Эли:
...
"Брат Петр де Монтегю, магистр рыцарей Храма своему достопочтенному брату во Христе, Божьей милостью епископу Эли (желает) здравия. Сими посланиями извещаем Ваше Преосвященство, как исполняли мы дела Господа нашего Иисуса Христа после взятия Дамьетты и замка Танис". Великий магистр описывает различные военные операции, рассказывает о том, что сарацины снарядили множество галер, снаряженных сарацинами, чтобы помешать доставке подкреплений из Европы, и орден тамплиеров собрал свои галеры, галеоны и другие суда, которые должны были противостоять им и очистить моря от кораблей неверных. Он утверждает, что султан Дамаска вторгся в Палестину, разграбил окрестности Акры и Тира, отважился раскинуть палатки прямо перед Замком Паломника и захватил Кесарию. "Если не получим мы, – пишет он, – помощь, на кою возлагаем надежды грядущим летом, все наши вновь обретенные владения, равно как и земли, которые издавна принадлежат нам, окажутся в весьма тревожном положении. Сами мы и другие в этих местах столь обнищали из-за больших потерь, в кои ввергло нас исполнение дела Христова, что не сможем действовать как должно, если в скором времени не получим вспомоществования от истинно верующих. Писано в Акре, 12 календы октября, 1222 года [286] .
Войска султана Дамаска были отброшены и изгнаны из христианских земель, и тогда великий магистр вернулся в Дамьетту, чтобы подготовиться к походу на Каир. Результаты этой неудачной военной кампании детально описаны в следующем письме к брату Алану Марселю, прецептору Англии и магистру тамплиеров в Лондоне.
Брат Петр де Монтегю, смиренный магистр воинов Христовых, нашему наместнику и возлюбленному брату во Христе, Алану Марселю, прецептору Англии.
Доныне у нас были для вас благоприятные вести относительно наших деяний во имя Христово; теперь же, увы, таковы были беды и несчастья, которые грехи наши навлекли на нас в земле Египетской, что только дурные новости мы должны возвестить. После захвата Дамьетты наше войско пребывало некоторое время в бездействии, и это вызывало частые нарекания и упреки у восточных и западных христиан. Наконец после праздника святых апостолов легат святого понтифика и все воины Христовы двинулись в путь по суше и по водам Нила и прибыли в надлежащем порядке к тому месту, где стоял лагерем султан во главе огромного числа врагов Христовых. Река Танис, приток великого Нила, протекала между лагерем султана и нашими силами, и не имея возможности перейти эту реку вброд, мы поставили палатки на ее берегах и стали готовить мосты для переправы. В то время наступал ежегодный разлив реки, и вода быстро прибывала, и султан, проведя свои галеры и галеоны по старому каналу, вышел в Нил ниже наших позиций и отрезал нас от Дамьетты… Ничего иного не оставалось нам тогда, как вернуться. Султаны Алеппо и Дамаска, два брата султана и многие вожди и цари язычников, с огромным множеством неверных, пришедших им на помощь, пытались преградить нам путь. Ночью мы выступили, но неверные разрушили дамбы на Ниле, вода хлынула по нескольким неизвестным руслам и старым каналам и окружила нас со всех сторон. Мы потеряли все наши припасы, многих людей смыли потоки, и дальнейшее продвижение наших христианских войск было таким образом остановлено. Вода продолжала заливать нас, и в этом страшном наводнении мы потеряли всех наших коней и упряжь, наши повозки, вещи и все, что у нас было. Мы сами не могли ни двигаться вперед, ни отступить и не знали, что предпринять. И не имели возможности атаковать египтян, поскольку большое озеро разлилось между нами и ими; у нас не было пищи, и оказавшись пойманными, как рыба в сеть, мы ничего другого не могли сделать, как пойти на переговоры с султаном.
И мы согласились отдать Дамьетту, со всеми пленными, которые находились в Тире и Акре, при условии, что султан вернет нам древо истинного Креста и пленных, которых он держал в Каире и Дамаске. Мы с несколькими людьми были избраны всем войском объявить жителям Дамьетты об условиях, поставленных нам. Сие весьма опечалило епископа Акры [287] , канцлера и многих других, кто желал защищать город, – решение, которое мы непременно одобрили бы, если бы была какая-то надежда на успех; ибо мы предпочли бы пребывать в вечном пленении, чем отдать, к позору христианского мира, завоеванный город неверным. Но обсудив тщательно все способы защиты и не найдя ни людей, ни денег для обороны города, мы были вынуждены принять требования султана, который, взяв с нас клятву и заложников, согласился на восьмилетнее перемирие. Пока шли переговоры, султан твердо держал слово, и в течение пятнадцати дней давал нашим воинам хлеб и корм для коней.
Скорби же о наших бедствиях и поспеши облегчить их, сколь в твоих силах. Прощай [288] .
Брата Алена Марселя, адресата этого письма, сменил Амарик де Сен-Мор, возглавлявший орден в Англии в течение шестнадцати лет. Король Генрих III пользовался его услугами в различных важных дипломатических делах; и магистр тамплиеров был в Лондоне, когда Реджинальд, король острова Мэн, по совету и настоянию легата Пандульфа официально передал свой остров папе и его преемникам и согласился держать его отныне как фьеф Римской церкви [289] .
В начале правления Генриха III тамплиеры в Англии были, по-видимому, в дурных отношениях с королем. Генрих горестно жаловался на них папе, и наместник святого Петра издал в 1223 г. буллу "De insolentia Templariorum reprimienda" ("О смирении гордыни тамплиеров"), в которой утверждал, что его дорогой сын во Христе Генрих, прославленный король англичан, жаловался ему на тамплиеров, противозаконно захвативших часть королевских владений; они, кроме того, помещали свои кресты на монастырях, им не принадлежащих, в результате чего те не исполняли своих обязанностей перед короной; отказывались платить пошлины в королевских манорах и втягивали бейлифов и королевских чиновников в тяжбы, которые вели назначенные ими же судьи. Папа повелел двум аббатам расследовать это дело, дабы привлечь виновников к суду [290] ; но тамплиеры скоро помирились со своим государем, и 28 апреля следующего года Генрих пригласил магистра Алена Марселя, чтобы тот вел переговоры о перемирии между ним и королем Франции. Король Англии, по-видимому, в это время проживал в Темпле, поскольку верительные грамоты были выданы именно там, в присутствии архиепископа Кентерберийского, нескольких епископов и Губерта, верховного юстициария [291] . Через год тот же Ален Марсель был послан в Германию, где он организовывал брачный союз короля Генриха и дочери герцога Австрийского [292] .
В то время брат Гуго де Стоктон и Ричард Ранджер, рыцари общины Нового Темпла в Лондоне, явились хранителями королевской сокровищницы в Тауэре, а Ричард был назначен доверенным распорядителем денег, которые ежегодно платил король графу Фландрскому. Генрих III также передал ему крупную сумму денег, из которых ему было приказано выплатить десять тысяч марок императору Константинопольскому [293] .
Среди множества именитых дарителей ордена Храма в этот период числится Филипп II, король Франции, который пожертвовал сто тысяч фунтов великому магистру тамплиеров [294] .
Вслед за Петром де Монтегю великим магистром стал брат Арман де Перигор [295] . Вскоре после этого Гийом де Монсеррат, прецептор Антиохийский, "желая расширить христианские территории, к чести и славе Иисуса Христа", осадил мусульманскую крепость недалеко от Антиохии. Он отказался отступить перед превосходящими силами противника и был окружен и разбит; сотня рыцарей-тамплиеров и триста арбалетчиков погибли, как и многие светские воины и множество пехотинцев. В качестве знаменосца в том сражении участвовал английский тамплиер по имени Реджинальд д’Аржантон, явивший чудеса храбрости. Весь израненный, обессиливший, он все же вздымал воинский стяг кровоточащими руками в самой гуще битвы, пока не упал мертвым на груду тел своих убитых товарищей. Прецептор Антиохии, прежде чем его убили, "отправил в преисподнюю шестнадцать неверных" [296] .
Как только до английских тамплиеров дошла весть об этом несчастье, они вместе с госпитальерами незамедлительно направили помощь своим братьям. "Тамплиеры и госпитальеры, – пишет Матфей Парижский, – жадно готовились отомстить за кровь своих братьев, столь бесстрашно пролитую за дело Христово. Госпитальеры поручили брату Теодору, своему приору, храбрейшему воину, возглавить отряд рыцарей и наемных солдат, посланный вместе с несметными сокровищами, в помощь Святой земле. Завершив приготовления, они отправились в путь из обители госпитальеров в Клеркенуэлле в Лондоне и прошли через весь город с поднятыми копьями, выставленными на всеобщее обозрение щитами и развернутыми стягами. Они с большой торжественностью вступили на мост и толпа собравшихся благословляла их. Братья же, с непокрытыми головами, кланялись людям и поручали себя их молитвам" [297] .