- В следующий понедельник я провожу совет в лесу около Бойкунтхопура, - сказала она ему. - Но вначале надо будет заехать в Девигор за деньгами. У меня при себе их недостаточно. Предупреди ратников.
Тут же на мачте развернулись белые паруса и надулись на ветру. Перед носом баркаса появилась лодка. В ней сидели пятьдесят молодцов с короткими веслами в руках.
- Да здравствует рани! - раздался клич, и баркас стремительно понесся по реке.
Тут же из лесу выскочили и побежали вдоль берега вслед за баркасом сотни людей, вооруженных палками. Они напоминали путников или дровосеков. Это и было воинство Деви. Их оружие - щиты, пики, ружья - находилось на судне.
Убедившись, что ее войско в полной боевой готовности, Деви направилась на кухню готовить свою обычную скудную трапезу.
Ах, Деви, Деви! В какой строгости ты себя держишь! Во всем ограничиваешь!
11
Ранним солнечным утром следующего понедельника среди высоких раскидистых деревьев открылся совет Деви. Его скорее можно было назвать судебным разбирательством особого рода, - на нем не присутствовали истцы и ответчики, а решения принимались одинаковые - оказать людям щедрую помощь.
В густой чаще расчистили от подлеска громадный участок - около трехсот бигхов земли, так чтобы всем присутствующим - а их собралось около десяти тысяч человек - хватило места.
Над поляной натянули огромный тент, привязав его концы к ветвям лесных исполинов. Под ним на серебряных столбах соорудили другой навес, из шелка, украшенного золотыми цветами, с бахромой из ниток жемчуга. Опирались эти столбы на постамент из сандалового дерева, покрытый ковром. На нем стоял небольшой трон из чистого серебра, с царской подушкой, тоже обшитой жемчугом. На ней сидела Деви. На этот раз ее наряд отличался особенным великолепием. Роскошное сари из тонкой парчи сверкало алмазами, руки были закрыты множеством браслетов, так что светлая кожа едва виднелась сквозь украшения. Бесчисленные жемчужные нити обвивали шею и спускались на грудь, а на голове сверкала драгоценными камнями высокая корона. Деви являла собой само воплощение королевы. Четыре прекрасные девушки, по две с каждой стороны, обвевали ее чудесными опахалами с золотыми рукоятями. Тут же стояли многочисленные слуги, державшие на плечах громадный серебряный жезл. Но самое сильное и яркое впечатление производили ратники с пиками и щитами в руках. Почти пятьсот воинов вытянулись стройными рядами справа и слева от своей повелительницы. Они были в красных чалмах, красных куртках и дхоти, в красной обуви. Рядом с ними, воткнутые в землю, стояли красные штандарты.
И вот собравшиеся, все десять тысяч человек, одновременно закричали, приветствуя Деви: "Да здравствует рани Деви!" Потом вышли вперед десять нарядных юношей и спели ей хвалу. После этого Ронгорадж стал по одному подводить к ее престолу просителей. Люди падали перед ней ниц. Даже седобородые старейшины и брахманы совершали глубокий пронам, ибо многие верили, что Деви не кто иная, как сама Бхагавати, сошедшая на землю для того, чтобы спасти людей. Именно поэтому никто никогда не мог даже подумать о том, чтобы выдать Деви англичанам.
Деви ласково расспрашивала каждого о его житье-бытье и насущных нуждах, а потом одаривала золотыми монетами, которые брала из кувшинов, что стояли подле нее. Давала столько, сколько считала необходимым.
Так она совершала благодеяния с раннего утра до поздней ночи, не передохнув ни разу и даже не смочив себе горла водой. В этой благотворительности, собственно, и состояла вся ее преступная деятельность. Никакого разбоя она никогда не чинила.
Спустя несколько дней до сахиба Гудлака в Рангпуре дошли слухи, будто в лесах под Бойкунтхопуром снова появилась Деви Чоудхурани со своими разбойниками, и этим разбойникам несть числа. Говорили также, что многие обездоленные уходят от нее с немалыми деньгами, а это неопровержимо свидетельствовало о том, что она опять кого-то ограбила. Правда, никто из тех, кто воспользовался милостью Деви, ни в чем не признавался.
"Помилуйте, - говорили они, опасаясь ищеек сборщика податей, - какие у меня могут быть деньги! Откуда им взяться?" Однако покупки, которые они совершали после встречи с Деви, никого не могли обмануть - всем было совершенно ясно, что без помощи разбойницы тут не обошлось. "Значит, ей действительно досталась крупная добыча", - решили все.
12
В положенный срок Броджешор добрался до отчего дома и, представ перед родителем, почтительно коснулся его ног.
- Ну а теперь поговорим о главном, - сказал ему отец после обычных в таких случаях расспросов. - Достал деньги?
- Тесть не дал, - сообщил сын.
Эта новость громом поразила Хорболлоба.
- Значит, ты приехал с пустыми руками?! - в отчаянии вскричал он.
- Почему? Деньги я привез, - ответил Броджешор. - В другом месте ссудили. Только уж и не знаю, стоило ли брать там…
- Кто же тебе их дал? - поинтересовался отец.
Броджешор опустил голову и почесал затылок.
- Одна женщина, - неохотно промолвил он, наконец. - Забыл, как ее звать. Ну, та, которая разбойничает.
- Деви Чоудхурани? - догадался Хорболлоб.
- Она самая.
- Как же ты попал к ней? - удивился отец.
- Случайно, - уклонился от ответа Броджешор.
- Она действительно дурной человек, - вздохнул Хорболлоб. - Какую же расписку ты ей оставил?
- Никакой расписки я ей не давал… Все произошло так неожиданно…
И, опасаясь, как бы отец не стал расспрашивать его о подробностях, Броджешор заговорил о другом:
- Тот, кто пользуется грешными деньгами, сам приобщается к греху. Поэтому-то эти деньги и смущают меня.
- Выходит, ты предпочел бы видеть меня в темнице? - вскипел Хорболлоб. - Хорош сын, нечего сказать! А что до меня, то мне все едино, какие деньги занимать, честно нажитые или нечестно. Да и где тут праведников-то найдешь? Так что нечего и тужить понапрасну. Плохо только то, что ты не дал им расписки. Разбойники ведь… Как бы они не разграбили усадьбу, если мы в срок не рассчитаемся с ними.
Броджешор промолчал.
- До какого времени она их ссудила? - спросил отец.
- Я обещал вернуть долг в месяце бойшакх, на седьмую ночь после новолуния. Она будет ждать меня до тех пор, пока не зайдет месяц.
- Сразу видать разбойницу, - заметил Хорболлоб. - Не хочет лишний раз на глаза показываться. Где она будет тебя ждать?
- У Черных солончаков, возле Шондханпура.
- Значит, туда и надо послать ей деньги, - заключил отец.
Оставшись один, он стал обдумывать услышанное.
"Возвращать деньги? Еще чего! - решил он. - Так я ей и возвращу! Приведу солдат, и дело с концом. Я буду не я, если в месяц бойшакх, на седьмую ночь после новолуния господин капитан не ступит на палубу ее баркаса. Вот тогда-то мы с ней и рассчитаемся!"
Он никому не поведал о своих планах. Даже сыну не доверился Хорболлоб.
Шагор по приезде домой сразу отправилась к старой Брахме. Она сообщила ей, что Броджешор, возвращаясь от тестя, попал на корабль какой-то богачки и, как Шагор ни отговаривала мужа, женился на ней. Та принадлежит к касте рыбаков и уже имеет двух мужей, так что Броджешор у нее третий. Этой женитьбой он осквернил свою касту, стал нечистым, и потому она, Шагор, отказывается есть после него.
Когда Брахма поинтересовалась у Броджешора, правду ли ей рассказали, тот признался в содеянном грехе.
- А что до происхождения, то оно у этой женщины вполне достойное, - заметил он. - Она приходится мне тетушкой по отцовской линии. И не важно, что у нее три мужа. У меня ведь тоже три жены.
Старуха поняла, что вся эта история сплошная выдумка. Однако цели своей Шагор добилась. Брахма немедленно поделилась новостью с Нойантарой. Та пришла в ярость. Подумать только! Мало того, что Шагор портила ей жизнь, теперь еще и муж взял в жены какую-то старуху!
Несколько дней Броджешор не решался подойти к Нойан и ограничивался покоями Шагор.
Это еще больше возмутило Нойан. В конце концов она явилась к свекрови с жалобой на мужа.
- Ты, мать моя, видать, совсем рехнулась, - пристыдила ее та. - Где это слыхано, чтобы сын брахмана женился на дочери рыбака? Тебя дразнят, а ты всему веришь.
Но Нойантару нелегко было успокоить.
- А если он все-таки женился? - настаивала она.
- Что ж, - решительно заявила свекровь, - тогда я введу новую невестку в дом. Я от нее не откажусь.
Тут в комнату вошел Броджешор, и Нойан поспешила удалиться.
- О чем вы беседовали? - осведомился Броджешор у матери.
- Я сказала, что, если ты снова женишься, я приму свою невестку, кем бы она ни была.
Броджешор рассеянно посмотрел на мать и молча вышел.
Вечером, обмахивая супруга опахалом, хозяйка рассказала ему об этом разговоре.
- А что ты в самом деле думаешь? - поинтересовался тот.
- Да как тебе сказать, - ответила жена. - Шагор домом не занимается, а Нойан ведь, в общем-то, не пара мальчику. Поэтому я буду рада, если он присмотрит себе кого-нибудь еще. Пускай женится. Может, и наладится у него жизнь.
- Ну что ж, - согласился Хорболлоб, - если у него действительно такие намерения, то я обращусь к хорошему свату. Тот найдет подходящую девушку. Ты расспроси его как следует и скажи мне.
- Ладно, - пообещала супруга. - Я у него все выведаю.
Выяснить, о чем думает Броджешор, поручили старой Брахме. Та рассказала ему множество сказок о тоскующих в разлуке и нашедших утешение в женитьбе принцах, но выведать, что у него на душе, не смогла. Тогда она напрямик спросила о его планах, но и это не помогло.
- Если родители велят мне жениться, я их не ослушаюсь, - только и ответил он.