Сколько слез пролила Кэлли за эти восемь лет, одному Богу известно. Так неужели сейчас, когда Ванесса и Эрманно погибли, она может сдаться без боя? Теперь ни к чему держать в тайне происхождение малышей. Кэлли уже твердо стоит на ногах, а приемных родителей близнецов больше нет в живых. Кому же, как не родной матери, взять их к себе?..
Горе детишек было беспредельным, однако грусть Клементе была более сдержанной. Он меньше говорил, но печаль отражалась в его огромных глазах, они стали слишком серьезными за последнее время. Оно и понятно: в его детском мире мама и папа никогда не могли умереть.
В горле Кэлли образовался комок из горечи и слез. Для детей настал очень трудный период: сначала они потеряли родителей, а теперь им предстоит уехать из родного дома. К почти незнакомой тете…
И все же она не могла бросить их просто так, ничего не рассказав. Кроме того, Ванесса всегда говорила ей: "Обещай мне забрать детей к себе, если с нами что-нибудь случится. Лидия и Сальваторе - они недолго будут жить, а Паоло не очень подходит на роль отца. Он даже за щенком-то не может присмотреть. Но ты, Кэлли, замечательный вариант для малышей. Единственный вариант…"
Да, но ведь прошло столько лет, Кэлли практически не общались с детьми… Она прикрыла рот ладонью, чтобы рыдания не вырвались сами собой из груди.
Тут кто-то похлопал ее по плечу.
- Понимаю, что это нелегко. Прислонись ко мне, дорогая, скоро церемония закончится.
Порыв сострадания, желание прижать ее к себе было сильным. Оно потрясло Паоло. Он-то считал, что достаточно защищен от проявления эмоций по отношению к единственному человеку, способному внести сумятицу в его мир.
После той ссоры по дороге из Парижа в Рим он понял: Кэлли на что-то решилась. Уж слишком высоко она держала подбородок, слишком ярко горели ее глаза.
Симпатичная и наивная подружка невесты на свадьбе его брата теперь превратилась в уверенную в себе красавицу. С момента прибытия он не спускал с нее глаз, стараясь не обращать внимания на то, что она гораздо мягче общалась с его матерью и близнецами, чем с ним.
Ее едва сдерживаемые рыдания поразили Паоло в самое сердце. Это уже был не тот человек, который твердо вознамерился сражаться. Рядом с ним стояла женщина, нуждающаяся в поддержке. Дрожащие губы, блестящие от слез глаза выдавали ее слабость.
Когда краткая похоронная церемония подошла к концу, он проводил Кэлли к вилле.
- Вспоминаю тот день, когда я была здесь, - тихо проговорила она, остановившись посмотреть на море и на заходившее солнце. - Никогда не думала, что снова вернусь сюда, и особенно для того, чтобы похоронить сестру…
Паоло взял ее ледяную руку в свою и мягко пожал.
- Никто из нас не мог себе этого представить.
- Ужасно по ней тоскую. Как бы далеко мы с ней ни жили, она всегда была мне нужна.
- Знаю. Ты очень любила ее.
- Да, гораздо больше, чем ты думаешь.
Многолетний опыт работы с людьми подсказал Паоло, что Кэлли скрывает что-то очень важное, что каким-то таинственным образом связано с их семьей. И этот секрет надо разгадать побыстрее, иначе может случиться нечто ужасное.
- Мои родители пригласили на трапезу отца Доминика, прежде чем он покинет остров. Не знаю, как ты, а я уже достаточно наслушался в церкви молитв за упокой. Предлагаю прогулку по саду, чтобы подышать свежим воздухом и успокоиться.
- Я бы лучше побыла с детьми.
Так и знал. Его собственный ответ уже был готов.
- За близнецами присмотрит Иоланда. А ты можешь пообщаться с ними позже.
- А кто такая Иоланда?
- Экономка нашей резиденции. Они с мужем живут на острове и приглядывают за виллой.
Девушка пожала плечами.
- Полагаю, подышать воздухом будет нелишним. Все лучше, чем удушливый запах лилий. Когда-то они были моими любимыми цветами, но теперь…
- Понимаю тебя, - и он повел ее по дорожке, которая бежала среди подстриженных кустарников. - Эрманно никогда их не любил.
- А вы с ним были очень близки?
- Очень. Особенно последние годы. Он был моим наставником, моим героем. А меня всегда считали сынком миллионера, без амбиций и целей. Лучше бы это я умер вместо него…
Паоло остановился, не в силах продолжать. Он буквально видел презрительное лицо Эрманно, слышал его голос, как будто все это было вчера:
"Мне стыдно, что ты мой брат! Ты погубил репутацию семьи Райнеро. Ты губишь все, к чему бы ни прикоснулся. Давно уже пора вести себя как настоящий мужчина, а не как избалованный мальчишка. Пожалел бы маму, она уже не знает, чего от тебя ожидать. Сколько разбитых машин, сколько разбитых сердец на твоей совести, Паоло? У отца случился сердечный приступ, когда полиция сообщила, что тебя арестовали за скандал в ресторане, и теперь он лежит в больнице. Но тебе, кажется, все равно".
Паоло не чувствовал ни сожалений, ни угрызений совести. И только после ночи, проведенной в тюрьме, он смог увидеть себя глазами Эрманно, и это убило его…
Кэролайн в изумлении вскинула на него глаза.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Только то, что я никогда не был образцовым сыном, - сказал он с горечью в голосе. - Я довел отца до инфаркта и лишь тогда понял, что живу как-то неправильно.
- Ванесса говорила мне, что он был болен.
- Да. К счастью, его воля оказалась сильнее его сердца. Чудо, что он выкарабкался.
- Да, он из таких, - криво усмехнулась Кэлли.
Паоло это позабавило.
- Кажется, ты его недолюбливаешь?
- Твой отец всегда думал, что Лейтоны недостаточно хороши для того, чтобы связывать свою судьбу с Райнеро.
- Когда он получше узнал твою сестру, то изменил свое мнение. Она стала ему как дочь.
- Что ему еще оставалось, как принять ее? По крайней мере, она не причиняла ему так много страданий, как ты. Кстати, как это случилось?
- Я вел довольно разгульный образ жизни. А он всегда был любящим отцом, и его оскорбило, когда я не оправдал ожиданий, которые он возлагал на меня.
- Но сейчас вы, кажется, уже помирились?
- Да. Я ответил за свои действия. Вместо того чтобы оправдываться, я просто стал для него незаменимым человеком в бизнесе.
- Хочешь сказать, что подносишь ему бумаги на подпись? - хихикнула она.
- Нет, Кэролайн. Возможно, я так начинал. Но вскоре заработал его уважение своими действиями.
- Лучше поздно, чем никогда.
- Да уж, - кивнул Паоло. - Что ж, коснемся темы, которой мы оба избегаем. Тот вечер свадьбы моего брата.
Кэлли отдернула ладонь.
- Я не желаю разговаривать с тобой об этом.
- Боюсь, что все же придется. По крайней мере, я должен извиниться перед тобой. Боюсь, той ночью я вел себя некорректно по отношению к тебе.
- Ты сделал еще хуже! - воскликнула Кэлли, но тут же закрыла рот ладонью, чтобы не проговориться.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ничего, - отрезала она. - Это не имеет никакого значения.
- Имеет. Так перечисли все мои грехи.
- Ты… повлиял на всю мою жизнь.
И снова ему показалось, что ей есть что скрывать.
- Сильно заявлено! Ведь то была всего одна ночь, Кэролайн.
- Да. И ты ясно дал мне понять, что продолжения не будет.
- А ты будто хотела? - спросил Паоло, не желая признавать, что в нем снова вспыхнуло желание.
- Нет, - поспешно откликнулась она. - Но тебе не обязательно было рассказывать мне о другой женщине в тот момент.
- В те дни у меня было много женщин, дорогая.
- И ты решил сделать меня одной из них.
- Извини. Мое поведение непростительно. - Паоло взял ее за подбородок, заставив смотреть в глаза. - Однако и ты замучила мою совесть. Ведь и словом не обмолвилась о том, насколько ты неопытна.
- Удивительно, как ты это еще помнишь.
- Трудно забыть такой шок, - сказал он, задумчиво глядя на нее. - Что ты от меня скрываешь, Кэролайн? Что сжигает твою душу и почему ты до сих пор зла на меня?
Девушка помрачнела.
- Ничего. Совсем ничего. Просто вернулась на этот остров, воспоминания и ожили.
- Воспоминания?
- Ты… ты смеялся надо мной. Говорил, что я неопытна… и беспомощна в искусстве любви.
- Тогда я был вне себя, обнаружив, что ты новичок в этом деле. Кроме того, ты была словно околдована любовью. Да еще платье делало тебя похожей на принцессу…
- Не пытайся возвысить тот случай, - холодно заявила Кэлли. - Я была просто дурочкой.
И тут в нем снова заговорили давние чувства.
- Ты красивая женщина, Кэролайн, и я наверняка не первый, кто тебе об этом сказал.
Вспыхнув, Кэлли провела языком по пересохшим губам. Сейчас она была более чем красивой. Ладная, точеная фигурка манила женственностью. И как он не заметил этого тогда, девять лет назад?
Задрожав, она подняла воротничок плаща.
- Думаю, мне лучше пойти домой.
- Я смутил тебя?
- Нет, но я удивлена. После вылета из Парижа мы были довольно отчужденными. Ты и пары слов не сказал мне с тех пор. А тут вдруг такое внимание, даже комплименты… Поди разбери. Так что ты прости, если что.
- Ладно, - сказал он. - И ты меня прости. Видимо, нам нужно пересмотреть наше отношение друг к другу.
- Возможно.
Он снова попробовал взять ее за руку, и на этот раз она не отдернула ее.
- По крайней мере, высказали друг другу правду.
Девушка наклонила голову, и волна шелковых волос поплыла по плечам. Романтичное зрелище. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы не заключить ее в объятия.
Но она явно говорит не всю правду.