Приняла душ, чтобы выглядеть немного бодрее после почти бессонной ночи, надела зеленое, расчесала волосы. Из зеркала на меня смотрело чужое лицо - бледное, застывшее, с равнодушно-отстраненными глазами. И будто впервые увидев себя со стороны, я отметила, что лицо это красиво. И стало бы прекрасным, добавь ему жизни. Натянуто улыбнулась - нет, так стало только хуже.
Без пяти восемь входная дверь хлопнула. У Максима Александровича даже кухарка выдрессирована! Ровно в указанное время я вышла из комнаты. Одновременно открылась и соседняя дверь.
- Доброе утро, Максим Александрович.
Он, как всегда, выглядел потрясающе - мокрые волосы добавляли и без того домашнему образу уютности. Но холодный голос вмиг разрушил приятную картинку:
- Господин.
- Доброе утро… господин.
Это слово при свете дня звучало совсем уж неуместно. Ночью еще можно убедить себя, что происходящее - игра, пусть и не слишком забавная. Но утром - это как признание, что у игры нет временных рамок, отчего она становится серьезней. Чтобы сгладить свою заминку, быстро добавила:
- Я могла бы готовить для вас! Или выполнять другую домашнюю работу - все, что прикажете… господин.
Надеялась, что он посчитает мое предложение шагом навстречу, но Максим Александрович уловил суть:
- Предпочитаю доверять профессионалам. А ты тут для других обязанностей - не получится выехать за счет видимости активной деятельности.
Да, я бы многое отдала, чтобы только стирать, гладить и вытирать пыль… Ведь это тоже считалось бы рабством! Он мог бы кричать на меня и отчитывать за подгоревший стейк - какое же, оказывается, наслаждение, когда на тебя просто кричат и отчитывают…
- Как скажете, господин, - я потупила взгляд, чтобы он не заметил разочарования.
- Завтрак готовит повар, она исчезает до восьми. Обедаю я обычно вне дома - в это время приходит домработница, наводит порядок. В пять приходит другой повар, варит ужин. Если знаешь распорядок, то ни с кем из них случайно не встретишься.
То, что у Максима Александровича все вокруг ходят по струнке, совсем не изумляет. Интересно, а как он наказывает повара за подгоревший стейк?.. "Никак", - ответила я сама себе. Увольняет в ту же секунду, а потом отыгрывается на таких, как я.
Я нерешительно посмотрела в сторону кухни. На столе были выставлены блюда под полукруглыми крышками. Интересно, он предложит мне позавтракать с ним или будет морить голодом? Я спокойно приму любой из вариантов. Лишь бы сегодняшний день пережить.
- Каждое утро у тебя будет одна обязанность. Сегодня и начнем.
Я уставилась на него, со страхом ожидая продолжения. Максим Александрович с интересом рассматривал меня - я уже знала этот взгляд, и сейчас точно речь не пойдет о бытовых мелочах.
- Сними платье и встань на колени.
Я неловко ухватила за подол, подняла вверх, потом рывком стянула одежду. Под которой, как и подразумевалось по правилам, не было ничего. Поежилась от собственной наготы, но опустилась на пол.
Он подошел ближе, остановился прямо передо мной:
- Расстегни.
Пояснений не требовалось - и без того понятно, о чем он говорит. У меня пальцы задрожали так сильно, что несколько раз споткнулись о пуговицу, а потом на молнии его джинсов. На этот раз Максим Александрович не торопил, ждал и будто наслаждался моей нерешительностью. На нем также не было нижнего белья. Едва я справилась с замком, Максим сам немного приспустил джинсы вниз, обнажая полувозбужденный член.
- Чего ты ждешь? Когда я сам себе минет сделаю?
Я подняла голову, но встретила только темный взгляд. Дыхание перехватывало. Я никогда ничего подобного раньше не делала и даже не примеряла на себя… Взять член в рот? Или попросить сначала, чтобы он хотя бы не кончал туда?
Максим нетерпеливо надавил мне на затылок:
- Помогай себе рукой, обхвати у основания.
Это я сделать могла. Член в ладони напрягся чуть сильнее. Я закрыла глаза, наклонилась и обхватила головку губами.
- Сначала оближи языком. Следи за зубами. Потом начинай двигаться и насаживайся как можно глубже. Если будешь помогать рукой, то все закончится быстрее.
Я провела языком по головке. Еще раз - чуть с большим нажимом. Член напрягался, я попробовала скользить рукой вдоль ствола и добилась очень скоро полной эрекции. От этого понимания спонтанно отстранилась, не в силах заставить себя продолжать.
- Это еще что такое? - поинтересовался Максим жестко.
Я отодвинулась еще немного. Было противно, но я заставила себя оправдываться, чтобы не разозлить его еще сильнее:
- Господин, пожалуйста! Я сейчас… сейчас возьму себя в руки. Я никогда этого не делала… сейчас!
Но едва взглянула на эрегированный член, неконтролируемо сжалась. И, вероятно, Максим Александрович заметил мою реакцию, поскольку мгновенно изменился. Он схватил меня за волосы и заставил подняться, бросил спиной на диван. Сам тут же навис сверху и упер член мне в губы.
- Рот открой.
И тут же надавил пальцами на щеки, обхватив лицо снизу - больно. Я была вынуждена приоткрыть, впуская. Он вошел резко, тут же назад и снова. Все ускоряясь, мощнее, толчками он трахал меня в рот, упершись руками в спинку дивана. Я сама не заметила, как вскинула ладони и вцепилась ему в бедра. Он замер.
- Руки убери за спину. Живо.
Я заставила выполнить приказ: сцепила руки за поясницей, отчего немного выгнулась вверх. Теперь ему стало удобнее проталкивать глубже, до самого горла. Из глаз брызнули слезы, я давилась и задыхалась, а он все продолжал и продолжал. Так долго, что у меня уже все тело сводило от неудобной позы. Он не щадил, входил еще резче, с невероятным напором. Тихо застонал или зарычал, а член будто напрягся сильнее. Поняв, что сейчас он кончит, не задумываясь о последствиях, попыталась извернуться, но он снова схватил меня за подбородок и до боли надавил на щеки над нижней челюстью. В горло дала струя спермы, еще толчок, еще. И только после этого он вытащил член изо рта. Зажал мои губы рукой и наклонился, чтобы я видела его глаза:
- Глотай.
У меня и выбора не оставалось, хотела вытереть слезы, но руки за спиной будто онемели.
- Поблагодари.
Я зажмурилась - просто не смогла бы произнести, глядя на него:
- Спасибо… господин.
- Теперь одевайся и пошли за стол.
Меня всю трясло, когда я тянулась за платьем. Максим так и стоял передо мной, спокойно застегивая джинсы.
- Понравилось? - я не ответила. - Так вот, каждое утро ты добровольно делаешь мне минет. И если вдруг я снова увижу брезгливое выражение лица, то мы повторим сегодняшнее - мне, в общем-то, все равно. А тебе?
Съесть за завтраком я так ничего и не смогла. Ковырялась вилкой в салате, чтобы не привлекать к себе внимания. Выпила, правда, три стакана сока, и только на последнем руки не дрожали так заметно, как вначале. На Максима Александровича я не смотрела.
Через пятнадцать минут напряженного молчания, Максим заговорил будничным тоном:
- На обед поедем в ресторан. Если нужно что-то купить - скажи. Будь готова к двенадцати. До тех пор можешь быть свободна.
Уже через секунду после этого распоряжения я скрылась в своей комнате.
Глава 5
Вместо того, чтобы терзаться и окончательно запинывать себя морально, я зарылась в одеяло и уснула, предварительно заведя будильник на одиннадцать. И только-только крепко уснула, как пришло время подниматься.
Я выбрала самое закрытое платье - темное, с довольно пышной короткой юбкой. К счастью, нашлись и чулки. Я долго сомневалась, стоит ли доставать из сумки трусики, но потом отказалась от этой идеи - боялась разозлить. В конце концов, я ведь одета, никто и не заметит… а вот если заметит он… Даже предполагать не хотелось, что тогда будет.
И не ошиблась. В прихожей Максим запустил руку мне под подол и сжал ягодицу.
- Хорошая девочка, понятливая. В офис тоже нельзя - ты должна кожей ощущать, что я могу тебя взять в любой момент, когда захочу. Это просто маленькое напоминание.
"В офис?" - но этот вопрос я не произнесла вслух. Все-таки Максим Александрович теперь пугал меня в достаточной степени, чтобы я не забыла о правилах. Не нарываться хотя бы там, где могу. Он протянул мне короткий плащик
- тоже не мой, но размер, как и в случае платьев, подошел. Наверное, предпочитает девушек одинаковой комплекции. Или покупал всю эту одежду специально для меня? Об этом я тоже спрашивать не собиралась.
Правда, едва мы вышли за дверь, подставил мне локоть. Я осторожно взялась и пошла с ним рядом.
- За пределами квартиры правила меняются, - он почему-то широко улыбался. - Нет, ты в любом месте подчиняешься мне и не споришь, но обращаешься иначе, можешь говорить о том, что волнует, и задавать вопросы.
- И вы ответите? - недовольно буркнула я. Ну, раз уж разрешил!
- Отвечу или нет, но не накажу. Ясно?
- Более чем.
То есть за порогом я становлюсь почти человеком? Не в полном, конечно, воплощении, но хотя бы не с заткнутым ртом. Тем не менее разговаривать все равно не хотелось.
Я молчала, пока мы ехали куда-то - мне было безразлично куда. Я только наблюдала в боковое окно за пролетающими мимо зданиями: живет себе город, шумит, людей укутывает пока еще теплыми ветрами, и не подозревает, что иногда происходит за закрытыми дверями. В моем случае я этому была только рада.
В ресторан мы вошли также под руку. Красивое место, шикарное, но посетителей в дневное время немного. Максим Александрович сразу повернул в сторону и направился к дальнему столику возле стены - очевидно, это его место. Подлетевший официант мое предположение подтвердил: