У моих покоев собралась небольшая толпа - все смотрели, как слуги собирают вещи. Я увидела Рамсеса и Ашу, и сердце у меня чуть не выскочило.
- Нефер! - окликнул Аша, и Уосерит сдвинула брови.
- Нефертари, - поправила она. - В храме Хатор царевну будут называть только полным именем. Здравствуй, Рамсес! - Она поклонилась своему племяннику и повернулась ко мне: - Я ненадолго уйду, можешь пока попрощаться.
Жрица скрылась в моей комнате. Аша и Рамсес заговорили разом:
- Что это значит?
Я пожала плечами.
- Уезжаю.
- Куда? - выпалил Рамсес.
- В храм Хатор.
- Зачем? Станешь жрицей? Будешь прибираться в храме и воскурять благовония? - спросил Аша.
Думаю, он так удивился оттого, что знал: обучение жрицы занимает двенадцать месяцев. И хотя они могут выходить замуж, мало кто это делает.
Я подавила страстное желание остаться.
- Да. Или стану выполнять обязанности писца.
Рамсес смотрел на Ашу, словно проверяя - верит ли тот.
- Но почему вдруг?
- А что мне еще делать? - рассудительно спросила я. - Во дворце для меня нет места. Ты женат и все время сидишь в тронном зале. Скоро вы с Ашой отправитесь на войну.
- Так мы же не на год уезжаем! - сказал Рамсес.
Появилась Исет и, увидев, что Рамсес беседует со мной, застыла на месте.
- Исет! - позвал он. - Иди попрощайся с Нефертари.
- Зачем? - спросила она. - Разве царевна нас покидает?
- Уезжает в храм Хатор, - сообщил Рамсес так, словно сам не верил. - Хочет стать жрицей.
Исет подошла, напустив на себя сочувственный вид.
- Рамсес будет скучать. Он всегда мне говорил, что ты ему как младшая сестрица.
Исет улыбнулась, и я прикусила язык, чтобы не съязвить.
- Какая жалость, что мы так поздно узнали. Устроили бы прощальный пир. - Исет посмотрела на Рамсеса сквозь длиннющие ресницы. - Ведь она может и не вернуться.
- Нефертари обязательно вернется, - резко возразил Рамсес. - Обучение занимает только год.
- Но потом она будет служить богине Хатор. За рекой.
Рамсес быстро моргнул; в тот миг, несмотря на присутствие Исет, он готов был обнять меня. Аша тоже хотел что-то спросить. Тут появилась Уосерит, а за ней - моя няня во главе целой процессии слуг с корзинами.
- Вы сможете навестить ее, когда захотите, - пообещала Уосерит. - Пойдем, Нефертари. Ладья ждет.
Я протянула руку к затылку и сняла с шеи ожерелье, сплетенное из буйволовых волос, которое Мерит всегда терпеть не могла.
- Что это? - презрительно усмехнулась Исет.
- Это я ей сделал, - объяснил Рамсес и посмотрел мне в глаза.
- Да. Мне было семь лет. - Я улыбнулась. - Возьми его на память.
Я вложила ожерелье Рамсесу в руки и направилась к пристани, стараясь не оглядываться на его унылое лицо.
С палубы корабля я все же оглянулась - попрощаться с привычной мне жизнью. С берега мне махали Рамсес и Аша, а потом к ним присоединились несколько учеников из эддубы.
- Ты хорошо сделала, что отдала ему ожерелье. Умно.
Я вяло кивнула, думая, что ум тут ни при чем, просто я люблю Рамсеса. Мерит обняла меня за плечи.
- Это же не навечно, госпожа моя.
Я сжала губы.
На удаляющемся берегу виднелась только одна фигура. В красном.
- Хенуттауи, - кивнула Уосерит, проследив за моим взглядом. - Думает, что ты сдалась и теперь все только дело времени: Рамсес тебя забудет и обратит свой взгляд на Исет.
Я молилась, чтобы чаяния Хенуттауи не сбылись, но держала язык за зубами - все мои надежды были теперь в руках Уосерит.
Путь к храму Хатор оказался недолгим. Когда корабль подходил к пристани, Мерит поднялась с места и уставилась на целый лес гранитных колонн над безукоризненно чистым внутренним двором.
- Неудивительно, что сестра ей завидует, - шепнула мне няня потихоньку от Уосерит.
В небо поднимались высоченные обелиски, а внизу к священной роще богини Хатор спешили работники в голубых набедренных повязках. Молодые побеги сикоморов зеленели, словно грани изумрудов.
- Не ожидали? - спросила Уосерит.
Мерит призналась:
- Я знала, что этот храм - самый большой в Фивах, но даже и не думала…
Жрица улыбнулась.
- У моей сестры и за полгода не бывает столько паломников, сколько приходит к богине Хатор за месяц.
- Потому что храм Хатор больше? - поинтересовалась я.
- Потому что, когда паломники приносят в дар дебены или лазурит, - ответила жрица, - они знают, что их пожертвования пойдут на украшения для богини, на разведение священных рощ, на содержание храма. А пожертвования Исиде переплавляются в золото, и украшения из него носит Хенуттауи на пирах у нашего брата. Самое красивое помещение в храме Исиды - не святилище богини, а покои моей сестры.
Причалив, мы увидели, как велик, оказывается, храм Хатор. Покрытые краской колонны, увенчанные изображениями богини-коровы, купались в золотистых лучах солнца. На пристани наш корабль встречали жрицы; тут же собрались слуги, чтобы разгрузить вещи.
К нам приблизилась молодая женщина в голубом одеянии, протянула Мерит пару сандалий, сказала, что в храме запрещено носить кожаные вещи. Сандалии должны быть из папируса.
- Спасибо, Алоли, - поблагодарила ее Уосерит.
Молодая жрица поклонилась, тряхнув копной рыжих волос.
- Покажи, пожалуйста, госпоже Мерит и царевне Нефертари их комнаты.
- Слушаю, госпожа.
Алоли подождала, пока мы с Мерит переобуемся, а я, снимая кожаные сандалии, подумала: "С чем еще из прежней жизни придется распрощаться?"
- Пойдемте, я вас провожу, - пригласила молодая жрица.
Мы прошли через тяжелые бронзовые ворота храма, мимо комнат, отведенных для паломников. Идя вслед за Алоли, я все время старалась не наступить на ее длинный подол. Жрица соблазнительно покачивала бедрами, и я подумала: "Где же она научилась так ходить?"
- Вот сюда.
Алоли повела нас под прохладные своды храма, где в курильницах лежали ароматные золотистые шарики благовоний и повсюду были жрицы.
- Верховная жрица велела отвести вам комнаты рядом с ее покоями, - сообщила Алоли. - Правда, видеться с ней вы будете редко. В храме много дел, а она все время занята: то во дворце, то в священных рощах, беседует с паломниками. А здесь мы едим.
Алоли жестом указала на трапезную, которая мало чем отличалась от Большого зала в Малькате.
- Утром и на закате трубы призывают жриц выполнять ритуалы. После службы мы встречаемся в этом зале. Едим мы примерно то же самое, что едят во дворце фараона. - Она посмотрела на меня. - Правда, пить на твоем месте я бы не стала. Жрицы любят крепкое винцо, а такая девочка, как ты, может после него и не проснуться.
Алоли засмеялась, довольная шуткой, а Мерит поджала губы.
- Здесь, - продолжала жрица, - молятся богине.
Под мозаичными изображениями Хатор раскинулся большой зал. У подножия блестящей статуи молящиеся оставляли горшочки с мясом и лепешки.
- В месяце шему приходила сюда женщина, у которой было пять выкидышей. Мы ее застукали в темном уголке - с мужем.
Алоли, хихикая, указала на темную нишу позади статуи Хатор, и Мерит кашлянула.
- Они, верно, сильно горевали? - спросила я.
- Конечно. Зато через девять месяцев она родила двух здоровеньких сыновей.
Мерит сурово глянула на меня, словно хотела сказать, что мне о таких вещах знать ни к чему.
Мы вышли в ухоженный внутренний двор, засаженный сикоморами.
- Здесь останавливаются самые важные гости, - многозначительно произнесла Алоли и показала на выходящие во двор окна. - Вон там вы будете жить.
Мы вошли в комнату, выложенную голубыми плитами с нарисованными на них рыбами. На западной стене были изображения коров, а у южной стояла на помосте кровать черного дерева с ножками в виде львиных лап.
Алоли прошла через комнату, открыла тяжелую деревянную дверь.
- Комната госпожи Мерит.
Стены этой смежной комнаты были выкрашены светлой краской, на низеньком столике из кедра лежали стопкой чистые простыни.
Мерит удовлетворенно пробормотала:
- Неплохо, неплохо. Пойду присмотрю, как там слуги разбирают твои вещи.
Когда она вышла, я повернулась к Алоли.
- Что мне теперь делать?
- А разве верховная жрица тебе не говорила? - удивилась Алоли. - Нам она сказала, что ты приехала сюда обучаться.
- Чему?
- Нашим ритуалам, игре на арфе… - Рыжеволосая красавица пожала плечами. - Наверное, она хочет, чтобы ты стала следующей верховной жрицей Хатор.
В другом конце храма затрубила труба. Алоли поспешно собрала свою гриву в узел.
- Увидимся в трапезной. - В дверях она остановилась. - Царевна, я рада, что ты к нам приехала. Я много о тебе слышала.
Прежде чем я успела спросить, что же такое она слышала, жрица ушла. Я прошлась по комнатам и остановилась у окна в комнате Мерит, глядя на сикоморы. На другом берегу Нила Рамсес будет сегодня обедать с Ашой и Исет. Как стемнеет, в Большом зале начнутся танцы. Все будут обсуждать новость - мое решение сделаться жрицей Хатор. Интересно, поверит ли Хенуттауи в выдумку своей сестры?
- Красиво, правда?
Ко мне неслышно подошла Уосерит.
От неожиданности я вздрогнула.
- Очень.
- Послушай, Нефертари, о чем ты думаешь, когда смотришь на эти рощи?
Я не спешила с ответом. Солнце стояло над самой рекой, между стеблями папируса порхали, перекликаясь, птички, в полях работали крестьяне.
- Похоже на вылепленные из глины макеты, которые помещают в гробницы. Только тут фигурки - живые.