* * *
Софи уже и сама была бы рада перестать злиться, но не могла. Она забрала детей из школы, накормила их, помогла сделать уроки, проследила, чтобы они помылись и вовремя поужинали, но внутри у нее все продолжало кипеть.
- Полчаса у телевизора и спать! - непреклонным тоном сказала она Полю и Луи.
У Анны нашлось другое занятие - она исправляла свое письмо к Пер Ноэлю, выдумывая, какую еще редкостную игрушку добавить к и без того длиннющему списку.
- Наши дети избалованы сверх всякой меры, - бросила Софи, когда Жиль вошел к ней в кухню.
Он только что вернулся и был горд собой - по пути заглянул в рыбную лавку и купил две дюжины устриц.
- Они, конечно, не сравнятся с трувильскими, но у меня все равно слюнки текут! У тебя был хороший день?
- Ужасный. Проще отыскать чашу Грааля, чем пристойное платье для Валентины! И решила проблему, разумеется, Малори. У нее всегда найдется идеальная вещичка, это правда, но зачем было таскать нас полдня по бутикам своих приятельниц? Как по мне, в некоторых платьях Валентина выглядела как путало!
- Неужели? А ведь она неплохо сложена…
Гнев Софи вспыхнул с новой силой, и она уставилась на мужа.
- Ты у нас эксперт… Мужчины не видят ничего кроме задниц и грудей, все это знают!
Он пожал плечами и попробовал устрицу.
- С каких это пор у нас едят над мойкой? - зло осведомилась Софи. - Пока я накрою на стол, пойди уложи детей спать.
Она достала две тарелки, лимон, бутылку белого вина. Наряд, предложенный Малори, - увы! - был великолепен. Софи не смогла сделать вид, что ей не нравится, хотя и очень хотела бы. Платье само по себе было красивое, но со спенсером превращалось в наряд для принцессы, не больше и не меньше. Валентина вышла из примерочной без макияжа и босиком, придерживая рукой длинные волосы, но даже в таком виде она могла бы украсить собой обложку любого модного издания. С содроганием сердца Софи представила ее в объятиях Альбана, и яд ревности моментально разлился по венам.
Мысли об Альбане сводили ее с ума, но она знала, что шансы у нее нулевые. Их просто нет! Если бы речь шла о ком-то другом, она бы, не сомневаясь ни секунды, поставила под угрозу статус замужней дамы и матери семейства. С другим она бы уже давно закрутила тайный роман и, может, даже ушла бы от Жиля. Но Альбан, к несчастью, ее деверь, и даже в самом сумасшедшем сценарии он не стал бы ее любовником. Влюбленность - состояние одновременно мучительное и сладкое - в ее случае вела в никуда. Валентина не была ее соперницей, ведь между Софи и Альбаном ничего не было. Альбан был для нее тайной мечтой, фантазией, каждый вечер возникавшей в ее мыслях и, в зависимости от настроения, помогавшей заснуть или прогонявшей всякий сон.
- Ты до сих пор думаешь о том платье? - вернувшись, спросил Жиль. - Стоило из-за этого расстраиваться!
К счастью для себя, Жиль понятия не имел, о чем думает его жена.
- Попроси Малори подобрать наряд и для тебя и забудь об этом, - предложил он.
На этот раз Софи посмотрела на него с нежностью. Жиль всегда был предупредительным супругом, прощал ей капризы и баловал так же, как и детей. Его мания за что-нибудь заплатить в этом случае играла ей на руку.
-А ты, дорогой? Тебе нужно купить новый костюм. На носу Рождество, ну, и свадьба твоего брата…
- Я уже заказал целых два, - непринужденным тоном перебил ее Жиль.
В голове Софи прозвенел тревожный звоночек. Жиль редко покупал одежду, не посоветовавшись с ней, а рубашки и галстуки она всегда выбирала ему сама. Да и к портному он без нее раньше никогда не ходил.
- Правильно сделал. Какие выбрал цвета?
- Серый и синий. Еще я заказал пальто. Из верблюжьей шерсти, очень элегантное.
Смакуя вино, Софи внимательно смотрела на мужа. А что, если он, как и она, мечтает о ком-то другом? Жиль, конечно, не такой красавчик, как Альбан, у него появилась лысина и наметилось небольшое брюшко, но он еще вполне может кому-нибудь понравиться. Ему всего сорок два, он блестящий адвокат, и вокруг него вьется немало дам. Почему бы Жилю не заинтересоваться одной из клиенток, своей секретаршей или случайной знакомой? И потом, в последнее время он стал рассеянным, чаще ворчит…
- Постой, - с чарующей улыбкой обратилась Софи к мужу, - я порежу немного шалота и полью его уксусом. Я знаю, ты обожаешь устрицы с шалотом!
Софи встала и, проходя мимо, погладила мужа по затылку. Когда Жиль обернулся, удивленный столь чувственным прикосновением, она не стала упускать возможность и поцеловала его.
- Впереди череда праздников, но я была бы рада, если бы мы устроили себе романтический ужин…
Он улыбнулся в ответ, но даже не попытался ее обнять. Похоже, все гораздо серьезнее, чем она ожидала. Что, если у Жиля уже есть любовница, связь на стороне? Что, если кризис среднего возраста толкнет его в объятия очень молодой женщины? Что, если, пока Софи впустую мечтала об Альбане, ее муж увлекся другой?
-Что тебе подарить на Рождество? - спросил он, протягивая руку к блюду с устрицами.
- Сюрприз! Ты преподносишь их мастерски.
Софи села ему на колени и обняла за шею. Устрицы могут подождать на своей "постели" из колотого льда. Сейчас для Софи важнее всего убедиться, что ее муж по-прежнему ее любит и их супружескому счастью ничто не угрожает.
8
Альбан и Коляʹ, как примерные школьники, сидели на церковной скамье. Прямо напротив них, на скамеечке для коленопреклонений устроился отец Эрик Ватье - шестидесятилетний мужчина с живым лицом, резкими движениями и зычным голосом. В руке его была найденная Альбаном открытка. Он внимательно выслушал братьев.
- Да, я помню этого господина, - сказал отец Эрик. - Такие фамилии, как ваша, не забываются! Антуан Эсперандье…
Опустив глаза, священник шепотом прочел несколько фраз, написанных им двадцать пять лет назад, потом поднял голову. Взгляд его скользнул по лицам Альбана и Коля и переместился на витражное стекло.
- Он очень мучился. Но, надеюсь, умер со спокойной душой.
- Но что именно его мучило? - порывисто спросил Коля.
Лицо священника окаменело. На пару минут он погрузился в глубокие размышления.
- Ложь. Ложь во спасение, - наконец проговорил он.
Было очевидно, что он больше ничего не скажет, и все-таки Коля рискнул.
- У нас с братьями масса вопросов!
- Но задавать их надо не мне! Плох тот священник, который не умеет хранить доверенные ему тайны.
- Антуан умер много лет назад, - возразил Альбан. - Разве это обстоятельство не снимает с вас обязательства хранить тайну исповеди?
- Ваш дед умер, но вы-то живы! Он стремился защитить свою семью, а значит, и вас.
В знак того, что разговор окончен, священник встал и махнул рукой в сторону ризницы.
- Вынужден вас оставить.
Разочарованные, братья тоже встали.
- Давид Леруа просил передать вам привет, - добавил Альбан. - Вы познакомились, когда он был скаутом.
- Леруа? Знакомая фамилия, но вспомнить не могу. Чем он сейчас занимается?
- Он унаследовал дело своего отца и теперь торгует недвижимостью в Трувиле.
- Вспомнил! Он был славным мальчуганом. Передайте и ему от меня привет.
Приятные воспоминания немного разрядили обстановку. По-дружески положив ладонь на руку Альбана, отец Эрик сказал:
- Хочу дать вам совет: перестаньте играть в детективов и копаться в этой старой истории. Идите своим путем, не надо оглядываться на прошлое, это не сулит ничего хорошего.
После этих загадочных слов он едва заметно перекрестился и пошел прочь. Альбан и Коляʹ обменялись недоуменными взглядами и вышли из церкви.
- Вот вам и современный священник! - пробормотал Коляʹ. - Он уже не носит сутану, но строго блюдет тайну исповеди. Приехать в Гавр и ничего не узнать - есть из-за чего расстроиться!
Узнав, что Альбан при содействии сестры Давида выяснил, где обретается отец Эрик, Коля примчался из Парижа, чтобы вместе с братом посетить священника.
- Мне казалось, что тебе нет дела до семейных секретов, - заметил Альбан.
- Сначала так и было, - подтвердил Коля. - Бумаги, которые дети нашли в бумажнике отца, нагнали на меня тоску. И мне было неприятно видеть, как Жо расстраивается, когда ты пристаешь к ней с расспросами. Но потом я поймал себя на том, что все время думаю об этой истории. Теперь я тоже хочу знать правду.
Альбан посмотрел на часы.
- Время обеда. Вернемся на "Пароход" или пообедаем здесь? Помнится мне, что на улице Сен-Адресс есть симпатичный ресторанчик.
- Поедем лучше домой. Мне не терпится посмотреть, что уже сделано.
Дойдя до припаркованного неподалеку сиреневого "твинго", Коляʹ сказал уже намного веселее:
- Ты до сих пор разъезжаешь на этой развалюшке? Вы - прекрасная пара, честное слово! Надо будет сфотографировать вас вместе на Нормандском мосту! Величие и упадок…
Коля начал извиняться за бестактность, но Альбан сделал ему знак замолчать.
- Согласен с тобой, рядом с "Аэробусом" я выглядел куда презентабельней. И все-таки я рад, что у меня есть эта машина. С такими тратами на ремонт я не знаю, когда смогу позволить себе другую.
По пути домой они пытались отыскать тайный смысл в словах отца Эрика. Под "ложью во спасение" могла скрываться тысяча самых разных вещей. Что такого мог сделать Антуан, чтобы отправиться искать утешения у священника? Антуан, который очень редко бывал в церкви?
- Простая житейская ложь не помешала бы ему уйти с миром, - заключил Коля. - Тем более если это была ложь во спасение.