Дом был по-прежнему тихим, но, казалось, возвращался к жизни. Открывались двери, вампиры выглядывали в коридор.
- Они закончили, - сообщила я им. - Он прошел.
Их облегчение было ощутимым.
Я сбежала вниз по лестнице, но обнаружила, что двери тренировочного зала все еще закрыты. Из оперотдела вышел Люк и поднял руку.
- Дай ему минутку, Страж. Сначала он должен прийти в себя.
Я не хотела ждать, но знала, что он прав.
- Линдси?
- Она в порядке. Было тяжело, но она справилась. Даже не блевала. Она ждет тебя, когда ты сможешь прийти.
Я посмотрела назад на закрытые двери, затем на Люка.
- Что мне делать?
- Почему бы тебе не пойти наверх? Может, прихватишь ему немного крови, немного еды, одну или две порции самого старого виски, какой сможешь найти?
Ну, это был план, который я могла выполнить.
***
Я застала Марго за ритмичной нарезкой сельдерея на кухонном столе - и на значительно меньшей скорости, чем я видела у нее раньше.
- Похоже, ты с этим справилась, - сказала я.
Она обратила усталый взгляд на меня.
- Сильна психологически. Я истощена, да и остальная часть команды тоже довольно измотана. На это время я отослала их в свои комнаты. Ни у кого не должно было быть ножа в руке, пока тут кружило это эмоциональное торнадо. - Она махнула рукой в сторону гигантской кастрюли. - Надеюсь, тебе нравится куриный суп.
- Прямо то, что доктор прописал.
- Ты его уже видела? Он в порядке?
- Еще не видела. У него... ну, эмоциональный разбор полетов, я думаю. - Я огляделась вокруг. - Я подумала собрать ему поднос.
- Хорошая идея. У нас всегда есть все самое необходимое. И кстати говоря - разве ты не задолжала ему ужин?
Она была права; мне не предоставился шанс выполнить условия нашего пари на забеге.
- К несчастью, да. И он, надо полагать, будет французским. И особенным. И потребует использование ножа.
- Он любит французскую кухню, - согласилась она, доставая серебряный поднос с ручками с высокой полки. - Но это потому, что он любит классическую кухню, а не потому, что ему нравится изысканность. Знаешь, однажды я попробовала угостить его модернистской кухней. Чикаго ее рассадник, и я провела немного времени с одним очень популярным шеф-поваром... - Она поиграла бровями, выжидая, пока я догадаюсь. К сожалению, мои знания в области продовольственной сцены Чикаго достигали пищи, приготовленной в глубокой посуде и итальянской говядины, а не изысканности.
- Ах, ты не шутишь? Он немного поднатаскал тебя, не так ли?
- Очень натаскал, - ответила она, открывая стеклянную дверцу холодильника и доставая две бутылки "Крови для Вас". Она поставила их на поднос вместе со стаканом и салфеткой, затем поставила небольшую корзинку с круассанами рядом с ними.
- Как бы там ни было, я подала Этану действительно заманчивое нежное филе с небольшим количеством пены - из пастернака и свеклы, кажется. Он не был впечатлен. Все спрашивал, почему я подала ему на ужин пену для ванны.
Было приятно узнать, что даже для притязаний Этана есть пределы.
- Традиционная еда, традиционная еда, - проговорила Марго, постукивая по подбородку, когда вернулась к холодильнику. - А, - произнесла она, нырнув внутрь. Она вытащила две кокотницы. - Крем-брюле. Я полагаю, твоя нелюбовь к французской кухне не включает в себя заварной крем.
- У меня нет никаких оснований не любить заварной крем, - подтвердила я, мой живот с согласием заурчал.
- И не должно быть. Я в том смысле, если это не рыбный заварной крем. - Я не смогла сдержать гримасу, но она отмахнулась от нее. - Это было больше моим неудачным периодом молекулярной гастрономии. Но он прошел. Назад к простой, вкусной пище. И кстати об этом, мы вероятно могли бы задействовать что-нибудь с большей плотностью.
Она подошла обратно к плите, сняла крышку с кастрюли и положила макароны с сыром в небольшие, квадратные миски.
- Макароны с сыром и ветчиной, - сказала она, сверху посыпая хлебными крошками и с помощью белого полотенца обтерла края мисок. Когда была удовлетворена, она поставила их на поднос и мы посмотрели вниз на еду, которую она собрала, наклонив головы.
- Много бежевого, - произнесла она.
- Много бежевого, - согласилась я. Заварной крем, макароны с сыром и круассаны.
- При обычных обстоятельствах я бы заменила углеводы и сыр на какие-нибудь свежие овощи, может, добавила бы немного специй или что-нибудь с небольшим количеством уксуса. Но думаю сегодня он захочет банальное и знакомое. Я бы добавила жареный сыр и несколько шариков мороженого, если бы мы уже не нагрузили его молочным. Держи, - сказала она, пройдя по комнате к зоне приготовления пищи, где она с минуту что-то делала, прежде чем с осторожностью принести это назад.
Она показала две сочные красные клубничины, нарезанные веером, и положила по одной на каждую кокотницу с заварным кремом.
- Вуаля.
- Думаю, этого достаточно, - согласилась я с улыбкой, поднимая поднос. - Мои поздравления шеф-повару.
Марго фыркнула.
- Обычно сначала пробуют еду, прежде чем поблагодарить шеф-повара.
- Я знаю тебя и твою стряпню, - сказала я, продвигаясь к двери. - Считай, что это предоплата.
У меня была еда, но у меня все еще не хватало ключевого ингредиента для "Куриного Супа Люка" из списка "Душа Вампира". Я зашла в кабинет Этана, поставила поднос на его стол и направилась к его бару. У него был целый запас бурбона, виски и скотча, так что я достала самую старую открытую бутылку, какую смогла найти - восемнадцатилетний "Гленморанджи" - и добавила бутылку с чистым стаканом на поднос.
Мой желудок завязался узлом от страха и предвкушения, и я двинулась к лестнице.
Глава 18
ИНТЕРВЬЮ С ВАМПИРОМ
Когда я зашла в апартаменты, послышался шум работающего душа, пар клубился из открытой двери ванной. Я поставила поднос на стол, подобрала кимоно, которое Этан сбросил по пути в ванную, и положила его на кровать.
Это был не единственный след в комнате. Чувствовался выплеск магии, и она следовала за ним по апартаментам, как дым за огнем. Она оставляла грязное ощущение в воздухе, что объясняло клубящийся пар. Он хотел отмыться. Я не могла его винить.
Я нетерпеливо стояла наготове, грызя большой палец и меряя шагами комнату, пока ждала, когда он появится.
Наконец шум воды стих, спустя почти двадцать минут, как я вошла в комнату. Послышались шаги, затем звук надеваемой на кожу ткани.
Он появился минуту спустя, вокруг его талии было обернуто полотенце, а другим он вытирал волосы. Он мог быть бессмертным, но выглядел уставшим. Изможденным, как будто час с телепатами буквально разорвал его на части.
Он смерил меня взглядом, между его глаз появилась морщинка от беспокойства.
- Что-то не так?
Я отрицательно покачала головой.
- Просто проверяю, как ты. Я принесла тебе кое-что поесть на случай, если ты проголодался.
Он кивнул и закинул второе полотенце на шею, держа края руками. Какое-то время мы просто молча стояли.
- Это было просто ужасно. Весь Дом содрогнулся от этого.
Этан встретился со мной взглядом.
- Ты в порядке? У всех все в порядке?
- Мы в норме. Беспокоились за тебя.
- Я живой, - ответил он и подошел к своему гардеробу, темная надпись татуировки показалась на задней стороне его икры.
Я обдумывала, последовать ли за ним или предоставить ему пространство, понятия не имея, как стоит вести себя с бойфрендом, который только что прошел через эмоциональное испытание. Я сомневалась, что в "Космо" о таком писалось; мои нервы были на пределе, я чуть не рассмеялась вслух от мысли о "Космо Суперов" на полках магазинов. Только представьте заголовки: "Охмури Своего Волка Белым Неглиже." "Сексуальные Ножны, Которые Твой Вамп Не Забудет." "Пошли Его: Пятьдесят Способов Порвать С Любовником Вампиром."
Я знала, что Этана не нужно подталкивать - Люк довольно хорошо мне это объяснил - но, по крайней мере, я могла бы попытаться позаботиться о нем так, как он заботится обо мне.
Я взяла бутылку "Крови для Вас", открыла крышку и отнесла ее к гардеробу, предлагая ему пищу вместо того, чтобы забрасывать его своими наболевшими вопросами.
Он стоял перед комодом, что располагался в центре гардероба, который был настолько большим, что мог быть отдельной комнатой. Ящик был открыт, и он достал темную, сложенную футболку, положил ее сверху на комод. Его волосы были влажными и зачесаны назад, и он уже надел темные шелковые пижамные штаны, которые низко сидели на его бедрах. Пальцы его ног выглядывали из-под нижнего края, его живот был голым выше пояса.