- Держу пари: ты еще и нарядилась для него.
Я окидываю себя взглядом. Платье, чулки с подвязками, гетры и кеды Bensimon. Да, я при полном параде. Месье прекрасно это поймет.
- Вовсе нет.
- Твой голос совсем не похож на голос девочки в трусиках "Снупи". Ни на голос студентки после утренних лекций.
Я раздраженно рявкаю:
- Ладно, пока! - И отключаюсь в ужасном настроении.
Слава богу, во время этого короткого разговора Месье прислал мне СМС, чтобы назначить встречу в паркинге Винчи Пон-Мари через пять минут. В том самом паркинге.
Стараясь унять дрожь, я уселась на грязные ступеньки. Мое сердце бешено колотилось в груди, почти заглушая легкую музыку, характерную для таких мест, где никто, как правило, не задерживается. Кроме меня. И Месье. Когда я, опустив голову, завязывала шнурки, справа от себя заметила быстрое движение, внезапное дуновение, звук открывшейся двери. Я подняла глаза и увидела Месье, окинувшего мое тело таким родным оценивающим взглядом. Он держал для меня дверцу, как для пациентки, и, проходя рядом с ним, я ощутила, как пространство между нами буквально кипит от моего робкого и преступного влечения к этому мужчине.
- Ты мне сказала, что у тебя есть вопросы?
- Да, по поводу "Месье". Есть некоторые пункты, которые я хотела бы прояснить, поскольку многого не понимаю.
- Чего, например? Посмотри на меня.
Долю секунды я смотрю ему в глаза, чтобы тут же пожалеть об этой дерзости. Затем продолжаю, тараторя как пулемет:
- Я не поняла, почему мы перестали встречаться. Даже если ты и попытался мне объяснить, мне по-прежнему это непонятно. Почему ты больше не поддерживаешь никакого общения, тогда как очевидно, что мы можем многое друг другу дать. Почему…
- Тише, тише, - перебивает меня Месье. - Ты слишком быстро говоришь!
Я кусаю нижнюю губу, тщетно пытаясь дышать спокойнее.
- У тебя стресс, потому что ты видишь меня?
- Это очень самонадеянно с твоей стороны.
- У меня тоже стресс. Дай пощупать твой пульс.
Прежде чем я успеваю возразить, Месье хватает мое запястье и удерживает его своими пальцами. Раздраженно подняв глаза вверх, я с улыбкой говорю:
- У меня нормальный пульс.
- Нет, он учащенный, - отвечает Месье почти шепотом. - Как и мой.
- Никакой он не учащенный, - возражаю я, быстро отдергивая дрожащую руку.
Но, несмотря на мой сдержанный вид, я с удовольствием принимаю мысль, что абсолютно ничего не могу утаить от Месье. Даже то, что скрывается в моем организме. Я тут же становлюсь мокрой. Мне нравится, как бесцеремонно и элегантно Месье вторгается в мой мир, читая все, о чем я ему никогда не скажу. Жаркая волна заставляет меня снять пальто, и Месье круглыми от удивления глазами смотрит на мое декольте. И на прозрачные кружева.
- Ты с ума сошла - ходить так по улице? Это рискованно!
- На улице я застегиваю пальто. Как все нормальные люди.
- В этом платье видна вся твоя грудь, - замечает Месье, явно колеблясь между отцовским и заинтересованным тоном, и его пальцы осторожно хватают мой торчащий сосок.
- Что ты делаешь?
Он улыбается, не обращая внимания на мою непривычную агрессивность.
- Отвлекаешься, когда я слегка ласкаю тебя, пока мы разговариваем?
- Зачем это делать, если мы больше не можем заниматься любовью? Ты представляешь, в каком состоянии я вернусь домой?
- А я? Только посмотри на меня!
Опустив глаза, я очень ясно вижу эрекцию в его красивых брюках от костюма. Вот бы сейчас расстегнуть ширинку. И больше ничего. Как только его член окажется снаружи, Месье тут же превратится в другого человека. Он перестанет каждые две минуты смотреть на часы, и этот нож гильотины, зависший над нами, моментально исчезнет. Прикосновение прохладного воздуха к этой нежной коже напомнит ему о моем теле, как об убежище. Но с течением времени я растеряла свою дерзость и плохие манеры - и сегодня, несмотря на эрекцию Месье, между нами стоит целый мир. Я взволнованно отвожу взгляд.
- Что я должна на это сказать? Только взгляни на себя. Зачем нам эти танталовы муки?
- Какие еще муки? Это нормально, что я хочу тебя. Посмотри мне в глаза.
Месье берет пальцами мой подбородок, и, поскольку я могу ему ответить лишь этим вечным взглядом загнанной лани, его улыбка постепенно становится все шире, пока не показываются завораживающе плотоядные зубы.
- Какая ты красавица, - наконец бросает он. - Ты как будто еще больше похорошела.
Я с горечью отвечаю:
- Не думаю, что мне от этого есть какая-то польза.
- Элли, дело вовсе не в том, что я не хочу тебя видеть. Разве можно этого не хотеть? Я просто не могу. - Глядя мне в глаза, Месье заводит свою пластинку: - Ты же знаешь, что это в итоге сделает нас несчастными. Будь у меня больше времени, мы бы проводили его вместе. Я хочу тебя видеть, разговаривать с тобой, обнимать тебя. Я бы с удовольствием пообщался с тобой за бокалом вина. У меня мало знакомых, с которыми я могу обсуждать книги так, как делаю с Элли Беккер.
Глядя на руль своей машины, он в замешательстве встряхивает головой.
- Разве мы не можем общаться просто так, без секса?
Я не в состоянии сдержать изумленного смеха.
- Да ты посмотри на себя! Посмотри на свои брюки! Ты и в самом деле думаешь, что мы на такое способны?
- Рядом с тобой я понимаю, что не способен, - жалобно подтверждает Месье.
- Никто не способен. Мы в тупиковой ситуации.
Я то кладу ногу на ногу, то снова снимаю ее, не зная, плакать мне или злиться. Я столько ждала Месье, чтобы услышать, как он спрашивает себя вслух, достаточно ли мы благоразумны, чтобы находиться рядом, не думая о постели. Что до меня, так я никогда не могла похвастаться благоразумием в присутствии Месье. Кстати, интересно знать, какой была бы моя жизнь, будь у меня хоть немного этого самого благоразумия. Чего я могла бы добиться?
- Я не могу с тобой видеться, - продолжает он, - потому что от этого пострадает девяносто процентов моего существования. У меня семья, работа, и мне понадобилась бы еще одна жизнь, чтобы найти в ней для тебя достойное место.
- Но… как же делают другие женатые мужчины, изменяющие своим женам?
- Как они делают? - Месье сдерживает язвительный смех. - Очень просто! Они встречаются два раза в неделю в каком-нибудь отеле, раздеваются, рассказывая о своих делах, занимаются сексом, потом расходятся. Она, возможно, спросит у него: "Как поживает твоя жена?", на что он ответит: "Спасибо, хорошо". И все. Как видишь, это просто. Но я так не хочу.
- А у нас разве было по-другому? Не так, как ты описал?
- Нет, не так, - возражает Месье, тряхнув головой, видимо, возмущенный таким сравнением.
- В последний раз, в отеле шестнадцатого округа, все было точно так. - Я с грустью смотрю на него. - Ты пришел, мы занялись сексом, полчаса поговорили, и ты ушел.
- Значит, ты считаешь, что у нас было только это? Правда?
- Я пишу роман о тебе. Если бы у нас была такая простая история, то создала бы комикс.
В некоторые моменты я физически ощущаю ликование Месье от того, что он стал героем книги. Теперь я уверена в одном: если эта история была такой сложной, с самого начала до того, что я считаю концом, то отчасти потому, что он не умеет проводить границу между реальностью и вымыслом. Жизнь, которую ведут любовники в литературных романах, кажется ему слишком красивой, слишком волнующей, чтобы возвращаться к штампам повседневности. Но то, что представляется героическим или романтичным в произведении Стендаля, для таких людей, как я, - просто желающих жить, - превращается в долгое мучение.
Месье, не таясь, разглядывает мои чулки с подвязками (возможно, он даже хочет, чтобы я это видела) и говорит мне:
- Какая симпатичная вещица.
Я одергиваю платье с раздраженной стыдливостью, которой научилась, общаясь со всеми теми мужчинами, что меня не устраивали, так как, хотя они и были хирургами, женатыми, сорокалетними, страстными или порочными, но не все сразу. Я чувствую: Месье улыбается, забавляясь этим новым вызовом.
- Покажи, - продолжает он, и его красивая рука пробирается под мое пальто.
В тот момент, когда она скользит к моему животу, я нагибаюсь вперед, полная решимости закрыть доступ, насколько это возможно, двигая коленями, чтобы изгнать его из себя. Месье наклоняется ко мне и шепчет одновременно обжигающим и ледяным голосом, парализующим меня:
- Не шевелись. Не бойся.
Его ласки немного расслабляют меня, я дышу и вожу глазами, как пойманный за уши кролик.
- Я просто хочу потрогать твою сисечку. Не бойся.
Его большая ладонь принимает ее точную форму и размер, обхватывает меня так нежно и тепло, что я тут же становлюсь мокрой. Я отчетливо ощущаю, как моя грудь дергается и дрожит в его руке, а мой сосок между его пальцами кричит этой мимолетной ласке "да, да, да".
Затем ладонь Месье спускается вдоль моего живота и проскальзывает между моих ног. Я возмущенно отодвигаюсь, он с улыбкой вытаскивает руку.
- Не бойся меня, - повторяет он, гладя меня по щеке своими породистыми пальцами, легкости которых никогда не умаляло увесистое обручальное кольцо.
- Я и не боюсь, - выдыхаю я, и в холодном склепе его машины мое дыхание превращается в тяжелый пар, тяжелый от испытываемого мной страха.
- Поцелуй меня в губы.
Месье неуловимо протягивает мне свои набухшие губы, невероятно притягательные, само воплощение соблазна на земле.
- С какой стати я буду это делать?
- По-дружески, - уточняет Месье, и, поскольку я не могу сдержать смеха, он ко мне присоединяется.
- По-дружески? Ты издеваешься надо мной?