69. Корс-Торум (и возможно - с его солнечной ипостасью), о чем уже говорилось выше.
Итак, персидские сокровища каким-то совершенно необъяснимым образом оказались не где-нибудь, а именно в той культурной зоне, где издревле существовали традиции высокохудожественного литья. Имеются в виду упомянутые "чудские древности" - литые бронзовые фигурки культового, мифологического и магического назначения (рис. 69). Именно территория современного Росийского Севера, и, прежде всего, области, с запада и востока примыкающие к Уральскому хребту, испокон веков славились искусными литейщиками, кузнецами и мастерами-ювелирами, владевшими виртуозной техникой обработки металла. Не исключено, что все эти навыки также зародились в Гиперборее и по наследству перешли к хранителям ее древней культуры.
Есть ли тому подтверждения? Есть, но косвенные. У истории выловленного ненцами под Салехардом серебряного блюда было любопытное и, в обшем-то, трагическое продолжение. Человек, забравший находку с собой, через три дня неожиданно скончался. Умирали необъяснимым образом и последующие владельцы таинственной реликвии. Тогда позвали молодую шаманку. Она ввела себя (а заодно и окружающих) в транс и стала "читать" по блюду, как "читает" по фотографии современный экстрасенс. И вот что разглядела шаманка под тревожный стук прогретого над огнем бубна. Ей привиделся город посреди огромного, но теплого моря: здесь было много домов и людей. Потом перед ее внутренним взором предстал другой город - уже под водой. Владыки надводного и подводного царств находились друг с другом в затяжной и кровопролитной борьбе. В общих чертах виденье шаманки напоминало описание битвы эллинских богов и титанов или же вселенское сражение индийских богов и асуров.
Завершая "шаманскую тему", хотелось бы еще сказать вот о чем. Таинственная шаманская сила, пробуждаемая во время камлания и дающая ее обладателю, хотя и на время, но все же неограниченные возможности проникновения в запредельные миры и получения оттуда рациональной и иррациональной информации, в этнографии и культурологии именуется "мана". Слово это полинизийское, но, во-первых, сам "сверхъестественный дар" сей одинаково присущ всем шаманам без исключения - где бы они ни находились и к какой бы эпохе или народу не принадлежали. Ибо по природе своей сам феномен ничего сверхъестественного из себя не представляет, а являет собой, так сказать, ноосферу в действии. Во-вторых, сама лексема "мана" является весьма архаичной и многозначной: в разных языках и у разных народов это слово, несомненно, имеющее общее происхождение, выступало в различных смыслах.
Наиболее фундаментальным из них является индоевропейское понятие "человек". В немецком языке оно звучит как Малл, в английском и нидерландском - шал, в древнеиндийском - manuh (имя первопредка и первозаконодателя древних индоариев тоже, как известно, было Ману, откуда и знаменитый древнеиндийский трактат - "Законы Ману"). Во всех этих и других языках лексема "ман" означает не только "человек", но и "мужчина" (кстати, считается, что русское слово "муж(чина)"> является результатом глубокой фонетической трансформации общеиндоевропейского слова man). Однако точно так же понятие "человек", "мужчина" звучит в языках других лингвистических групп и семейств, что дает полное основание говорить об общеязыковой лексической константе MN. Например, в мансийсом языке (финно-угорская языковая семья) самоназвание этого коренного северного народа образовано с участием лексемы "ман". В первом слоге имени саамского первопредка - человека-оленя Мяндаша - также явственно проступает ностратический лексический и смысловой первоэлемент MN. Современная народность ульчи, живущие на берегах Амура, ранее назывались гиляками и мангунами. ибо на их языке (тунгусо-маньчжурская языковая группа) Амур зовется Манту. Аналогичным образом лексема "ман" обнаруживается и в названии одного из казахских родов, давшего свое имя прикаспийскому полуострову Мангышлак.
Во многих ностратических языках лексема MN (или ее осколки) сопряжена с личными местоимениями 1-го лица (единственного и множественного числа). Например, в иранских языках "я" звучит как ман - по-персидски, по-белуджски и по-таджикски. Сходная огласовка (с учетом чередования гласных) в большинстве тюркских, финно-угорских, самодийских языках. Так, "я" по-татарски, по-башкирски и по-якутски будет мин, а по-казахски, по-узбекски, по-киргизски, по-тувински и по-хакасски - мен; по-фински и по-эстонски - mina, по-саамски - манн, по-ненецки - ман, по-удмуртски - мон. Анализ примеров и их фонетических вариаций и лексических дроблений можно продолжать неограниченно. В ряде языковых семей искомая лексическая константа MN сохранилась лишь в падежных формах и проявляется только при склонении, как это имеет место в русском языке: я - меня. Также и в некоторых других индоевропейских языках: ich - meiner (немецк.), ik - meina (готск.), es - mana (латышек.) и пр. То же прослеживается и в монгольских языках: би - мин (монг., бурятск., калмыкск. и др.). Или в тунгусо-маньчжурских языках: би - минэ (эвенкийск.), би - мини (маньчжурск.) и др.
Продолжая топонимический экскурс, уместно в первую очередь указать на сибирские реки Мана (правый приток Енисея) и Маныч (левый приток Лона), канадское озеро Манитоба (название образовано от имени североиндейского духа Манитоба, напрямую связанного с общемировым теонимом Мана), города и населенные пункты - Манагуа (Никарагуа), Манадо (Индонезия), Манама (Бахрейн), Манассас (США), Мангалия (Румыния), Мангалуру (Индия), Мангейм (Германия), Манаус (Бразилия), Манглиси (Грузия), Мандалай (Мьянма - Бирма), Манила (Филиппины), Мансанильо (Куба), Мантурово (Россия), Мантуя (Италия), Манчестер (Великобритания), наконец, исторические названия - Маньчжурия (сначала государство, затем провинция - от китайского слова "мань", обозначающего "варваров" и "чужеземцев"; Мангазея (крупнейший тогровый город Сибири в енисейском крае, просуществовавший до XVII века); Манхеттен (наименование острова и современного района Нью-Йорка, берущее начало из языка индейцев-алгонкинов). Кроме этого, можно вспомнить, что одно из древнейших государств на территории современного Азербайджана носило название Мана (Манна).
Имя Манас принадлежит самому знаменитому герою киргизского и мирового эпоса. (Но то же имя - Манас - у двух рек - на северо-востоке Индии и на западе Китая.) Уместно также вспомнить, что в карело-финской мифологии Мана - имя бога смерти, а Подземное царство и протекающая здесь кровавая река смерти именуются одинаково - Манала. Неспроста, по-видимому, также души умерших предков у древних римлян именовались манами. Неспроста и неслучайно, ибо данный факт в очередной раз свидетельствует о былом родстве индоевропейских и финно-угорских народов. Безусловно, мистическое содержание заключено и в хорошо известных понятиях "мандала" и "мантра". Да и мало ли в разных языках слов, образованных при помощи данной корневой основы. В одном русском их не счесть (в том числе и иностранного происхождения): манить, обман, манна (небесная), манка (манная крупа), мановение, мания, маньяк, мантия, манипуляция, манускрипт, манифест, мануфактура, мангал, мангуст, мангут (енот), мандарин, манго, мандера (берег, суша), мандолина, мандрагора и др.
История обских угров полна загадок и неразгаданных тайн. Поразительна история ближайших этнических родственников манси - хантов. В научной литературе указывалось на неслучайность совпадения этнонима "ханты" и названия одного из древних славянских племен "анты". О реальном историческом родстве тех и других говорится в частности в монографии доктора наук Марии Васильевны Федоровой "Славяне, мордва и анты" (Воронеж, 1976). Во время моего путешествия по Обскому Северу летом 2002 года знатоки устных преданий рассказывали мне об одной хантыйской легенде, записанной еще в XIX веке венгерскими этнографами, согласно которой в далеком прошлом ханты и русские представляли один народ, говоривший на одном и том же языке.
Многое позволяют понять, как уже отмечалось, мифологические образы и сюжеты, а также перекликающиеся с другими языками слова и понятия. Так, "человек" в мансийском языке звучит как "мощ-мир". Юван Шесталов путем скрупулезного лингвистического анализа устанавливает сходство первой части этого составного слова с немецким Mensch - "человек" (вторая половина в переводе не нуждается). Но я бы обратил также внимание на созвучность и фонетическую идентичность мансийского слова "мощ" с русскими словами "мощь" и "мощи". Последние входят в лексическое гнездо, образуемое глаголом "мочь", который при спряжении принимает совершенно иную огласовку - "могу", "можем" и т. д. В свою очередь (и мне уже доводилось об этом писать), из того же лексического гнезда еще в пору нерасчлененного общеарийского языка возникло распространенное во всем мире понятие "маг", обозначающее в древнеиранской религии зороастрийского жреца.