- Ну, на испытательный срок. Я не могу позволить себе потерять Морри, так что вам следует продолжать в том же духе, как вы начали. Теперь все уладилось. Одно только раздражает - что миссис Бессимер подумает, будто это она повлияла на мое решение, и еще больше заважничает! Теперь ступайте. Морри расскажет вам, что делать, и поможет в первую неделю. Со всеми вопросами обращайтесь к ней, но если случится что-то серьёзное - приходите ко мне.
- Да, мистер Сэвант. - Селина едва сдерживалась, чтобы не затанцевать от радости. - Большое вам спасибо. Я буду делать все так хорошо, как только смогу.
Глава 3
Июнь стоял просто великолепный. По уик-эндам "Барн-Клоуз" наполнялся гостями, а будни были последними спокойными днями перед июльским наплывом отдыхающих.
Селина обнаружила, что обязанности ее до смешного необременительны. Всю кабинетную работу в основном выполняли Макс и Морри, так что Селина, не считая печатания писем, лишь отвечала порой на телефонные звонки и размещала в номерах вновь прибывших. Большую часть времени она проводила с гостями, выполняя их просьбы, выслушивая их жалобы, а дважды в неделю ездила в Кони на базар, чтобы заказать продукты. Еще следила за тем, чтобы в номерах регулярно менялось белье и отправлялось в прачечную, а в каждой комнате стояли свежие цветы.
Большим делом было узнать и запомнить все, что касалось принципов ведения дел в "Барн-Клоуз", которых придерживался Макс. Вначале Селина, которая готовила счета к оплате, широко раскрыла глаза, увидев чрезмерно высокую стоимость проживания в этом фешенебельном отеле. Но вскоре она открыла, что не для всех все было одинаково. Миссис Бессимер, например, за свои апартаменты платила крайне много, как и Клив Уильямс, у которого были проблемы с пищеварением, а следовательно, он требовал особой заботы и внимания. Но старый полковник Спанкер, не имевший за душой ничего, кроме пенсии, за свой номер платил довольно скромную сумму. И леди Дайер, старая, необщительная и нетребовательная, оплачивала небольшие недельные счета.
В "Барн-Клоуз" прибыл Клив Уильямс.
- Одна из наших болячек, - сказала Морри, снабжая утром Селину необходимыми инструкциями. - С ним у тебя больших проблем не будет, кроме того, что он все время на что-нибудь жалуется. Он только хочет, чтобы его оставили в одиночестве. Он уже был здесь дважды и хорошо платит. Но его непостижимые жалобы, кажется, не закончатся никогда. Возможно, поэтому все его книги такие циничные и горькие.
- А он писатель? - с уважением спросила Селина.
Морри изумленно взглянула на девушку:
- Ты никогда не слышала о Кливе Уильямсе? Что ж, будь наготове, когда он приедет сегодня во второй половине дня. Может быть, он сразу отправится в кровать, а может, чего-нибудь и потребует.
Селина наблюдала за тем, как Клив Уильямс выбрался из большой машины с шофером, Морри радушно поприветствовала его в вестибюле. Словно назло чудесному теплому дню писатель был в толстом пиджаке из верблюжьей шерсти. Селина очень удивилась, обнаружив, что он довольно молод. Он был высок и бледен, а в его темных глазах застыло горькое, несчастное выражение. Он перекинулся несколькими словами с Морри, а потом торопливо поднялся по лестнице в свою комнату. Шофер шел за ним по пятам, неся его багаж. Через несколько минут он спустился и сказал:
- Не будет ли кто-нибудь любезен подняться к мистеру Уильямсу? Он хочет, чтобы в его комнате кое-что изменили.
Морри поджала губы.
- Уже? Я подумала, что надо сделать все точно так же, как было в предыдущий его приезд. Иди, Селина. Наверное, какая-то мелочь.
Клив Уильямс сидел на кровати. Когда девушка вошла, он заговорил, даже не подняв на нее глаз. Он снял пиджак, и Селина увидела, как худ прибывший.
- Посмотрите сюда, на этот стол, - ворчливо потребовал он. - За ним просто невозможно работать. И мне еще нужно второе одеяло. Я замерз.
- О, - произнесла Селина, с сомнением глядя на стол. - Мисс Моррисон сказала, что в комнате все точно так же, как было в ваш прошлый приезд.
Он наконец посмотрел на нее и нахмурился:
- А вы кто такая?
- Я Селина Таск. Я работаю на приеме и забочусь о том, чтобы нашим гостям было удобно. Я принесу вам еще одно пуховое одеяло.
- Они теперь берут на работу детей, да? Вы слушаете граммофон?
- Нет, - пристально глядя на него, ответила Селина. - У меня нет граммофона.
- Благодарение Господу! Девушка, которая работала раньше, перед сном полночи слушала поп-музыку. Теперь о столе. Я хочу солидный офисный стол, а не эту безделушку.
- Хорошо, мы поменяем его, - кивнула Селина. - Что-нибудь еще, мистер Уильямс?
- Пока не знаю, - ответил он и принялся распаковывать небольшой чемоданчик, наполненный самыми разнообразными бутылочками и коробочками с лекарствами. Селина изумленно наблюдала за ним, спрашивая себя, как ему удастся разместить все это на каминной полке.
- Вы принимаете эти лекарства? - не сдержалась она.
- Более-менее - по очереди. Но мне ничего не помогает, - ответил Уильямс с меланхоличным удовлетворением.
- Большинство из них я бы выбросила в окно, - бесстрашно заявила Селина. - Они заставляют вас чувствовать себя больным при одном только взгляде на них.
Он повернулся и удивленно посмотрел на нее. Тут Селина опомнилась.
- Я… я пойду позабочусь об одеяле, - пролепетала она.
В бельевой она столкнулась с Морри. Та немедленно осведомилась:
- Ну? И чего он хочет?
- Еще одно одеяло - представляете! В такую-то теплынь! И чтобы его стол сменили на большой офисный.
- В последний раз он заявил, что офисный стол не удовлетворяет его утонченному вкусу. Просто ему нравится создавать другим трудности.
Селина схватила в охапку одеяло и заторопилась в комнату номер десять.
Клив Уильямс стоял у плотно закрытого окна, ослабляя воротник и галстук.
- Спасибо, - равнодушно бросил он, когда Селина положила одеяло на кровать. - Будьте любезны, попросите горничную принести мне горячую грелку.
- Ну и ну! - воскликнула Селина.
Он взглянул на девушку. Впервые в его глазах появился интерес.
- Вы очень нетипичная служащая для этого места.
- Я? - переспросила Селина. - Да, думаю, так и есть. Но понимаете, я никогда раньше не выполняла такую работу и чересчур разговорчива. Я сейчас же пойду и попрошу принести вам горячую грелку, мистер Уильямс.
- Нет, погодите минутку. Вы считаете, что все это, - он повел рукой в направлении пузырьков с лекарствами, - полная ерунда, ведь так?
- О нет, - сказала Селина, опасаясь вызвать его раздражение. - Мисс Моррисон говорила, что с вами что-то такое…
Его губы искривились в горькой усмешке.
- Люди думают, что я ипохондрик. Но они понятия не имеют, что значит быть неспособным хоть на минуту забыть о своем желудке.
- Это несварение, - отважно поставила диагноз Селина. - Одна из воспитательниц в приюте тоже этим страдала. Все, что вам нужно, - это сода и как следует пережевывать пищу.
Он удивленно рассмеялся; смех прозвучал так неестественно, словно Уильямс давно позабыл, как надо смеяться.
- Вы чудачка. Но вы что, сирота из приюта?
- Да, - ответила Селина. - Я выросла в приюте.
- Бог ты мой! - воскликнул писатель и снова засмеялся. - Это невероятно! О чем только думает Макс Сэвант? - Мимолетный интерес в его глазах угас, и он снова принялся расстегивать рубашку. - Я собираюсь лечь в постель. Проследите, чтобы до ужина меня не беспокоили. На ужин я хочу какую-нибудь легкую, приготовленную на пару рыбу, молочный пудинг и полбутылки шампанского.
- Да. Мистер Уильямс, - начала девушка, и он вдруг раздраженно повернулся к ней:
- Ну давайте, говорите, что вы там подумали!
- О, я подумала, - спокойно ответила Селина, - что вам бы гораздо лучше спалось, если бы вы пошли немного посидели в саду на солнышке. Я имею в виду, что горячая грелка и рыба на пару и все эти пузырьки, ну, это портит вам настроение, ведь правда?
Он посмотрел на нее, и лицо его скривилось в гримасе.
- Неужели вы, люди, не понимаете, что я болен? - трагическим, но капризным тоном произнес он. - Болен и полон литературных задумок, которые мучают меня и все ближе подводят к грани безумия?
- О да, мистер Уильямс, - торопливо закивала Селина, абсолютно не понимавшая, о чем он толкует. - Я пойду и позабочусь о горячей грелке. Может быть, вы хотите чего-нибудь еще?
- Да. Если я пойду и посижу в вашем ужасном садике, вы придете и расскажете мне об этом нелепом приюте?
Она изумилась, но тут же любезно улыбнулась:
- О, конечно, если только мисс Моррисон мне позволит.
- Благодарю вас, мисс Таск, - чуть насмешливо кивнул Уильямс.
- Все называют меня просто Селина, - сообщила она и вышла.
Внизу Морри оторвалась от своих расчетов и заметила:
- Постель и грелка, как обычно, я полагаю. Господи, и это в такой погожий денек!
- Ну нет, - вступилась за писателя Селина. - Я думаю, он собирается пойти посидеть в саду, если вы позволите мне поговорить с ним часок. А вы могли бы заменить стол, пока его не будет.
Морри внимательно посмотрела на девушку.
- Клив Уильямс желает, чтобы кто-то поговорил с ним! - медленно констатировала она. - Я сошла с ума?
- Он хочет послушать о приюте. Возможно, он думает, что это пригодится ему для книги.
- Приют! Ты опять за свое, Селина? Не представляю Клива Уильямса, пишущего сентиментальные рассказы о сиротском приюте. Но иди… иди. Все, что угодно, только бы он не нервничал.