В женскую дружбу Виталий не верил никогда, относился к ней с большим предубеждением и подозрением. Поэтому Вальке он не доверял ни на грош, скептически выслушивал ее объяснения, произносимые с широко распахнутыми ему навстречу, чересчур честными, ясными глазами и неизменно насмешливо хмыкал. Ему, в общем, все равно… Он заставил себя так думать, убедил в этом, но каждый раз, когда видел переполненную радостью жену, впадал в глухое бешенство.
Наконец он сообразил расспросить дочь: а вдруг Танька что-то знает? Во всяком случае, сможет ему прояснить некоторые детали… И дочь не подвела.
Она охотно говорила о дяде Артеме - он даже выше тебя, папа! - о том, как они давно, с самой зимы, часто гуляют в парке, а Таня с Сашей, дочкой дяди Артема, вместе играют и бегают…
С самой зимы… Идиот!..
Правда, в этих невинных прогулках не было ничего предосудительного… Женаты.., с детьми… Но Виталий не вчера родился и прекрасно знал, что почем… Вот только надо ли ему вмешиваться?.. И он благоразумно решил подождать.
26
Она неслышно подошла сзади в пустом коридоре, положила ему руки на плечи и прижалась - так спокойно, так откровенно, так нагло - рисковая женщина! - что президент на мгновение растерялся. Не столько от ее беспредельной смелости, сколько от своей собственной реакции. Очевидно, он уже так привык к своему положению между несколькими симпатичными стульями - еще немного, и их тоже станет двенадцать, как в широко известной книге, - что созрел моментально и готов был ей ответить. И ответил…
- Ты когда сегодня освободишься? - спросил он, повернувшись. - Я в шесть подъеду к универсаму на углу. Там тебя заберу… Идет?
- Идет, - мило улыбнулась она и поправила сползшие на нос очки.
У нее тоже был изумительный низкий голос…
А Юлька больна надолго и всерьез, и помешать им некому..
Без пятнадцати шесть в кабинет неожиданно вошла Валентина. Тихий океан серых глаз…
Шеф явно торопился уезжать и нервничал.
- Что? - спросил он недовольно. - В воскресенье, как всегда, в двенадцать…
Сильно споткнулся на первом слове…
- У нас серьезные проблемы, задержись, - сказала Валентина.
И положила на стол несколько бумаг.
- Без Юли все ломается и катится в тартарары.
Вот посмотри, что подписала Петрова…
Тарасов глянул и опустился на стул. Валентина с интересом, пристально изучала выражение лица президента. Оно стало жестким и властным. Сейчас заклокочет дремлющий вулкан…
- За что это мы должны платить? За неполученный товар?! Что за странные, не согласованные со мной предоплаты? А из чьего кармана?! Она совсем ополоумела?!
Валентина безразлично пожала плечами. Тебе виднее, шеф… Ты здесь самый главный…
Тарасов шарахнул кулаком по столу. Валентина не пошевелилась.
- Тамара, - тихо, запутавшись с первым слогом, сказал в трубку босс, - Петрову немедленно ко мне!
Тина, ты останься!
Она снова меланхолично пожала плечами. Денежные документы Валя случайно обнаружила на днях на столе новой бухгалтерши-растрепы… И взяла себе: хотела либо посоветоваться с Юлькой - как лучше себя вести? - либо подождать ее выхода… Но ждать было больше нельзя.
* * *
Они остановились в коридоре возле темной и, как предполагалось, пустой комнаты… Но там не ко времени оказалась непутевая офисная уборщица Зина, вдруг решившая привести несчастную каморку в очередной раз в порядок…
Болтливая баба не утерпела. Валентина вошла в комнату своих подчиненных в тот момент, когда они все, задыхаясь от восторга, слушали явно приукрашенный, изобилующий множеством присочиненных деталей и подробностей рассказ уборщицы Зины о том, как "эта ваша вся из себя важная Жанна Александровна - не подступись! - прямо вешалась - ни стыда, ни совести! - на президента".
- А он что? - спрашивали с горящими глазами менеджерши.
Сейчас моментально разнесут повсюду эту свежевыпотрошенную новость…
- Да что - он? - пожимала плечами Зина уборщица. - Мужик - он и есть мужик! Ему жена не жена, дети не дети! Эта ваша Жанна его так облапила, что он прямо весь, бедный, затрясся!
- От злости? - спросила юная менеджерша.
- Дура ты! - сказала Зина. - Молодая еще, глупая! Чего выдумала - от злости! Как же! Ты мужиков-то в натуре видела? Сказал, что в шесть заберет ее у магазина на углу… Сама все слышала!
- Зина, вы слишком много слышите! - холодно заметила до этого никем не замеченная Валентина. - Идите и работайте! И вам, коллеги, я тоже советую заняться делами!
Она вышла, вернулась к себе, быстро нашла необходимые бумаги и взглянула на часы. Было без пятнадцати шесть…
* * *
- Где ты нашла эти документы? - спросил президент у Валентины, пока ничего не подозревающая Жанна шла по коридору к кабинету.
Валентина замялась. Сказать правду - значит подставить новую бухгалтершу, которая теперь здесь долго не задержится… Хотя у нее все равно конец один - бумаги ею завизированы.
- В бухгалтерии, - нехотя сказала она. - Валялись неприбранные… Нужно как можно скорее вылечить Юлию… Я не хотела тебе говорить, но Петрова давно уже абсолютно ничего не делает! Ленивая, бездарная и гладкая, как кафельная плитка. Не за что зацепиться.
И подумала про себя: делает, конечно, и еще как делает - интенсивно ищет себе мужа-москвича…
Солидно-обеспеченного. А жена для нее не препятствие.
Вошла Жанна. Рекламное сияние на ее лице слегка потускнело, а потом и совсем исчезло при взгляде на президента.
- Почему вы это подписали, не согласовав со мной? - спросил он, совершенно не справляясь с неподвластными словами.
"Дело сделано! - торжествующе определила Валентина. - Он никому никогда не простит желания даже на мгновение подменить его и стать выше…"
Воплотить в жизнь новогодний совет Ольги Николаевны выпало на долю Валентины.
- У вас есть гарантии, что это все будет оплачено?
Письменные? Где они?! Вам не кажется, что вы слишком много на себя берете?!
Ему с трудом дались эти несколько фраз. Валентина опустила глаза: когда он волновался, его тревога передавалась и ей.
- Вы не беспокойтесь, Артем Максимович! - попыталась кое-как выйти из положения Жанна. - Я все улажу! Там нас не обманут…
У президента окаменели скулы:
- Обмануть могут где угодно!
Вот уж настоящая правда…
- Но не это главное! Главное, что вы, я смотрю, довольно успешно осваиваете несвойственные вам функции! Вы прекрасно знаете, что я распорядился каждый - каждый! - финансовый документ согласовывать со мной! Я этих бумаг не видел! Кроме того, они вообще валялись абсолютно бесхозные на столе в бухгалтерии! Вы за бухгалтерией не следите?
А это ведь одна из ваших прямых обязанностей!
Главный бухгалтер с завтрашнего дня свободна!
Срочно ищите новую! Справьтесь, как себя чувствует Юлия Леонидовна! Нам ее очень и очень не хватает! Кстати, я вас тоже у нас в фирме не задерживаю…
Валентина боялась поднять глаза, чтобы Жанна не увидела в них то, чего ей все-таки при любом раскладе видеть не стоило. Впрочем, Жанне было не до Валентины…
- Я хотела бы объяснить… - попробовала Жанна сделать еще одну попытку что-то исправить.
Но она знала шефа куда хуже, чем Валентина и Юлька. Исправить здесь уже ничего было нельзя.
- Мне больше ваших объяснений не требуется! - Президент встал, считая аудиенцию оконченной. - Валентина Семеновна, задержитесь ненадолго…
Валя с трудом сдержала смех, вспомнив Мюллера и Штирлица, но тотчас притихла под бешеным взглядом шефа. Жанна неслышно исчезла.
- Что ты хохочешь?! Тебе смешно? - спросил Тарасов. - Я чуть не грохнул по ее милости за здорово живешь прорву денег, а ты веселишься!
Он мялся и терялся перед каждой буквой…
- Но ведь не грохнул же! И как раз по моей милости! - вывернулась Валентина.
Он едва улыбнулся:
- К походу готова, находчивая?
- Всегда, президент! А что передать Юленьке?
"Мой конь притомился, стоптались мои башмаки?.."
Он снова стиснул тяжелые кулаки:
- Какие вы все, бабы, ядовитые! И ты. Тина, не исключение! Просто язык чешется брякнуть какую-нибудь гадость! Дамские штучки!
- Значит, я так ей и передам: ты очень ее любишь и жестоко скучаешь без нее! Просто погибаешь в невыносимых страданиях! И моратория объявлять не собираешься! Она будет счастлива!
И Валентина вышла из кабинета. Тихий океан серых глаз…
Тарасов сидел за столом, уперевшись взглядом в стол, изнемогающий под бременем тяжелых, в любой момент готовых к бою кулаков.
Результат имеет силу приговора.