- Нет! Я хотела вытащить гусыню из старого дворца. А для этого нужны были деньги, много денег! - Аннетта прижала пальцы к глазам. - Я доверяла одной кире, еврейке, которая иногда выполняла мелкие поручения обитательниц гарема. Написала Селии письмо и спрятала вместе с алмазом в кувшине из-под масла. Кира, конечно, ничего не знала и за немалую плату согласилась передать посылку англичанке лично.
Девушка положила руку на грудь, словно пытаясь унять боль.
- Прошло больше года, а от нее не было вестей. До сих пор не знаю, жива ли "английская роза" и что стало с камнем. Но сегодня… мужчина, о котором я рассказывала, Джон Керью, что-то знает! Ты должна помочь отыскать его!
ГЛАВА 30
Вернувшись в палаццо Констанцы, Керью обнаружил, что дома никого нет. Прошел через двор, кухню, склады на первом этаже и поднялся по внешней лестнице в пиано нобиле.
Роскошные покои Фабии пустовали. Льняные занавеси опустили, чтобы защитить комнату от палящего солнца. На столике - тарелки с недоеденным сыром и хлебом, едва пригубленные бокалы вина, колода Таро в лужице воска. Свечи догорели, и в полумраке воздух казался наполненным черной вонью канала. Комната выглядела совсем заброшенной. По полу катались клубы пыли. "Видимо, слуги так и не вернулись", - подумал Джон.
Самой куртизанки тоже не было. Он подошел к окну, чтобы впустить в покои свет, и вдруг понял, что не один.
На краю кровати полулежал Пол: грязная льняная рубашка расстегнута до талии, борода не стрижена несколько дней.
- Поглядите-ка, кто это! - Он с прищуром посмотрел на Джона. - Ты здесь прямо как у себя дома.
- И вам доброго дня, мастер Пиндар. - Керью сердито отдернул штору и недоуменно огляделся. - А где Констанца?
Торговец пожал плечами. Мужчины напряженно разглядывали друг друга.
- Думал, ты уехал, - нарушил тишину Пол и откинулся на кровати.
В мутных отблесках грязных вод канала, плясавших по потолку, он выглядел бледнее обычного, но был хотя бы почти трезв.
- Амброз сказал, ты отплыл в Англию на торговом судне компаний.
- Сожалею, что разочаровал, - обиделся Керью.
Слуга стоял напротив хозяина в дальнем углу комнаты.
- Похоже, его сеть информаторов не так хороша, как он считает. По-моему, Джонса интересует только детеныш русалки для коллекции Парвиша. Тьфу! - поморщился Джон.
- Когда мы виделись в прошлый раз, он только об этом и говорил. "Это про-ти-во-ес-тест-вен-но". - Керью очень похоже передразнил Амброза.
- Плевать на Парвиша и его драгоценную коллекцию, - раздраженно оборвал его Пол. - И на Джонса тоже, если уж на то пошло. Тебе удалось узнать что-нибудь полезное? Как поживает маленькая монашка, чью сумочку ты подобрал?
- То есть вы уже говорили с Констанцей?
- Она была так добра, что передала мне твое послание.
- Да, я встречался с той монахиней. И это не Селия, - медленно проговорил Керью.
Как же объяснить Полу, да и самому себе, что произошло в тот вечер в саду конвента?
- Ты что-то узнал. - Пиндар не сводил с него глаз.
- Нет, я…
- А я думаю, что узнал.
С удивительной прытью купец вскочил с кровати и в два счета оказался рядом со своим слугой.
- У меня не получилось…
- Решил обмануть? Я слишком хорошо тебя знаю. Не смотришь в глаза - у нас неприятности. Знаешь что-то, чертов крысолов, но не хочешь говорить!
Пол выхватил из-за пояса кинжал и провел острым холодным кончиком по длинному белому шраму на щеке Керью.
- Говори, или на этот раз точно отрежу ухо!
Дыхание Пиндара - еще одна бессонная ночь и слишком много вина.
- Все в порядке, у меня есть второе… Ай! Черт! - Повар резким взмахом отбросил кинжал. По щеке потекла теплая, липкая струйка. Поднес руку к уху - с него свисал отметок кожи. - Зачем?! Господи, вы же мне ухо отрезали!
- Думал, я шучу? Спешу напомнить, я никогда не шучу. - Пол аккуратно вытер лезвие о край рубашки. - Не дури, это всего лишь мочка. И вообще, сам заявил, что обойдешься и одним.
- Господи… - простонал Корью и подошел к столику, чтобы смочить вином льняную салфетку и прижать ее к ране.
Торговец спокойно присел на край кровати.
- Что, больно?
Джон молча достал из-за пояса кухонный нож и показал лезвием на кровоточащее ухо.
- Вам никогда не удастся сделать мне больно, Пиндар.
Твердой рукой, словно разделывая мясо, он отсек кусок мочки размером с фартинг. Плоть упала Полу под ноги.
- Мне жаль. - Купец равнодушно взглянул на мочку Керью.
- Нет, совсем не жаль. - Тот медленно сполз по стене на пол.
Солнечные лучи били прямо в окна, освещая голую стену, на которой когда-то висела панель из тисненой кожи, и обтрепанный полог из дамаста.
- Посмотрите на себя. - Слуга прижимал тряпицу к кровоточащему уху. - Что бы сказал ваш отец, если бы увидел вас сейчас?
- Оставь моего отца в покое.
И снова воцарилась тишина.
- Амброз считает, у вас меланхолия.
Пол улегся на кровать.
- Плевать я хотел на всех вас, вместе взятых, - устало произнес он.
- Но почему? Меня вы за что ненавидите?
- Нет, я не испытываю к тебе ненависти. Ну, по крайней мере, не постоянно.
- Так почему же?
- Ты видел ее. А я нет. Ты должен был разнести стену голыми руками!
- На такое никто не способен.
- Знаю. Думаешь, от этого легче?
Снова повисло молчание.
- Давайте вернемся в Англию, - попытался Керью уговорить хозяина. - Корабль отплывает со дня на день. Может, даже завтра, если будет попутный ветер.
Пол задумчиво уставился на потолок.
- Не могу, - резко произнес он, - показаться там в таком состоянии. Еще рано… К тому же… мне предложили сыграть.
Джон устало прикрыл глаза.
- И что это за игра? - спросил он, хоть и прекрасно знал ответ.
- А ты как думаешь? Большая партия у Зуана Меммо, конечно.
- Но я решил… он вас не пригласит. Разве ставки не слишком высоки?
- Неужели ты и правда поверил, что я пропущу такое? За дурака меня держишь?
- За дурака, но не за полного идиота, - оборвал его Керью.
- Как думаешь, чем я занимался последние несколько дней? - спросил Пол. - Не хочешь узнать, как мне удалось получить позволение на игру?
- Не особенно.
- Я отдал в залог камни, - тихо, как на исповеди, заговорил Пиндар. - Чтобы купить их, продал все акции Левантийской компании. А теперь сокровища в руках Меммо.
- То есть вы отдали все за возможность сыграть?
- Голубой Султан того стоит. И он будет моим, - нервно сглотнул Пол. - Все или ничего. Мне нравится, а тебе?
- Почему вы не послушали Констанцу?
- Да-да, она все рассказала. Это ведь ты ее подговорил? - отмахнулся купец.
Керью хмыкнул.
- Но вы разоритесь!
- На этот раз нет.
- Откуда знаете?
- Откуда знаю? - Пол стиснул зубы. - Чувствую… повезет.
- Вы разоритесь, - повторил Джон.
Пол наконец повернулся к слуге. Глаза торговца горели, будто он не спал спокойно несколько месяцев.
- Ты не понимаешь! Это помогает мне жить!
К лестнице палаццо подплыла гондола Амброза. Еще одна лодка появилась из-за поворота и преградила ей путь.
Маслянистые воды невыносимо воняли. Джонс в отчаянии прижал к огромному носу батистовый платок, смоченный розовой эссенцией.
- Простите, синьор, это палаццо синьоры Констанцы Фабии? - спросила монашка лет двенадцати-тринадцати.
Информатор Левантийской компании безразлично посмотрел на нее. Монахини интересовали его только тогда, когда могли предложить что-нибудь редкое для библиотек и коллекций. Например, искусную акварель сестры Вероники, или реликвию вроде обломка берцовой кости святого Джона, или капли грудного молока Богоматери (одно из достойнейших приобретений за последнее время).
Но даже в этом насквозь порочном городе не каждый день монахиня разыскивает куртизанку.
- Куртизанка Фабия? - удивленно переспросил Амброз.
- Si, signore. La cortigiana honesta.
- Простите мою дерзость, но кто ее разыскивает?
- Евфемия. - Высокий пронзительный голос с венецианским акцентом резал слух. - Суора Евфемия, - гордо добавила девочка.
Когда она сказала, к какому ордену принадлежит, густые брови коллекционера едва заметно дернулись вверх.
- Вы далеко забрели от дома, дорогая моя. - Амброз прекрасно знал конвент на острове, много раз бывал в садах и в мастерской суоры Вероники, но решил не говорить об этом девочке. - Вы ведь не должны выходить за пределы монастыря? - подмигнул он собеседнице. - Думал, в вашем ордене строгие предписания на этот счет.
- Господь с вами, сударь, я всего лишь конверса, - улыбнулась та. - Только клирошанкам нельзя. Хотя если Старая Фурия… то есть суора Пурификасьон станет аббатисой, то запретят всем без разбора… Она говорит, это прямая дорога к тяжкому греху, но нам все равно, особенно теперь, когда преставилась святая суора Бонифация, да упокоится ее душа с миром…
- Так-так, достаточно, благодарю за столь подробный ответ, думаю, я все понял, - процедил Амброз, не отнимая от носа надушенного платка. - Скажите, сестра…
- Можете звать меня просто Фемия.
- Мило с вашей стороны, Фемия. - Джонс растянул губы в некоем подобии улыбки. - Как вы сюда попали?
Бойкая монахиня в арендованной на скорую руку гондоле явно наслаждалась неожиданным выходным.
- Мне подсказал Просперо Мендоза, синьор.