* * *
Споткнувшись о старый, найденный на крыше кусок брезента, Коля отступил, чтобы оценить результат своей работы.
- Весьма неплохо… Мне нравится этот цвет!
Рукой, в которой все еще был зажат валик, он помахал Альбану, красившему в это время окно.
- Как думаешь, может, мне заняться дизайном квартир?
- Бутик успел тебе надоесть?
- Нет, конечно. Но сейчас большую часть прибыли нам приносит одежда, а в этой области авторитет Малори непререкаем. Мне же больше нравятся элементы декора - аксессуары, обивочные ткани… Представь, мы с Малори даже подумывали открыть второй бутик, и угадай-ка где? В Довиле! Но в курортных городках в межсезонье покупателей будет мало, да и нам с Малори придется надолго расставаться, а это нам не подходит.
- Попугайчики-неразлучники?
- Мы друг другу не надоедаем, - подтвердил Коля радостно. - И по-прежнему влюблены. Надеюсь, у вас с Валентиной будет так же, старик.
Какое-то время братья молча орудовали кисточками и валиками, потом Альбан спросил:
- Ты справился с утренним шоком?
- Честно говоря, меня это здорово встряхнуло. Может, стоит даже сходить к психологу, чтобы окончательно снять с себя эту ношу. Я чувствую себя молодой женой Синей Бороды, которая влезла в запретную комнату!
Альбан обернулся, чтобы посмотреть на брата, веселый тон которого его удивил. Что ж, выходит, Коля умеет ограждать себя от неприятных переживаний. Быть может, немалую роль в этом играет его фантазия. "У него счастливый характер", - часто говаривала о Коля Жозефина. А Жиль на это снисходительно усмехался: "Он повзрослеет". Напугав всю семью отказом продолжить образование, младший из братьев выстроил свою жизнь так, как ему хотелось, и теперь даже самые гнетущие детские воспоминания не могли поставить под сомнение его способность быть счастливым.
- Если завтра ты мне поможешь, - сказал Коля, взбираясь на лестницу, - к приезду Малори мы все закончим. У тебя получится?
- Конечно.
- А как же тысяча дел, которые надо переделать до свадьбы?
- Все идет по плану. Не хватает только невесты. Надеюсь, она скоро вернется.
- Она уже вернулась! - отозвалась Валентина с порога. - И даже позаботилась о том, чтобы купить малярам тортик, а это значит, они ей очень даже небезразличны!
Осторожно шагая по расстеленному на полу брезенту, она подошла к Альбану.
- Ты не стал заклеивать стекла скотчем? - удивилась она.
- А зачем? Это же так интересно - отдирать краску от стекол! - рассмеялся Коля.
Альбан положил кисточку, вытер тряпкой руки и порывистым движением притянул Валентину к себе, обняв ее за шею.
- Ты хотела меня напутать? - шепотом спросил он. - Куда ты ушла? Ненавижу ссоры.
- Я тоже. Я была у Давида в агентстве, и мы говорили о тебе.
- Всегда говорите только о нем! - лукаво заметил Коля. - Малышка Валентина, завтра утром у тебя будет время нам помочь? Мы оставим тебе двери, все же их красить легче.
- Коля, ей нельзя дышать краской! - возмутился Альбан.
- Водоэмульсионная краска не пахнет, и она не токсична. Но если у Валентины есть дела - подготовка к Рождеству или к свадьбе, я пойму.
-Хорошо, завтра утром буду красить дверь.
Валентина посмотрела на Альбана и ослепительно ему улыбнулась.
-Я не сахарная, - заверила она.
Внимательнее осмотрев комнату, женщина присвистнула от восхищения.
- Великолепно!
Выбранная вдохновенным Коля медово-янтарная гамма полностью изменила атмосферу в комнате.
- Жена не пожалеет, что дала тебе выходной, - предрек Альбан.
Топот на лестнице оповестил их о приезде Софи с детьми.
- Разве они должны были приехать сегодня? - удивилась Валентина.
Она подумала о том, что одного торта на всех не хватит. Разумеется, Софи на "Пароходе" у себя дома, но почему ей доставляет такое удовольствие ставить их в неловкое положение, не предупреждая о своем приезде?
- Вау! - воскликнул возникший в дверях Поль. - Можно войти?
- Ни в коем случае, - отозвался Коля. - Измажетесь!
Луи и Анна, широко открыв глаза, замерли рядом с братом.
- Мам, а что, если перекрасить и наши комнаты? - не допускающим возражений тоном спросила Анна. - Чур, моя будет розовой!
- Подождем до весны, - ответила Софи.
Через головы детей она поздоровалась с братьями мужа, проигнорировав Валентину.
- Цвета просто превосходны! - сказала она с легкой завистью в голосе. - И все-таки, по-вашему, сейчас подходящее время для того, чтобы перекрашивать стены?
- Завтра вечером все будет готово, - уверил ее Коля. - В воскресенье мы все будем помогать тебе готовиться к Рождеству!
То, что все привыкли считать Софи хозяйкой дома, приводило Валентину в отчаяние. Два дня назад Валентина предложила Альбану съездить за елкой, но тот ответил, что этим займутся Жиль и Софи, они всегда выбирают рождественское дерево вместе с детьми.
"Счастье, если мне позволят повесить на елку хоть одну игрушку", - с горечью подумала Валентина. Она сердилась на себя за свою нелюбовь к Софи, но никак не могла забыть ту поездку в Париж за свадебным нарядом и колкости, на которые была так щедра ее будущая невестка.
- Займусь-ка я ужином, - предложила Валентина. - Не знаю, хватит ли на всех…
- Я все предусмотрела! - с удовлетворенным видом отрезала Софи. - Сейчас распакую багаж и спущусь. Еще раз браво, Коля! Дом на глазах превращается в дворец!
Она вышла, увлекая за собой детей, а Валентина, прижавшись к плечу Альбана, проговорила шепотом:
- Господи, как она меня раздражает! Я злюка, да?
- Ну что ты, - тоже шепотом отозвался Коля, который в этот момент вытирал валик. - Она всех раздражает, только никто не признается.
Валентина прыснула, а Альбан громко расхохотался.
* * *
Жозефина удобно устроилась в кресле-качалке. Давид по ее просьбе налил им "в полпальца" поммо.
- Значит, ты и правда это любишь, - вздохнул он.
- А тебе не нравится?
- Я предпочитаю кальвадос вечером и яблочный сок по утрам, но никак не их смесь! Поужинаешь с нами?
- Нет. Впереди череда праздников, и я хочу отдохнуть.
- Приятно это слышать. А я-то подумал, что молодежь тебя не пригласила.
- Они всегда мне рады, - улыбнувшись, мягко сказала пожилая дама. - Альбан повторяет мне это на сто ладов, а Валентина ему вторит. Но будет лучше, если они больше времени станут проводить вдвоем, а не возиться со старушкой.
Давид подал ей стакан, они чокнулись, и он сел у стола.
- Иногда я спрашиваю себя, знаешь ли ты, как сильно твои внуки тебя любят?
- Я это знаю. Но они живут своей жизнью, и это нормально. А мне очень нравится мой маленький уютный домишко!
Она сделала глоток и прищелкнула языком.
-Ты пришел, чтобы я тебе погадала? - неожиданно с волнением в голосе спросила Жозефина. - Знаешь, с того самого дня, как я попала в больницу, карты лежат в ящике и мне совсем не хочется их доставать.
- Я и не думал о картах, Жо. Я пришел, чтобы поцеловать тебя и… поговорить.
- Ты выглядишь озабоченным… Что-то случилось? Это связано с женщиной?
Окинув его строгим инквизиторским взглядом, она заключила:
- Это не серьезно.
Когда она так на него смотрела, Давиду казалось, что он становится прозрачным, поэтому он поторопился выложить то, что было у него на душе.
- Это касается тебя. Тебя и твоих проклятых секретов. Ты сеешь неприятности в своей семье, Жо.
- Я?
- Ты отмалчиваешься, а они ищут. Угадай, зачем Альбан ездил сегодня утром в Гавр? Чтобы поговорить с отцом Эриком!
- Не может быть! - взорвалась Жозефина. - С отцом Эриком Ватье? Да откуда они могли…
- У меня не спрашивай, я понятия об этом не имею. Зато расскажу тебе о визите Валентины. Она пришла ко мне сама не своя. Она видит, что Альбан что-то от нее скрывает. Он постоянно о чем-то размышляет, а что, по-твоему, думать Валентине? Он боится рассказать ей о том, что его мать была сумасшедшей, потому что Валентина ждет ребенка. И из-за этого они ссорятся. Кстати о ссорах. Мы с Альбаном на днях, на пляже, тоже чуть не поссорились. Он подозревает, что ты рассказываешь мне то, что таишь от него, и злится.
- Но ведь тебя все это не должно касаться! Ну зачем, черт побери, Альбан вернулся? Прошлое спокойно спало, все было так хорошо…
На последнем слове голос Жо оборвался - было очевидно, что потеря желанного спокойствия приводила ее в отчаяние. Встревоженный Давид придвинул свой стул так, чтобы оказаться лицом к лицу с пожилой дамой, и взял ее руки в свои.
- Не расстраивайся, Жо, тебе это вредно. Я просто пытаюсь прояснить ситуацию. Альбан, Жиль и Коля сейчас, как охотничьи псы, - они не собьются со следа!
- Думаешь, они станут счастливее, обнаружив вожделенную падаль? Это гадкая история, Давид. Я храню ее в тайне не потому, что мне так хочется. Она меня душит. Правда же заключается в том, что мы - нехорошие люди. Все Эсперандье - нехорошие люди! По-твоему, было бы лучше, если бы я бросила это в лицо внукам?
Жозефина кипела от долго сдерживаемого гнева, но причиной его были не трое мальчишек, которых она воспитала.