Общеизвестно, что итальянцы широко пользуются ядами, в этом их жестокий характер находит более полное выражение и подходящее средство для мщения и для утоления похоти - двух вещей, которыми они по праву славятся во всем мире. При помощи Сбригани я истратила все запасы, когда-то приобретенные у мадам Дюран, поэтому пришлось заняться изготовлением тех ядов, рецепты которых она мне дала. Я в большом количестве продавала свои изделия, давала рекомендации по их употреблению, и эта коммерция сделалась неиссякаемым источником наших доходов.
Один юноша из приличной семьи, который доставлял мне немало удовольствий в постели и был постоянным дневным посетителем в моем доме, как-то раз попросил меня дать ему какое-нибудь средство для его матери - ему надоело ее вмешательство в его веселый образ жизни, и чем скорее он уберет ее с дороги, тем скорее получит значительное наследство. Вот такие веские причины вынуждали его избавиться от своего неусыпного Аргуса, а поскольку он был человеком твердых принципов, я не сомневалась в его способности без колебаний исполнить то, что диктовал здравый смысл. Словом, Он спросил у меня сильное быстродействующее снадобье, а я продала ему яд медленного действия и прямо на следующий день нанесла визит его матери, зная, что мой друг уже дал ей яд, ибо не в его правилах было откладывать столь важные дела. Никаких признаков отравления я не заметила, так как действие яда было рассчитано на несколько дней, и рассказала обреченной женщине о гнусных планах ее сына, правда, представив их как предполагаемые.
- Мадам, - сказала я, - участь ваша незавидна, положение очень серьезное, и без моей помощи вы погибли. Но ваш сын не одинок в этом подлом заговоре против вас - его сестры также участвуют в нем, кстати, одна из них обратилась ко мне за ядом, который должен перерезать нить вашей жизни.
- Что за жуткие вещи вы мне рассказываете?
- В этом мире такие вещи случаются сплошь и рядом, и неблагодарна - да нет, просто удручающа - миссия того, кому, ради любви к человечеству, приходится сообщать о них. Вы должны отомстить, мадам, и без всякого промедления. Я принесла вам то же самое снадобье, которое собираются дать вам неблагодарные дети, и советую как можно скорее использовать его на них самих: другого они не заслуживают, как говорится, "глаз за глаз", мадам, ибо возмездие - вот высшая справедливость. Только держите язык за зубами - ведь позор ляжет на вашу голову, если узнают, что плоть от плоти вашей замышляет убийство; отомстите молча, и вы получите удовлетворение и избежите подозрений. И ни в чем не сомневайтесь: нет ничего дурного в том, чтобы обратить против заговорщиков меч, который они занесли над вашей головой. Напротив, сотрите злодеев в порошок, и вы заслужите уважение любого честного человека.
Я разговаривала с самой мстительной женщиной во Флоренции - это я поняла сразу. Она взяла яд и заплатила золотом. На следующий же день она подмешала смертоносный порошок в пищу детей, а поскольку я выбрала для нее самое сильное средство, ее сын и обе дочери скончались очень скоро, а два дня спустя в могилу за ними сошла и мать.
Когда похоронная процессия проходила мимо моего дома, я открыла окна и подозвала Сбригани.
- Иди сюда и посмотри на это впечатляющее зрелище. Я хочу, друг мой, чтобы ты удовлетворил меня прямо здесь и сейчас. Иди же скорее, дай йне излить сперму, которая целую неделю кипит в моем влагалище. Я должна, я просто обязана кончить при виде результата своих преступлений.
Вы хотите знать, зачем я швырнула в эту бойню двух дочерей той женщины? Ну что ж, я вам отвечу. Обе они были несравненные красавицы; два долгих месяца разными способами я пыталась соблазнить их, но они устояли - так разве этого было недостаточно, чтобы возбудить мою ярость? И разве не всегда добродетель кажется достойной порицания в глазах гнусного злодейства?
Нет нужды говорить вам, друзья мои, что в кипящем котле всех этих коварных злодеяний моя 'собственная похоть не дремала. Имея богатейший выбор превосходных мужчин и великолепных женщин, которых я приводила для чужих забав, я, конечно же, оставляла самые лучшие экземпляры для себя. Однако я должна заметить, что итальянцы не отличаются выносливостью в плотских утехах, им нечем похвастать в смысле величины основной части тела, к тому же они не блещут здоровьем, и неудивительно, что занималась я исключительно сафизмом. В ту пору графиня Донис была самой богатой,, самой красивой, самой элегантной и отъявленной лесбиянкой во всей Флоренции; весь город говорил, что я состою с ней в близких отношениях, и слухи эти были не беспочвенны.
Синьора Донис была тридцатипятилетней вдовой, прекрасно сложенной женщиной с очаровательным лицом, обладала ясным и светлым умом, большими познаниями и не меньшими талантами. Распущенность и любознательность - вот что привлекало меня в ней, и мы вместе предавались самым необычным, самым непристойным и сладострастным утехам. Я научила графиню искусству оттачивать удовольствия на оселке утонченной жестокости, и блудница, впитав в себя мой опыт и мои уроки, почти сравнялась со мной в порочности.
- Знаешь, любовь моя, - призналась она мне однажды, - только теперь я поняла, какие необычные желания возникают при мысли о преступлении. Я бы сравнила это с искрой, которая мигом воспламеняет все, что может гореть; огонь разгорается по мере того, как находит все новое и новое топливо, и наконец превращается в такой сильный пожар, что его не потушить морем спермы. Но скажи, Жюльетта, должна же существовать какая-то теория, которая объясняет этот феномен, имеет свои принципы и свои правила так же, как и любая другая теория… Я горю желанием познать весь этот механизм, а тебя, мой ангел, умоляю научить меня, как управлять всем этим; только ты можешь помочь мне, так как тебе известны все мои наклонности и вкусы.
- Милая синьора, - отвечала я, - я слишком люблю свою ненаглядную ученицу, поэтому не брошу ее на половине пути, ведущем к познанию. Удели мне немного внимания, и я изложу тебе правила, которые помогли мне сделаться такой, какой ты меня знаешь сегодня. Начну с вопроса, любезная графиня: всякий раз, когда тебя подмывает совершить преступление, какие меры предосторожности должна ты принять, исключая, разумеется, те, которые диктует сам ход событий? Я выдержала многозначительную паузу и продолжала: - Во-первых, следует заранее, за несколько дней до преступления, рассмотреть и взвесить все его последствия - те, что принесут тебе выгоду и, особенно внимательно, те, что могут оказаться для тебя роковыми: их надо изучить так, будто они неизбежны. Если ты замышляешь убийство, помни, что на земле нет такого человека, который жил бы совершенно одиноко и изолированно от других ^-всегда найдутся знакомые, друзья или родственники, и они могут причинить тебе большие неприятности. Эти люди, кто бы они ни были, рано или поздно хватятся твоей жертвы и неизбежно придут к тебе, поэтому, прежде чем действовать, подготовься к разговору с ними, к ответам на их вопросы и к другим возможным мерам на тот случай, если твои объяснения их не удовлетворят. Затем, продумав все до самых мелочей, действуй - желательно в одиночку, но если придется-таки привлечь сообщника, постарайся найти такого, кто также будет заинтересован в преступлении, постарайся скомпрометировать его и втянуть в дело как можно глубже, чтобы он не смог когда-нибудь подцепить тебя на крючок. Собственный, личный интерес - вот перводвижитель человеческого поведения; это надо крепко вбить себе в голову - если сообщник сочтет, что ему выгоднее предать тебя, нежели сохранить тебе верность, тогда, будь уверена, дорогая, он сыграет с тобой злую шутку, в особенности если он слаб духом и если ему взбредет в голову, что признание очистит ему совесть.
Если ты намерена извлечь из преступления прибыль, старательно скрывай это, при людях не давай никакого повода заподозрить, что заинтересована в этом, держи свой рот на замке, ибо малейшее твое слово впоследствии может обернуться против тебя и очень часто, при отсутствии других свидетельств, служит главной уликой. Если совершенное преступление удваивает твое состояние, не спеши делать новые покупки, скажем, карету или колье, - это неизбежно привлечет внимание окружающих, вызовет слухи и приведет к твоему порогу полицию.
Совершив преступление - особенно, если ты новичок в этом деле, - некоторое время избегай общества, так как лицо - зеркало души, и несмотря на все наши усилия лицевые мускулы непременно выдают наши тайные чувства и заботы. По той же самой причине не позволяй втягивать себя в разговор, имеющий хоть самое отдаленное отношение к преступлению, потому что в первое время ты можешь сказать что-то лишнее, бросающее на тебя тень подозрения, если же, напротив того, ты уже к этому привыкла, и преступление доставило тебе удовольствие, выражение твоего лица может выдать твою радость при его упоминании. Словом, только опыт научит тебя контролировать и свои слова и свою реакцию и, в конце концов, избавиться от привычки обнаруживать свои тайные чувства, вот тогда ты сделаешься спокойной, невозмутимой и бесстрастной, даже если тебя будут обуревать самые сильные чувства. Но все это достигается только благодаря привычке к пороку, благодаря наивысшей твердости и окаменелости души, и добиться этого я тебе искренне желаю и как можно скорее.