Снова устроилась на кушетке, одной рукой прижимая к себе собачку, а другой периодически прикладывая к лицу заляпанное кровью полотенце. Кровь уже не текла, но, очевидно, от прикосновения холодной влажной ткани ей просто было не так больно. Даже издали Тед видел, что ее левый глаз заплыл, а губа слева распухла, сделав четко очерченный рот нелепо перекошенным.
Стук прозвучал примерно через четверть часа - так неожиданно, что Тед даже вздрогнул. Крикнув: "Я слышу!", девушка медленно встала и, не выпуская из рук собачку, пошла открывать.
Это снова оказался Виктор, только на сей раз без пиджака и с миской в руках. Слегка, но различимо нахмурившись при виде собачонки, он прошел к кушетке и поставил миску на низенький столик.
- Я тебе лед принес. Приложи - быстрее пройдет.
Кивнув, девушка посадила собаку на кушетку, взяла пригоршню льда и ссыпала в полотенце. Приложила этот импровизированный компресс к лицу - Виктор молча стоял на середине комнаты, сунув руки в карманы, и наблюдал за ней - и спросила:
- Ты уже вызвал полицию?
-Нет. Не стоит, - он говорил с виноватым раздражением, словно злясь, что ему приходится расписываться в собственной неудаче. - Он даже не успел открыть сейф, хотя пытался. Наверное, думал, что там деньги. Мы обыскали весь дом - его нигде нет, зато окно в моей спальне нараспашку... и в комнате твоей мамы - тоже.
- Это же второй этаж? - в ее голосе послышалось удивление.
- Воры бывают очень ловкими. Я скажу Лере, чтобы он завтра же заказал сигнализацию на окна.
- Пожалуй, стоит.
Разговор чем дальше, тем больше напоминал обычную легкую беседу двух людей - словно эта самая девушка всего полчаса назад не лежала, скорчившись на ковре, словно лицо ее не было до сих пор распухшим от удара Виктора.
- Сказать, чтобы тебе принесли ужин?
- Не сейчас, через полчаса. Я еще немного полежу со льдом.
- Хорошо, я скажу, - и, уже направляясь к двери, он обернулся и добавил: - Извини, что так получилось... и с балом тоже.
Девушка вздохнула и кивнула, заворачивая в окровавленное полотенце новую порцию льда.
На этот раз, стоило Виктору выйти, как она подошла к входной двери и заперла ее на задвижку. С минуту постояла, прислушиваясь, и направилась к Теду; еще мгновение - и дверь перед ним наконец распахнулась.
- Можешь выходить.
Попытавшись выпрямиться, он чуть не вскрикнул от резкой боли, вспыхнувшей в груди. На несколько секунд придержат дыхание и вновь попробовал встать, медленно и осторожно, придерживаясь за стену.
Дверь находилась сантиметров на тридцать выше пола - он аккуратно слез, не рискуя спрыгивать, сделал шаг вперед и, услышав тихий щелчок, обернулся. Снаружи это выглядело как зеркало - большое, старинное, в резной раме красного дерева. Дырочки, в которые он смотрел, очевидно, скрывались в этой резьбе.
- Проходи, располагайся, - девушка кивнула на миску со льдом и полотенце, - тебе это тоже, наверное, пригодится.
Подойдя, Тед захватил кубик льда, кинул в рот - очень хотелось пить - и сел в кресло, незаметно осматриваясь.
- Пока тебе придется побыть здесь, а ночью я тебя выпущу, - сказала девушка.
Сама она возилась с большим вделанным в стену телевизором. Нашла канал, где показывали какой-то исторический фильм, сделала погромче, после чего открыла большую двустворчатую дверь - ту самую, которую он не мог увидеть из своего убежища.
Оттуда сразу вылетели две собаки и, увидев Теда, подбежали к нему. Но он не слишком заинтересовал их - покрутившись вокруг и потянув носами воздух, они устремились ко входной двери. Девушка напряженно следила за ними и, стоило им вернуться, заметно успокоилась.
- Если хочешь умыться - ванна там, - кивнула она на двустворчатую дверь.
За дверью оказалась спальня: широкая кровать, огромный, явно антикварный, трельяж с парой таких же табуреток, тумбочка и - единственная современная вещь - еще один телевизор, поменьше. Рассматривать все как следует было неудобно, поэтому Тед быстро прошел к двери в дальнем углу спальни.
Умывшись, он посмотрел на себя в зеркало - как ни странно, заметных повреждений оказалось не так уж и много: щека распухла, глаз заплыл, шевелить челюстью было боль-новато - но в целом лучше, чем он мог предполагать. Хуже обстояло дело с ребрами - при каждом неловком движении грудь пронзал приступ боли.
К его возвращению в круглую комнату девушка уже успела устроиться в кресле с двумя собаками на коленях и бокалом в руке. Третья собака - фокстерьер - свернулась на кушетке. Перехватив взгляд Теда, устремленный на бокал, она кивнула на темно-красный шкафчик с инкрустацией, стоящий под телевизором.
- Там, слева. Только пей из круглого стакана.
Это оказался мини-бар - с подсветкой и зеркальной задней стенкой. Правда, спиртного, кроме пары бутылок белого вина, там не наблюдалось, только соки, несколько бутылочек содовой, еще какая-то газировка - и целый ряд бокалов и стаканов. Тед выбрал из них наиболее отвечающий определению "круглый": толстую хрустальную сферу, издалека продемонстрировал девушке - кивком она подтвердила, что выбор правильный. Наливая себе содовую, услышал со спины:
- Так значит, ты вор?
На мгновение он замер, не зная, что отвечать, потом, не оборачиваясь, пожал плечами - пусть понимает, как хочет. Вернулся в кресло напротив нее и осторожно устроился, стараясь подобрать такое положение, чтобы боль в груди снизилась до приемлемого уровня. Похоже, девушка заметила выступившую у него на лбу испарину - достав из кармана халата пузырек с таблетками, протянула через столик.
- Прими, это поможет.
Тед нерешительно взял пузырек, вопросительно поднял глаза.
- Это обезболивающее. Ты действительно влез в окно второго этажа?
- Да.
- Значит, с первого этажа сможешь слезть?
- Постараюсь, - усмехнулся он, подумав, что это будет весьма болезненным мероприятием в его нынешнем состоянии.
Молча, маленькими глоточками отхлебывая вино, девушка пристально наблюдала за тем, как он проглотил таблетку, запил содовой и вернул ей пузырек. Теду было не слишком уютно под взглядом этих темных глаз - тем более что не находилось ответа ни на один из возникших у него вопросов.
Кто она? Почему спасла его? И странное поведение Виктора - что связывает ее с ним? Спросить? Или промолчать - какое ему дело до чужой жизни?!
Неожиданно раздался странный звук, похожий на чириканье. Тед вздрогнул, не сразу поняв, что это всего лишь телефон, стоящий на полу у кушетки.
- Да? - отозвалась девушка, втащив аппарат себе на колени. - Да, Жанин, уже можно, спасибо. И попросите, пожалуйста, Робера подняться ко мне - я хочу, чтобы он погулял с собаками... Нет-нет, все нормально... Да, - повесив трубку, она встала и обернулась к Теду: - Придется еще немного посидеть там, - кивнула на зеркало.
Казалось, она чуть ли не извиняется перед ним за причиняемое неудобство.
Тед встал и подошел к потайной двери. Как она открывается, он так и не понял. Девушка скользнула рукой по резьбе - одно короткое движение, и перед ним распахнулся темный проем.
На этот раз ждать пришлось недолго - через пару минут в дверь постучали, и он привычно прильнул глазом к отверстию, наблюдая.
Это оказалась худая женщина средних лет с подносом. Пройдя в комнату и поставив поднос на столик, она осмотрелась, взяла миску с водой, оставшейся ото льда, и окровавленное полотенце, но не ушла, а остановилась с явным намерением поговорить. Собственно, разговор начался с момента, когда она появилась в дверях, и сводился к монологу.
Основной темой был "ужасный преступник", а также неудачное падение "бедненькой мадемуазель Рене", которая "опять поскользнулась!", и то, как "наш месье Виктор" сегодня переживал по этому поводу - "аж побледнел - ну, это понятно..."
В этом месте девушка прервала монолог, спросив, сказали ли Роберу про собак. Появившийся в дверях немолодой коротышка сделал ответ ненужным. С одного взгляда оценив ситуацию, он сообщил Жанин, что слышал, как на кухне звонил телефон - возможно, месье Виктор хочет кофе? - женщину как ветром сдуло.
Пройдя в комнату, Робер взял откуда-то поводки и начал нацеплять их на собак. В сторону девушки, молча стоявшей у камина, он не смотрел. Она заговорила сама:
- Про телефон - соврал?
- Само собой. Я же видел, что вы уже готовы ей эту миску на голову надеть, - буркнул он. Нацепил последний поводок, помедлил и спросил: - Опять?
- Да, - она вздохнула.
- Да что же это такое... - подойдя к ней ближе, он бросил пристальный взгляд на ее распухший глаз.
Она снова вздохнула и похлопала его по плечу.
- Ладно... погуляй минут сорок и... ничего, как-нибудь...
На этот раз девушка выпустила Теда почти сразу. Обезболивающее подействовало, и вылезал он с меньшими усилиями, чем в первый раз.
Хотя она приглашающе кивнула на стол с подносом, Тед остановился у камина, глядя на нее.
- И часто он так? - этот вопрос вырвался у него сам.
Девушка вскинула голову, слегка приподняв бровь и всем видом показывая, что он допустил вопиющую бестактность. Кажется, она даже собиралась сделать вид, что не услышала вопроса - села в кресло, снова указала на поднос:
- Угощайся! - но потом вдруг устало махнула рукой и ответила: - Нет, не очень. За последние полгода - четвертый раз.
- И ты продолжаешь с ним жить?
- Может, хватит? Еще ты тут будешь... - в ее дрожащем голосе Теду послышалась злость и боль. На секунду ему показалось, что сейчас она расплачется - но вместо этого девушка плотно сжала губы, глубоко вдохнула и сказала прежним вежливым тоном: - Поужинай, пока совсем не остыло.