- Я не хочу диктовать вам, миледи, но я не могу пустить вас в шахту. Там темно и грязно… - Неожиданно его лицо просветлело. - Однако такая возможность есть. На следующей неделе во вторник будет последний день масленицы.
- Бег с блинчиками, - воскликнула Джулианна. - Я и забыла. В этом году будет праздник?
- Не сомневаюсь. Хотя времена тяжелые, однако все равно многие побегут, подбрасывая блинчики на сковородке.
- Я знаю, что сделаю, Джед. Блад Холл обеспечит шахтеров продуктами для празднования последнего воскресенья перед великим постом.
- Миледи, - засомневался Джед. - Это не маленькие деньги.
- Я не хочу, чтобы был хоть какой-нибудь предлог для беспорядков.
Джед ухмыльнулся, его обветренное лицо покрылось глубокими морщинами.
- Я уже однажды сказал и буду повторять, что восхищаюсь вашим умом, миледи.
Она покраснела, довольная своей идеей:
- Спасибо. Прежде чем вы уйдете, скажите миссис Мид, какие продукты и сколько потребуется. В понедельник вы можете привести сюда людей, чтобы они забрали их. Во вторник я буду присутствовать на деревенском празднике. Я настаиваю на этом, - добавила она, увидев, как он нахмурился.
- Не нравится мне это, миледи, но, раз вы настаиваете, я буду сопровождать вас.
- Нет, вы должны быть с людьми, чтобы убедиться, что продукты распределяются справедливо. Пришлите кого-нибудь сопровождать меня.
- Хорошо, миледи…
Весь день Джулианна ждала подходящего момента, чтобы задать вопрос. Сейчас, когда миссис Мид накрывала ей стол для ужина, похоже, такой момент настал.
- Я думаю написать историю северного Девоншира и Кингсбладов, - начала она издалека. - У нас тут живет множество легенд. К примеру, что вы знаете о привидениях, которые, как говорят, населяют этот дом?
- Ну, это знает здесь каждый, - ответила миссис Мид. - Все знают, что по дому разгуливают убитый кромвелевский солдат и его любовница из семейства Кингсбладов.
Джулианна принялась вилкой катать горох по тарелке.
- А здесь, в этом уголке Девона, нет других привидений?
Экономка подозрительно глянула на нее:
- Что вы имеете в виду?
- Я и сама толком не знаю, - лицемерно отозвалась Джулианна. - Наверняка существуют сказки о других привидениях, например о молодом человеке. Красивом, который приятно говорит. Отвергнутый влюбленный, который покончил с собой или умер от разбитого сердца?
- Я ничего такого не знаю, - сказала миссис Мид.
- Понятно.
Чувствуя, что она дошла до такого момента, когда расспрашивать дальше означает раскрыть кое-что о своем ночном приключении, Джулианна замолчала.
- Вы знаете, миледи, я сейчас подумала и припомнила кое-что. - Миссис Мид прервалась, чтобы наполнить вином бокал Джулианны. - Только это немного непристойная история. Не из тех, которые должны слушать дамы.
- Вот как? - Джулианна гоняла горошину по тарелке, и та наконец упала ей на колени.
- Вы когда-нибудь слышали о Зазывале любви?
- Нет, - ответила Джулианна, ощутив, как сильнее забилось ее сердце. - Какое странное прозвище. Кто этот Зазывала любви?
- Как вам сказать? Когда девушка оказывается в положении и нет мужчины, который был бы готов выйти вперед и сказать, что это его вина, девушка тогда утверждает, что ее соблазнил Зазывала любви.
- Соблазнил? - Вилка Джулианны замерла посередине тарелки. - Разве может живую девушку соблазнить привидение?
Миссис Мид фыркнула:
- Они могут сказать все что угодно, миледи. Особенно, если у девушки нет ухажеров или про нее известно, что она взбалмошная.
- Вы хотите сказать придурковатая?
- И это тоже. Но говорят, что Зазывала любви приходит главным образом к одиноким девушкам. Он соблазняет их лестью и завоевывает их сердца.
- А что случается с девушками, которые его слушают?
- Если девушка только слушает, ничего не случается, - хихикнула миссис Мид. - А вот если они кое-что делают, тогда и возникают неприятности.
Джулианна подняла голову:
- Какие неприятности?
Миссис Мид многозначительно посмотрела на свою хозяйку и продолжила:
- Проходит девять месяцев, и появляется новый рот, который нужно кормить. Это достаточная неприятность для девушки, не так ли, миледи?
- Да, я понимаю, - Джулианна отложила вилку и взяла бокал с вином.
- Конечно, это только легенды, - сказала экономка. - Из тех кельтских старинных глупостей, когда люди верили в злых духов и эльфов.
- Спасибо, миссис Мид. Вы рассказали мне много интересного.
Когда ужин кончился, Джулианна осталась в Большом зале с книжкой, которую принесла с собой. После того как супруги Мид пожелали ей спокойной ночи, она сидела и читала при свете огня в камине, потягивая вишневку.
Часы пробили двенадцать, потом час ночи. И только в два часа она захлопнула книжку и взяла свечу.
В комнату она вошла медленно, но без особого страха. Ее ночной посетитель заявляется не раньше трех часов. У нее достаточно времени, чтобы подготовиться.
Она зажгла свечи и откинула покрывало, но не легла. Потом взяла две подушки, уложила их на матрац и накрыла. Отступив, она посмотрела на результаты своего труда и улыбнулась.
Подойдя к туалетному столику, она увидела себя в зеркале и остановилась. К своему удивлению, изучая свое отражение, она нашла себя молодой и красивой. Ее зеленовато-коричневое платье подчеркивало зеленый цвет ее глаз и персиковый оттенок кожи.
- Ты не должна льстить себе, - предупредила она свое отражение.
Она ясно видела свои недостатки - длинноватый нос, широкий рот, волосы такой черноты, словно их подкрашивали ваксой. Нет. Она должна отказаться от надежды привлечь мужчину, который ей нравится. Что же касается остальных, мужчин с куцым умом и стремлением к деспотизму, они ей не нужны!
Такое суждение смыло расстройство ее последних часов. Почувствовав себя гораздо лучше, она взяла стул и перенесла в угол, где китайская лакированная ширма укрывала умывальник. Когда она убедилась, что может отсюда видеть кровать и камин, то прошлась по комнате, потушив свечи, кроме двух - одной у постели, другой на каминной доске. Потом вернулась к выбранному ею месту и уселась спиной к стене, твердо водрузив очки на переносице.
Она услышала, как часы пробили три, потом четыре. Усталая, замерзшая, она заставила себя не спать, пока часы не пробили половину пятого. Усталость победила ее волю, и голова ее упала на грудь.
Как только он убедился, что она крепко заснула, он прошел в комнату. Когда он взял ее на руки, чтобы отнести в постель, она, как ребенок, прижалась щекой к его плечу и пробормотала:
- Кто вы?
- Друг, - тихо сказал он ей на ухо.
Она крепче прижалась к его груди, бормоча:
- Друг.
"Бедная леди Джулианна", - подумал он, слегка удивленный. Она надеялась подловить его с помощью своей незамысловатой уловки, но сон оказался сильнее ее. Она не могла знать, что он наблюдал за ее приготовлениями, или что он был рядом с ней в Большом зале, наслаждаясь ее молчаливым обществом. Она не знала, что он хотел показаться ей там, но преодолел это искушение. Не знала она и того, что начинает занимать все его мысли, что нежность, которую он испытывает к ней, оказывается самым тревожным и опасным чувством, какое он когда-либо испытывал.
Он бесшумно пересек комнату и осторожно уложил ее на постель. Она что-то пробормотала во сне, протестуя, когда он отпустил ее. Он склонился над ней, снял очки и положил их на ночной столик. Потом пальцами загасил свечу, оперся на колено и начал расстегивать ее платье.
Она зашевелилась, и он почувствовал, как напряглось ее тело.
- Кто там? - спросила она.
- Время спать, дорогая, - тихо ответил он и погладил ее щеку. - Позвольте мне раздеть вас.
Она взяла его руку своими ладонями и прижала к своей щеке.
- Тепло, - пробормотала она.
Он замер, ожидая, что она сейчас откроет глаза. Но она не проснулась. Уже через несколько секунд стало ясно, что она погрузилась в еще более глубокий сон.
Действуя быстро, но с величайшей осторожностью, он кончил расстегивать платье и стянул его с ее плеч. Как все мужчины, он всегда поражался обилию одежды у женщин. Самая последняя проститутка обязательно носила корсет и по крайней мере четыре юбки. Леди Джулианна была поскромнее. Но когда он стянул с ее бедер четвертую юбку, у него возникло искушение взять ножницы и просто разрезать все остальные. Но в конце концов она оказалась только в нижнем белье, корсете и штанишках.
В мерцающем свете свечи, стоявшей на камине, он обратил внимание, что ее белье вполне соответствует ее девичьей скромности. И эта скромность разожгла его воображение. Он ласкал ее и целовал, но до сих пор не видел того, что скрывается под этим строгим белым нижним бельем. Теперь он может позволить себе такое удовольствие.
Он осторожно развязал шнурок нижней рубашки и снял ее. Еще один момент - и он снял корсет. Открывшийся ему вид заставил кровь хлынуть горячей волной к его члену. Ее освобожденные груди лежали налитые и гордые. Свет свечи окутывал их янтарным цветом, соски выглядели затененными розами. Не в силах остановиться, он коснулся ее кончиками пальцев. При этом прикосновении она вздохнула и поджала ноги, зажав его руку между своей грудью и простыней.
Долгое время он не отнимал своей руки. Джулианна была такой теплой, мягкой и полной жизни!
Он ощущал, как бьется ее сердце. Большим пальцем он поглаживал ее сосок. Наслаждение становилось непереносимым, и он убрал руку. Однажды он позволил себе большее, не зная, что она девственница. Теперь он не мог, даже в своем раздвоенном сознании, воспользоваться своим преимуществом.