23
События последующих дней были настолько драматичны, что теперь мне трудно в точности припомнить, в каком они следовали порядке.
Я едва сдерживала свое нетерпение. Хотелось сразу бежать на корабль, рассказать капитану о своих опасениях, о потерянном письме, но прежде всего о своей находке носовой фигуры и бриллиантов.
Но приходилось держать себя в узде.
В комнату вбежала с горящими глазами Шантель.
- Вечером жди сцены, - предупредила она. - "Мисси" заранее себя накручивает.
- Должна бы радоваться, что вернулся.
- Она ужасно возбуждена. Какой-то дьявольский блеск в глазах. Явно что-то задумала. Хотела бы я знать, что у нее на уме.
Я ждала у себя в комнате. Скоро он появится. Надела голубое шелковое платье, сделала высокую прическу. Это платье я надевала много раз, прическа тоже была обычной. И все же я изменилась. Мои глаза сияли, по щекам побежал легкий румянец. Заметят ли и другие происшедшую со мной перемену?
Когда снизу донесся его голос, я едва сдерживала волнение. Что за глупышка я все-таки была! Неужели права Шантель? Можно ли ему доверять? Одно было ясно: что бы она о нем ни говорила, мне было все равно. Как любила, так и буду любить всегда.
Я открыла дверь. Хотелось получше расслышать его голос.
Вдруг я разглядела жавшуюся в тени фигуру. Щука! Тоже прислушивалась. Она меня заметила. Сначала я почувствовала и лишь потом разглядела ее злой взгляд, устремленный на меня.
Вернувшись в комнату, я в очередной раз принялась строить планы: как приеду в Сидней, подыщу себе место… Вероятно, я останусь там. Или попробую найти спутников, возвращающихся в Англию. Но прежде надо было уехать отсюда.
Внизу ударила в гонг Перо. Время спускаться к обеду.
Обедали мы в том же составе, что и в день приезда: мадам, Моник, я, Шантель, Редверс, доктор и Дик Каллум.
Дик изменился: сделался мягче, избавился от язвительного тона, который я улавливала в нем раньше. Все мое внимание было приковано к Редверсу - кроме него я мало кого замечала. Время от времени я ловила на себе его взгляды, но не смела поднять глаз. Я не сомневалась, что Моник за нами следила. Все время гадала: не переведет ли она разговор на письмо - предъявить в такой драматический момент улику было как раз в ее духе.
Разговор был самый поверхностный. Он вращался вокруг только что закончившегося рейса и, разумеется, взбудоражившего всех огненного танца.
Когда мы переходили в "салон", я ухитрилась шепнуть Редверсу:
- Мне надо вас видеть по очень важному делу.
За кофе со мной заговаривал Дик Каллум, но я его почти не слышала. Мадам де Лауде похвалилась, что я обнаружила антиквариат в ее доме. Дик заинтересовался, и она предложила показать ему французский пристенный столик, который я признала особенно ценным. Я выскользнула с ними, но пошла в сад и притаилась под деревом. Вскоре показался Редверс.
Взяв в ладони обе мои руки, он пристально смотрел на меня, но, прежде чем он заговорил, я начала рассказывать о своей находке.
- Вам надо туда пойти. Найдите благовидный предлог и осмотрите фигуру. Я уверена, она с носа "Роковой женщины", а камни - бриллианты.
Как я и предполагала, он сразу же загорелся.
- Я тоже должен вам кое-что сказать. Дик Каллум мне признался: так на него подействовало, что я спас его от акул. Все выложил как на духу: кто он и почему мне завидовал. Я ни о чем не Догадывался. С его стороны это было вроде мести мне. Я уже был на подозрении, но бывает ли большее бесчестье для капитана, чем потерять корабль! Это он предложил этим людям взорвать корабль. Они легко дали себя уговорить из-за названия. Он подстроил, чтобы никого не оказалось на борту, что при его должности было нетрудно. По крайней мере, о людях побеспокоился. Но, Анна, если вы не ошиблись насчет…
- Уверена, что не ошиблась. И горжусь, что смогла сделать для вас эту малость.
- Анна, вы знаете, без вас мне ничто не в радость.
- Я должна возвращаться, - остановила я его. - Иначе будет замечено наше отсутствие. Я боюсь того, что может случиться, но должна была вас вызвать. А теперь мне пора обратно в дом.
Он крепко сжал мои ладони, но я вырвала их.
- Прошу вас, отправляйтесь туда при первой возможности, - попросила я. - По крайней мере, и вы убедитесь.
И, повернувшись, побежала к дому.
О письме я ничего не сказала. Придется отложить этот разговор на потом. Пусть сначала пойдет в этот дом и увидит бриллианты, а уж потом я признаюсь, что была беспечна и выпустила из рук уличающее его письмо.
Мадам де Лауде еще не успела провести Дика "по своей мебели". Я присоединилась к ним и, возвращаясь в "салон", от души надеялась, что никто не подозревал о моей отлучке.
Редверса в "салоне" уже не было. Моник сказала, что он ненадолго нас оставил, сославшись на срочные дела на судне.
Дик рассказал мне о рейсе, пожаловался на скуку.
- Мне недоставало вас, - признался он. - Я часто о вас вспоминал. Не хотите ли прогуляться по саду? В доме душно.
Я извинилась, сказавшись усталой: он был явно расстроен.
Я села у окна, рассчитывая, что Редверс найдет способ дать о себе знать. Так оно и вышло. Вскоре раздался шорох песчинок о мои ставни.
Я спустилась в скрытый кустами закуток, ставший привычным местом наших свиданий.
Редверс успел побывать в доме Огненных людей и был словно на крыльях. Это было поистине чудо, повторял он. Я оказалась права. Этим великим открытием он был обязан мне. Мне, Анне, которую полюбил с первой встречи!
Мне передалось его возбуждение, и я в очередной раз пережила чувство, когда забываешь обо всем, что было и будет, и вся живешь моментом. Сколько лет над ним висело подозрение - без особых усилий, почти случайно я развеяла эту тучу. Что от нее осталось? Ничего. И все благодаря мне! Неповторимая минута.
- Это все не случайно, - заявил он. - Лишнее доказательство, что мы воспринимаем заботы друг друга как свои.
- Расскажите, как все было, - попросила я. - Как вам удалось их уговорить показать носовую фигуру и вернуть бриллианты?
- Это оказалось нетрудно, - ответил он. - Дело в том, что на дом Огненных людей упала тень позора. Осрамился один из их рода. Не важно, что он еще ребенок и недостаточно обучен их мастерству - для них это знак божественного гнева. Это и дало мне возможность, которой я не замедлил воспользоваться. У меня ведь не было выбора. Я предположил, что на их дом легло проклятие, и вернул наш разговор к кораблю, который они когда-то взорвали в бухте. Потом достал карандаш и набросал носовую фигуру. "Эту богиню вы достали из воды - она чужое божество", - сказал я. Они ответили, что им обещали хорошее вознаграждение, если взорвут корабль. Об этом я уже знал от Дика. Когда корабль взлетел на воздух, носовая фигура, по их словам, отделилась от корпуса и приткнулась к скале их Роковой женщины. Они восприняли это как знак и, достав ее из воды, поставили на пьедестал, как ставили собственных идолов. Когда носовую фигуру внесли в дом, внутри нее оказалось скрытое углубление, в котором был спрятан мешочек с камнями. Это убедило их еще больше, так как у них принято украшать статуи раковинами и камнями. К тому же камни оказались на редкость яркими и блестящими. Водрузив фигуру в святилище, они стали ждать награду. Но так и не дождались. Вместо нее случилась великая беда: нет ничего страшнее для Огненного человека, чем когда его перестает слушаться огонь. Так ко мне вернулись бриллианты, - продолжал он. - Я убедил их, что удача не вернется к ним, пока не найдут своего хозяина камни. Божество Талуи разрушит носовую фигуру, но за найденные бриллианты им полагается вознаграждение, которое они смогут потратить на нового идола. Это их вполне устроило. Я отвезу в Англию бриллианты и поставлю точку делу, начавшемуся со смерти Филлимора после сердечного приступа. От скольких неприятностей он бы избавил нас, если бы намекнул, где спрятал свое сокровище.
- Наконец-то все позади.
- Да, теперь прекратятся шепотки о богатстве, которое я надежно укрыл в иностранном порту. И вот еще что, Анна…
Услышав голоса, я заподозрила, что за нами с самого начала следили, и, вероятно, все знали, что я уединилась с ним в саду. Я различила голос Моник. Она вышла на веранду, сопровождаемая Шантелью.
- Пойдемте в дом, - уговаривала Шантель. - Там и будем дожидаться.
- Нет, - всхлипывала Моник, - он здесь. Я знаю. Здесь буду его ждать. Не сойду с этого места.
- Быстро уходите, - шепнула я Редверсу.
Он направился к дому. Я затаилась в кустах с бешено колотившимся сердцем.
- Ну что я говорила? Вот и он. Все-таки вернулся.
- Как видишь, - холодно сказал он. Совсем не таким тоном он говорил со мной!
- У тебя такой вид, будто только что имел приключение, - чуть не взвизгнула Моник.
- Ну, мне пора, - попыталась разрядить обстановку Шантель. - Я уверена, что капитан не откажется от чашки кофе, которым вы обещали его угостить. Никто не умеет готовить его лучше вас.
- С удовольствием, - смягчилась Моник. - Пойдемте, мой капитан.
На сад упала тишина, прерываемая только стрекотом насекомых. Выждав несколько минут, я вернулась в дом.
Вскоре в мою дверь постучали, и вошла Шантель. У нее был возбужденный вид. Огромные глаза горели.
- Я должна тебя предупредить, Анна, - выложила она. - Письмо все-таки у нее.
Я машинально приложила руку к сердцу и зажмурилась: мне показалось, что сейчас упаду в обморок.
- Сядь, - заметив мое состояние, скомандовала Шантель.
- Так ты его видела?