Я пошла к дому, и он не сделал попытки остановить меня.
Вернувшись в свою спальню, я села за стол и стала писать письмо папе. Как бы там ни было, у меня оставался он. Мысль об этом подействовала успокаивающе и помогла на время забыть о Дэвиде. Я пришла в себя настолько, что смогла написать папе длинное письмо, в котором просила его беречь себя.
Потом я легла в постель и пролежала до самого ужина.
Лорд Рауден говорил мне, что ужин будет грандиозным, и что к нему съедутся еще гости, а потом будут танцы, но не под граммофон, а под небольшой оркестр. Я подумала, что будет очень весело, если только Дэвид станет со мной поласковее. Но за весь день я так и не смогла поговорить с ним, и комок льда внутри меня не растаял, так как Дэвид все еще был сердит на меня.
Я надела самый красивый свой наряд. Конечно, я знала, что леди Беттина не преминет сказать о нем, что это "прошлогодняя модель". Но все же платье было великолепно. Оно было сшито из белого тюля. На юбке, точно капли росы, сверкали крошечные бриллианты, и корсаж тоже был украшен ими.
Быть может, наряд этот был чересчур шикарный для вечеринки в загородном доме, но другие дамы были одеты еще более роскошно, а у некоторых вырез на спине был до того низкий, что когда дама садилась, создавалось впечатление, будто на ней ничего нет.
За ужином я опять сидела с лордом Рауденом, и мне не удалось ускользнуть от него во время танцев.
Сразу же, как только мужчины после кофе присоединились к дамам, он настоял на том, чтобы я с ним танцевала.
- Я был очень внимателен к вам вчера вечером, Саманта, - шепнул он мне на ушко во время танца. - И теперь я хотел бы, чтобы вы отблагодарили меня за это.
- Каким образом? - боязливо спросила я.
- Об этом я скажу вам позднее, - ответил он. - Но сначала я хотел бы преподнести вам подарок. Пойдемте, посмотрим на него.
- Разве вам не нужно быть здесь, с вашими гостями? - спросила я.
Прибыли новые гости, но лорд Рауден, не переставая танцевать со мной, лишь помахал им рукой.
- Я поговорю с ними позже, - сказал он. - А теперь позвольте мне показать то, что я купил вам.
Продолжая танец, он подвел меня к двери в дальнем конце зала и, не снимая руки с моей талии, повлек меня за собой в холл. Пройдя через него, мы вошли в другую комнату, небольшую, но великолепно оформленную во французском стиле.
Лорд Рауден закрыл дверь, и я почувствовала, что мы очутились в непозволительном уединении.
- Я уверена, что нам не следовало покидать всех подобным образом, - нервно сказала я. - Ваши гости наверняка сочтут это странным.
- Они сочтут это вполне естественным, раз дело касается вас, - ответил лорд Рауден. - А все мужчины в зале очень хотели бы оказаться на моем месте.
Он открыл ящик стола, стоявшего около камина, и вынул оттуда продолговатый кожаный футляр.
- Я купил это для вас, Саманта, - сказал он. - Надеюсь, вам понравится.
- Что это? - спросила я.
Я подумала, что это, наверное, веер, так как футляр имел как раз подходящую форму и размеры, но когда я открыла его, то в нем оказались часы, усыпанные бриллиантами.
- Позвольте мне надеть их на вас, - сказал лорд Рауден масленым голосом.
Но я с легким щелчком захлопнула футляр.
- Это очень любезно с вашей стороны, - сказала я, - но, боюсь, я не смогу принять такой дорогой подарок от человека, с которым едва знакома.
- Ну, это легко поправить! - возразил лорд Рауден. - Я хочу познакомиться с вами поближе. Я очень хочу этого, Саманта!
Он протянул ко мне руки, и я поняла, что он сейчас попытается поцеловать меня. Ловко увернувшись, я произнесла прерывающимся голосом:
- Это очень любезно с вашей стороны… Я очень вам благодарна… но это слишком дорогой подарок.
С этими словами я положила футляр на стол рядом с диваном, а затем, прежде, чем лорд Рауден успел сообразить, что я делаю, я пересекла комнату, открыла дверь и выскользнула в коридор. Закрывая за собой дверь, я слышала, как он зовет меня. Перебежав холл, я вернулась в зал к танцующим.
Я огляделась, но Дэвида здесь не было, однако потом я, к своему облегчению, увидела юного гвардейца, который однажды возил меня в ресторан ужинать.
- Хелло, Саманта! - воскликнул он, явно обрадованный тем, что встретил меня.
- Хотите потанцевать со мной, Джерри? - спросила я.
- Конечно! - ответил он, и когда лорд Рауден входил в зал, мы уже танцевали фокстрот.
Я подумала, что он будет выглядеть рассерженным, но он, похоже, не рассердился, и я понадеялась, что он понял, что я не из тех девушек, которые принимают дорогие подарки от незнакомых мужчин.
"Он, наверное, очень богат, - подумала я, - раз способен выкинуть уйму денег на покупку часов с бриллиантами".
Я вспомнила о том, как он пытался поцеловать меня, и решила, что очень глупо было с моей стороны уединяться с ним в комнате, как бы ни был он настойчив. И я решила больше не повторять подобной ошибки.
Я танцевала с Джерри, а потом с двумя его товарищами по полку. Все они говорили об одном и том же, отпускали одни и те же шутки, делали одни и те же комплименты, так что мне трудно было отличить их одного от другого.
Лорд Рауден больше не приглашал меня танцевать, как я со страхом ожидала, и в душе я была благодарна ему за это.
Около часу ночи те, кто не гостил в поместье, а явился только на вечеринку, стали разъезжаться, и я подумала, что теперь можно незаметно уйти к себе в комнату и лечь спать.
День был для меня ужасным, а вечер - и того хуже, потому что Дэвид не разговаривал со мной и не приглашал танцевать. Я решила, что он ужасно сердит на меня и подумывала о том, чтобы написать ему записку с выражением сожаления о случившемся и просьбой отвезти меня в Лондон завтра утром. Если он согласится на это, можно будет остановиться где-нибудь на ленч и поговорить, и я, возможно, сумею сделать так, чтобы он перестал сердиться.
Придя к себе в спальню, я разделась и села за письменный стол, чтобы написать Дэвиду. Поверх ночной рубашки я накинула хорошенький голубой пеньюар с кружевной отделкой, который купила для меня мисс Мэйси.
Но несмотря на это, мне было прохладно, потому что с реки тянуло ветерком. Я встала, чтобы закрыть французское окно, выходившее на балкон. При этом я выглянула наружу и увидела, что сады залиты лунным светом, казавшимся волшебным. Река блестела, как серебряная лента. В этой изумительной лунной ночи было что-то романтическое, но я от этого загрустила еще больше. Ведь со мной не было Дэвида.
Я думала о том, как было бы чудесно, если бы мы с ним могли плыть в лодке вдвоем, и он целовал бы меня, укрываясь под нависающими над водой ветвями деревьев. Мы были бы совсем близко друг от друга, как тогда, в автомобиле.
Эта мысль причинила мне такое страдание, что я поспешно опустила жалюзи на окне. Я не задернула занавеси, как сделали горничные на двух других окнах у меня в спальне, а лишь опустила жалюзи, чтобы не видеть лунного света.
Я начала… написала три строчки… затем порвала. Попыталась начать сначала и опять разорвала. Мне было так трудно выразить свои мысли! Как могла я писать любовное письмо человеку, который сердит на меня и, может быть, даже не любит меня больше?
У меня ничего не получалось. Я пыталась начать, наверное, раз десять, но все плоды моих усилий оказывались в корзине для мусора.
Я сидела, обдумывая, что бы мне такое написать, как вдруг, совершенно неожиданно, я услышала тихий стук в дверь. На какой-то миг я подумала, что это, наверное, Дэвид, но потом поняла, что он никогда не стал бы стучать таким образом. Не знаю, почему, но мне казалось, что он никогда не будет делать ничего украдкой, таясь от всех, воровато, а это был именно такой стук.
Я погасила лампу на столе и прислушалась. Раз в комнате будет темно, то стучавший подумает, что я сплю. Лунного света, проникавшего через жалюзи, было достаточно, чтобы я могла увидеть, как кто-то дергает за дверную ручку. Круглая ручка повернулась, но поскольку замок был заперт, то дверь не открылась.
Потом я услышала шепот:
- Саманта! Саманта!
Теперь я знала, кто это. Я слишком хорошо знала этот масленый, вкрадчивый голос, и я узнала его, хотя человек и говорил шепотом.
"Пусть думает, что я сплю", - сказала я себе.
Я была рада, что у меня хватило ума запереть не только дверь спальни, но и ту дверь, что выходила в коридор из ванной. Мне почудилось, что я услыхала шаги, удалявшиеся от комнаты, но не была в этом уверена, потому что толстый ковер заглушал все звуки. И все же я почти не сомневалась в том, что человек ушел. Тут только я вздохнула с облегчением.
Было что-то жуткое и пугающее в этих тихих стуках в дверь и шепоте по ту сторону двери.
Я встала из-за письменного стола и направилась к постели. Не успела я развязать кушак у пеньюара, как услышала какой-то звук, вернее говоря, едва слышный скрип, как будто где-то передвинули стул. Звук доходил до меня со стороны балкона.
Я затаила дыхание, а затем увидела сквозь жалюзи огромную тень на балконе. Не знаю почему, но эта тень повергла меня в еще больший ужас, чем если бы я увидела воочию самого лорда Раудена. Казалось, все домовые, которых я так боялась в детстве, теперь воплотились в этом существе. Затем я вспомнила, что окно, выходящее на балкон, осталось незапертым. Я только прикрыла его. В ужасе я метнулась к двери, ведущей в коридор, и открыла ее.