15 мая. Сегодня я услыхала, что капитан находится на пути домой и ожидается в четырехнедельный срок. Это мне сообщил Эдвард. Мы с ним успели подружиться. Надо признать, он необыкновенно сообразительный паренек, жаль, что предоставлен заботам зануды мисс Беддоус. Трудно представить женщину бесцветнее ее, а Эдвард ведет себя с ней как настоящий маленький озорник. На днях привела его с прогулки промокшим до нитки. Решил, видите ли, прямо в одежде искупаться в фонтане. Она растерялась, а он только смеялся над ее ходульными поучениями. Отчасти это ее вина: ей так явно недостает уверенности, что это чувствует проницательный шалун и использует в свое удовольствие. Со мной у него такое не проходит: знает, что должен делать, как велено, или уходить. Впрочем, мне это легко, так как я не обязана его воспитывать. Он ясно усвоил, что я совсем не то, что бедняжка мисс Беддоус, и поставлена смотреть за его мамой, как поставлена к нему гувернантка, - одно то, что я старшая над взрослым человеком, делает меня очень значительной в его глазах. Он часто заглядывает в комнату матери и наблюдает, как я даю ей лекарства. Здесь имеется небольшая кухонька, где я готовлю ей пищу, а он смотрит, как я это делаю. Ему нравится брать пробы с маминой тарелки. Мисс Беддоус хмурится, считает, что неурочное питание дурно сказывается на его аппетите, но, как водится с. малыми детьми, запретный плод всегда слаще. В определенном смысле он всего лишь одинокий заброшенный малыш: такой маленький в огромном Замке, при том что мать не имеет ни малейшего представления, как обращаться с ребенком. Иногда портит его, потакая шалостям; в других случаях, наоборот, дает волю раздражению, а то и вовсе не замечает. Я успела понять, что он не очень ее любит. Мисс Беддоус он откровенно ни во что не ставит, перед леди Кредитон испытывает трепет, граничащий с благоговением, а по-настоящему любит бабушку Стреттон, которую навещает каждый день, только Джейн не разрешает ему долго задерживаться, говорит, это утомляет хозяйку. Неудивительно, что он привязался ко мне. Я, смею предположить, предсказуема, мое поведение всегда ровное. Никогда не сюсюкаю, как будто не замечаю его присутствия, но нам нравится друг с другом.
Итак, он явился сегодня утром, когда я готовила молоко и намазывала маслом хлеб для его матери. Уселся на стул и болтал ногами, наблюдая за мной. Я догадалась, что ему не терпится огорошить меня какой-то новостью, переполнявшей его маленькое существо. Так и оказалось.
- Папа приезжает.
- Ну, ты доволен?
Он скромно потупился на носок ботинка.
- Да, - наконец решил он. - А вы?
- Еще не знаю.
- Когда узнаете?
- Возможно, когда его увижу.
- Вы его полюбите?
- Это будет зависеть от того, как он отнесется ко мне.
Мой ответ чем-то позабавил его. Он громко и от души расхохотался.
- Ему нравятся корабли, море, матросы и мы.
- Звучит как песня, - отозвалась я, напев его слова на известный мотив.
Он с восхищением смотрел на меня.
- А я знаю кое-что еще, что ты любишь, - сказала я.
- Что? Что?
- Хлеб с маслом.
И подала ему бутерброд. Пока он ел, заглянула мисс Беддоус. Она уже привыкла искать его в моей комнате. Завидев гувернантку, он набил рот остатками бутерброда.
- Эдвард! - сердито крикнула она.
- Так он может подавиться, - заметила я.
- Он не должен сюда бегать в неурочное время.
Жало было нацелено не в него, а в меня. Но я делала вид, что не замечаю, продолжая заниматься завтраком. Эдварда увели. У самой двери он оглянулся на меня. У него был такой вид, будто готов расплакаться, но я подмигнула, и он засмеялся. Когда я подмигиваю, он всегда веселится, строит смешные рожицы и никак не может подмигнуть в ответ. Сознаю, что мое непочтительное поведение подрывает авторитет воспитательницы, но как еще я могла остановить слезы неприкаянного ребенка?
Когда я внесла поднос, Моник, сидя на кровати в кружевном жакете, смотрелась в зеркало. Очевидно, уже узнала про новость. Какая разительная перемена произошла в женщине! Теперь она была прямо красавица.
Однако на поднос смотрела хмуро.
- Этого я не хочу.
- О, пожалуйста, вы должны выздороветь к приезду капитана.
- Вы уже знаете?
- Ваш сын только что сказал.
- Надо же! - изумилась она. - Всегда вы все знаете!
- Не все, - поскромничала я. - Но, по крайней мере, знаю, что вам полезно.
И состроила безоблачную профессиональную улыбку. Я тоже рада, что он наконец-то прибывает домой.
18 мая. Сама не верю, что пробыла здесь так недолго. У меня такое чувство, будто хорошо всех знаю. Вчера после обеда леди Кредитон послала за мной. Потребовала отчитаться о пациентке. Я доложила, что, на мой взгляд, миссис Стреттон заметно поправилась, что новая диета, которую предписал доктор Элджин, определенно имеет положительный эффект.
- Вы удобно устроены, сестра? - осведомилась она.
- Очень удобно, благодарю вас, леди Кредитон.
- Эдвард простудился. Мне передали, что на днях он в одежде искупался в фонтане.
Интересно, кто был ее доносчик, подумала я. Верней всего, Бейнс. Я представила, как Эдит сообщает новость Бейнсу, а тот спешит передать леди Кредитон. Похоже, за всеми нашими проступками следят и доносят хозяйке.
- Он крепкий мальчик и скоро поправится. День в комнате, и будет здоров.
- Я сделаю внушение мисс Беддоус. Надо быть ответственней. Как думаете, сестра, не следует ли его показать доктору Элджину?
Я ответила, что это не помешало бы, но специально вызывать доктора нет необходимости. Она кивнула.
- У миссис Стреттон больше не было приступов?
- Нет. С тех пор, как пришла весть, что ее супруг находится на пути домой, ее здоровье улучшилось.
Губы леди Кредитон скривились. Интересно, как она относится к Редверсу. Надо бы мне узнать к его возвращению.
- Капитан не успевает к нашему приему. Попрошу вас, сестра, уделить особое внимание своей пациентке. Было бы очень некстати, если бы к этому времени наступило ухудшение.
- Сделаю все, что смогу, чтобы была здорова.
На этом аудиенция закончилась. Мне было немного не по себе. Напугать меня не так просто, но в глазах этой женщины есть что-то змеиное. Я представила, как она разбивает о борт корабля бутылку шампанского, наполненную ядом, и произносит недрогнувшим голосом: "Называю корабль "Роковой женщиной"!" Как должна была ненавидеть женщину, с которой все эти годы жила в одном доме! И какой властью над ней должен был обладать сэр Эдвард! Неудивительно, что Замок такое захватывающее место. Какие страсти должны были кипеть в его стенах! Удивляюсь, что леди Кредитон не столкнула соперницу с парапета, а Валерия Стреттон не подсыпала мышьяку в еду ее светлости. У обеих были для этого причины. Однако и сейчас продолжают жить под одной крышей, хоть Валерия Стреттон лишилась покровительства любовника и, подозреваю, израсходовала весь пыл. Теперь они просто две старухи, достигшие возраста, когда прошлое представляется незначительным. Только бывает ли так с людьми?
Мне во всяком случае не хотелось прогневать леди Кредитон. Пока что мне нечего было опасаться в этом смысле. Видно было, что она мной довольна. Куда больше, чем довольна мисс Беддоус, вызвавшей ее явный гнев.
Я спустилась в сад. Рекс был уже там.
- Похоже, сад доставляет вам удовольствие, сестра Ломан, - сказал он. - По-моему, вам он очень нравится.
- Да, нахожу его подходящим. - Он недоуменно поднял брови, и я уточнила: - Достойным своего Замка.
- Сестра Ломан, вам не кажутся смешными мы и наши нравы?
- Возможно, - в тон ему ответила я. - Впрочем, меня нетрудно рассмешить.
- Это большой дар. Жизнь оказывается куда терпимей, когда находишь ее забавной.
- До сих пор я всегда находила ее сносной.
- Если мы забавляем вас, то и вы занимаете меня, - усмехнулся он.
- Рада слышать. Это много лучше, чем заставлять грустить или наводить скуку.
- Не могу представить, чтобы вы были на такое способны.
- Здесь я должна сделать реверанс и вымолвить: "Спасибо, добрый господин"?
- Вы так не похожи на молодых дам, с которыми я встречаюсь.
- Еще бы! Я зарабатываю себе на жизнь.
- Вы действительно самый полезный член нашего сообщества. Как, должно быть, приятно быть одновременно полезной и красивой.
- Определенно приятно слышать, когда тебя описывают такими словами.
- Сестра Ломан звучит немного сурово. Вам не подходит. Мне бы хотелось думать о вас как-то по-другому, не как о сестре Ломан.
- Насколько я поняла, вы интересуетесь моим именем. Меня зовут Шантель.
- Шантель. Как необыкновенно и… замечательно.
- Больше мне к лицу, чем "сестра"?
- Несравненно больше.
- Шантель Спринг Ломан, - назвалась я.
Он спросил, откуда мне досталось такое имя. Я рассказала, как моя мама увидела его на надгробии. Кажется, его увлек мой рассказ. Он провел меня в оранжерею, где давал садовникам указания по поводу цветов, которыми предполагается украшать дом в дни большого приема. Он спрашивал моих советов, и я щедро раздавала их. Как, однако, лестно, когда твои пожелания тотчас передают садовникам в форме приказов, выраженных словами: "Так и сделаем".