За окном неожиданно прогремел гром и внезапно на тихую Лесную улицу обрушился ливень. Не иначе, Лужков внял многочисленным мольбам москвичей и выделил деньги на самолеты. Но они не слышали ни грома, ни шума дождя. Пару раз помреж Нора возмущенным голосом призывала кого-то к порядку. Они не слышали этого. Ливень закончился так же внезапно, как и начался. Он не смог усмирить разгулявшуюся над городом жару. Так, слегка смочил крыши и асфальт мостовых. Они не заметили и этого.
Они стояли посреди гримерной и, не отрываясь, смотрели друг на друга. Порой по их лицам вдруг, одновременно пробегала какая-то странная улыбка. Безусловно, они уже встречались раньше. И не раз. Но в другой жизни.
Первой встряхнулась Надя. Она почувствовала, (в этом стыдно признаться, но это факт!), странную слабость в ногах, где-то под коленками. Дышать стало почему-то трудно, воздуха явно не хватало, хотя окно ее гримерной было распахнуто настежь. Только что прошедший ливень должен был принести облегчение, но он в данной ситуации явно не справился.
Надя тряхнула рыжими кудрями, (блондинистый парик с утра не успела напялить, так и пилила на "Форде" в рыжеволосом варианте!), резко повернулась, подошла к дивану, плюхнулась на него, скинула с ног туфли и подняла глаза на Сергея.
- Ты кто? Мой новый охранник?
- Так точно!
- Недавно из армии?
- Так точно!
Несколько секунд оба молчали, сверлили друг друга взглядами, но уже несколько иными. Симфония в душах у обоих одновременно стихла, и оба почувствовали легкое раздражение. На самих себя. Непривычно как-то. Оба ни разу в жизни не ощущали ничего подобного.
- Чего молчишь?
- Думал… вы блондинка, а ты… рыжая.
- Отвали-и! Тебя что, не устраивает?
- Почему, нет. Просто так сказал. Рыжие счастливые.
- Отва-али-и! Я исключение.
- Так точно! В смысле, хотел сказать, никак нет!
Надя неожиданно, закинув голову назад, громко расхохоталась. Но, как бы, на публику, которой не было. Самой не понравилось.
- Фантастика! Думала, таких уже не бывает… Ты еще и краснеть не разучился!
- Никак не могу отвыкнуть. Сосуды на лице очень близко расположены.
- Отвы-ыкнуть! - протянула Надя. - Такие сейчас на вес золота. Вот ты, сколько килограмм весишь?
- Восемьдесят три.
- Считай, - Надя пошевелила губами, - пять пудов золота.
- Так точно!
- Ты, какие другие слова, кроме "так точно", знаешь?
- Так точно! - отрапортовал Сергей. И сам засмеялся.
Надя тоже засмеялась, но гораздо сдержаннее. Она изо всех сил старалась не выказать своих чувств.
- Моим любимым дезодорантом тебя Наташка обрызгала? Засранка-а! Сколько раз просила! Ладно, не бери в голову…
Надя мгновенно засекла, Сергей едва заметно поморщился, услышав слово "засранка". И тут же поклялась себе больше его не произносить вслух. Никогда в жизни.
- Она хотела как лучше. Хотела, чтоб ты мне понравился…
Эстрадная звездочка Мальвина, (в миру Надя Соломатина!), глубоко вздохнула и, чуть ли не со слезами в голосе, сказала:
- Она своего добилась… Ты мне уже нравишься! Как зовут?
- Сергей.
- Фантастика! Надеюсь, не Радонежский?
- Кострюлин.
Надя весело, по-детски, радостно захихикала.
- Каст-рюль-кин!?
- Кострюлин! Через "о", - строго сказал Сергей. - Не надо коверкать мою фамилию. Я этого не люблю.
- Извини. Учту на будущее. Главное, не Радонежский. Был тут у меня один… Прямо с порога брякнул, я Александр Невский!
- Может, однофамилец, - пожал плечами Сергей.
- Нет. Он, этот самый Александр Невский, возомнил, что на него возложена великая миссия. Искоренить зло во всем мире. И начать он решил с меня. Представляешь?
- Так точно!
- Вот-вот! Пока разобрались, что у него на уме, пока из психушки вызывали, пока те приехали… Он меня чуть не угробил! Душить начал. Спасибо Наташке. Она сзади стулом ка-ак трахнет его по кумполу! Он и с копыт. Без нее никак бы не отбилась. Надеюсь, ты не из психов. Я психов очень боюсь. Ну-ка, подойди! Посмотрю в глаза. Ходят слухи, они зеркало души.
Сергей подошел к дивану. Надя смотрела на него снизу вверх, как ребенок смотрит на взрослого и незнакомого.
- Глаза у тебя-а… Смерть десятиклассницам! Ладно, тебе объяснили обязанности? Защищать меня, оберегать.
- Так точно!
- Брось ты это свое, дебильное "так точно". Не в армии. Пора отвыкать. Главное, во время концерта, всех выпускать, никого не впускать. Особенно гони в шею фанаток малолеток. Эти совсем бешеные. На куски разорвать могут. Из любой щели выползают. Даже из унитаза.
- Представляю! - усмехнулся Сергей.
- Ты еще и с юмором! Большое облегчение. Мужчина без юмора, что женщина без талии. Как считаешь?
- Полностью согласен. На все сто.
Из динамика донесся голос Норы. Но теперь какой-то вежливый, даже ласковый. "Девочки!.. Уборщицы!.. Пожалуйста!.. Быстро с вениками на второй пандус!.. Там какой-то вредитель намусорил!".
Надя резко встала с дивана, мельком взглянув в зеркало, поправила прическу и отошла к окну.
- Вот что, друг Серега! Я тебя так буду называть, - глядя в окно, не оборачиваясь, сказала она. - Сгоняй в буфет, принеси кофе, покрепче, скажи для меня, они знают. И два пирожных. С заварным кремом.
Сергей направился к двери, но на самом пороге остановился.
- Извини. У меня с собой денег нет.
Надя резко повернулась и, покачивая головой, негромко засмеялась. Когда смеялась, слегка морщила нос, и вокруг глаз появлялись мелкие морщинки. Сергею это сразу понравилось. Она становилась какой-то открытой и абсолютно беззащитной.
- Фантастика! - прошептала она. - Сразу видно, ты не из нашей братии. Скажи в буфете, для меня. Они запишут в книжечку, - тоном школьной учительницы, продолжила Надя, - У них такая бухгалтерская книга есть. Они всех туда записывают. Потом все скопом расплачиваемся. Чеши, друг Серега! Это надо… денег нет!
Сергей кивнул головой, по-военному повернулся "кругом!", двинулся на выход и столкнулся, нос к носу, с вошедшим поэтом-песенником Скворцовым. Тот отдал ему честь и пропустил в коридор.
- Какие люди-и! - равнодушно пропела Надя.
Она подошла к гримерному столику, опустилась на стул и начала внимательно рассматривать свое лицо.
- С чем пожаловал? Очередной серьезный разговор?
Скворцов взял стул, перевернул спинкой вперед и сел на него верхом, совсем близко к Наде.
- Мальвочка! Ты меня любишь?
- Не то слово. Только этим и занимаюсь. Подай полотенце.
- Сначала ответь. Ты меня любишь? Все-таки, я тоже приложил лапу к твоему восхождению на Олимп.
- На… куда!? В таком кабаке петь не довелось.
Надя раскрыла одну из коробок с вазелином и начала пальцами накладывать его на лоб и щеки. Одной рукой придерживала волосы, откинув их назад, другой от души мазала физиономию.
- А ты сам-то? - вдруг спросила она. - Сам себя любишь?
Скворцов коротко хохотнул и помотал головой.
- Не очень. Вернее, не слишком. Иной раз с утра посмотришь на себя в зеркало.… Так бы и дал, сам себе по роже.
- Не сдерживай порывы. Вредно для здоровья. От сдержанности бывает рак.
Николай Скворцов удовлетворенно улыбнулся, словно услышал приятный комплимент и поудобнее уселся на стуле. Смотрел при этом на отражение Нади в зеркале, хотя она сидела рядом.
- Слушай, Мальва! А ведь у нас с тобой был роман.
- Отвали!
- Точно помню, был. Еще до моей женитьбы на Наталье.
- Отвали, сказала! Мне и так несладко.
- Кому сейчас сладко.
- Таким как ты. Отвали!
- Ладно, сменим тему. Но роман у нас, все-таки, был.
- Спьяну чего не померещится.
- Я тогда еще не пил! - наигранно-возмущенным тоном сказал Николай. - Только закусывал. Если начистоту, я и на Наташке женился, чтоб быть поближе к тебе. Созерцать, так сказать!
- Ты глухой, да? - начала раздражаться Надя. - Денег нет. И неизвестно. Будут только в конце недели. Отвали!
- Ты на редкость прагматическая натура. Удивляюсь, как в такой хрупкой оболочке столько всякого помещается.… Всякого и разного!
- Ты мне начинаешь надоедать! - серьезным тоном сказала Надя. И даже не секунду перестала мазаться. - Денег нет, уже сказала. Хочешь выпить, пойди в буфет, пусть запишут на мое имя…
- Я о серьезном… - обиженным тоном протянул Скворцов.
Он вытащил из-под себя стул, отставил его в сторону, отошел к окну и достал из кармана несколько смятых бумажек.
- Ты, я слышал, подыскиваешь новый репертуар.… Послушай, отниму всего несколько минут…
- Не надо! - заорала Надя. И даже шваркнула на столик коробку с вазелином. - Не надо-о! Отвали по-хорошему! О работе ни слова! Написал хорошие стихи, в чем я сильно сомневаюсь, приходи завтра. С утра и абсолютно трезвый!
- Я действительно написал неплохие стихи! - растерявшись, начал бормотать Скворцов. - Впервые за последние несколько лет. Ты послушай! Две минуты можешь мне уделить!?
- Слушай, Бальмонт! Мать твою… - угрожающим тоном прошипела Надя. - Я ничего не решаю в одиночку, только с Игорем, ясно-о!? С тех пор как ты слетел с эстрады, многое изменилось…
- Настоящая поэзия всегда в цене. Послушай только несколько строк, сама все поймешь…
- Отва-али-и!!! - чуть не плача, взмолилась Надя, - Ты мне мешаешь! У меня работа-а!!!
- Послушай! Пять строк! Всего пять строк!!!
Осторожно открылась дверь, на пороге появился Сергей, со стаканом кофе на блюдце в одной руке, с пирожными на тарелке, в другой. Он ногой прикрыл за собой дверь, поднял глаза на Надю.