Этим она открыла свой сосок для обозрения, но они уже давно не смущались этих вещей. Возможно, с того первого раза, когда вместе наблюдали, как малышка взяла грудь.
- Давай я подержу ее, пока ты открываешь подарки?
- Хорошо.
Макс был единственным человеком, которому Элли могла доверить свою дочь без малейших сомнений. Он взял малышку, прислонил к своему плечу и начал аккуратно поглаживать по спинке.
Элли открыла один сверток и обнаружила в нем комплект детских костюмчиков - розовый, желтый и нежно-зеленый. В другом были маечки и чепчики, а еще одна коробка была полна детских ботиночек - среди них была желтенькая пара в форме утят. Игрушки здесь тоже были. Погремушки и мягкие фигурки различных животных, а еще разноцветный коврик для игр. Маленькие пижамки, которые застегивались на пуговички до самого низа, и даже платье - белое, со сборками, усыпанное изящными вышитыми цветами - и подходящая к нему шляпка.
Элли снова пришлось сдерживать слезы.
- Оно великолепно.
- Я знаю, оно немного великовато, но, хм… она довольно быстро растет.
- Макс… у меня нет слов.
У Мышонка слов тоже не было, но она вдруг звучно рыгнула. Макс и Элли засмеялись, и смех прервал потенциально неловкую паузу.
А еще Элли поймала взгляд Макса, пока они смеялись, и в этом взгляде было что-то такое, от чего у нее до боли сжалось сердце. Он первым отвел глаза, и Элли торопливо посмотрела в сторону, закусив нижнюю губу. Тишина все же стала неловкой.
Макс откашлялся:
- Я много думал…
- О чем?
- О тебе.
У Элли снова сжалось сердце и заметно перехватило дыхание.
- И о Мышонке. - Макс наклонил голову, так что его подбородок коснулся головки ребенка.
- Я знаю. Давно уже пора выбрать ей нормальное имя. - Элли почему-то нервничала. Что он собирается сказать? Дать какой-нибудь совет перед тем, как навсегда исчезнуть из их жизни? - Может быть, Амелия? Или Шарлотта?
Макс поморщился:
- Точно не Амелия. Хотя Джет бы одобрил.
- Почему?
- Слышала об Амелии Эрхарт? Это знаменитая женщина-летчик.
- А…
Джет заходил пару дней назад, и у Элли создалось впечатление, что он ее вообще не одобряет.
- Я бы на твоем месте не торопился, - сказал Макс. - Чем дольше будешь выбирать, тем лучше.
- Почему?
- Потому что если ты не придумаешь имя, ты не сможешь зарегистрировать новорожденную, а чем дольше ты не будешь этого делать, тем лучше.
- Я тоже об этом думала. Придется ведь использовать настоящую фамилию, а если Маркус нашел меня по билету на самолет, это он тоже сможет отследить.
- Особенно если он примерно представляет, когда должен был быть срок, - улыбнулся Макс. - Ты молодец, что поторопилась. Это дает нам время на размышление.
- Да, за тем исключением, что регистрировать ее я буду примерно в правильный срок.
Макс кивнул, но старался не встречаться с ней взглядом:
- А что, если ты зарегистрируешь ее как Мак-Адам?
- Ты имеешь в виду, мне поменять фамилию, или что?
- Нет. - Макс повернул голову и пристально посмотрел на нее. - Я хочу сказать, что я мог бы на тебе жениться.
На мгновение мир остановился. Элли закрыла глаза и медленно их открыла - просто чтобы убедиться, что случайно не провалилась в параллельную вселенную.
- Э-э-э… ты действительно только что сказал, что мог бы на мне жениться?
- Ага.
- Чтобы Мышонок носила твою фамилию?
- И ты. Тебе ведь тоже понадобится новое имя. Ну и я сам его тоже не лишаюсь. Вообще, идеальный подарок, если поразмыслить.
- Но только это разрушит твой статус холостяка. - Из уст Элли вырвался нервный смешок. - Я же вижу, как на тебя медсестры смотрят. Тут довольно много разочарованных даже твоим притворным браком. Представь, что будет, если ты действительно женишься.
- Эй, а я что, жалуюсь? - Он широко улыбнулся. - Честно говоря, я рад возможности быть недоступным. Для меня это будет достижение - побыть холостяком какое-то время.
- Какое-то время? Это слишком размыто, тебе не кажется? Как долго, ты думаешь?
Макс снова посерьезнел:
- Столько, сколько понадобится. Сколько времени тебе нужно, чтобы привыкнуть к материнству, как ты думаешь? Найти свое место и наладить жизнь?
Элли молчала. Будущее представлялось огромным и пустым. Единственная цель, которую она могла видеть перед собой, - это заботиться о дочери и ее безопасности.
- Полгода? - предположил Макс. - Может, год?
Элли все еще молчала.
- Представь себе, что это страховка, - предложил он. - Просто подумай об этом. Предложение в силе, а я ничего не предлагаю, если не готов принять последствия.
Он поднялся, а Элли смотрела на его руки, пока он поднимал Мышонка. Одна рука придерживала попку, а другая головку, бережно защищая шею. Он перемещал ее так аккуратно, что она даже не шевельнулась во сне.
- Мне пора идти, - тихо сказал он. - Я оставляю тебя с именинницей, но позже вернусь. Мы поговорим, когда у тебя будет возможность все обдумать.
Оставшись одна, Элли аккуратно спустилась с кровати. Нужно было положить Мышонка назад в колыбельку, но вместо этого она начала бродить по палате.
Обдумывая.
* * *
- Что ты сделал?
Оператор компьютерного томографа бросила внимательный взгляд на двух докторов перед экранами, на которых вот-вот должно было появиться изображение шеи и головы пациента.
- Мы сейчас начнем, я только посмотрю, как там Стивен, - нервно произнесла она и нырнула за стеклянную перегородку, где две медсестры готовили к обследованию подростка.
- Я предложил Элли выйти за меня, - спокойно повторил Макс. - Ничего особенного.
- Ты что, издеваешься - ничего особенного? Жениться?
- Тихо, не кричи. Предполагается, что я уже на ней женат. Как только мы оформим документы, все будет по закону. Дело только в имени. Ей нужно другое имя. И ребенку тоже. Я просто не хочу, чтобы ее обозвали какой-нибудь Джонс.
Однако Рик не улыбнулся:
- Ты ведь небось собираешься это свое имя и на свидетельстве о рождении поставить?
Макс пожал плечами:
- Я и так уже зашел далеко, так почему бы не зайти еще чуть дальше.
Рик слегка присвистнул:
- Девочка вырастет в уверенности, что ты ее биологический отец!
- Не обязательно. Я уверен, что Элли скажет ей правду, когда она достаточно подрастет, чтобы понять. Да и вряд ли она меня запомнит. Речь лишь о коротком периоде времени. Пара месяцев - и мирный развод.
- А через пятнадцать лет? Что, если подросток, о котором ты и думать забыл, появится у тебя на пороге, потому что никто не озаботился рассказать ей правду? Тогда что?
Макс на мгновение замолчал. Он никогда не забудет о Мышонке. Никаких шансов.
- Я скажу ей правду.
- И своей жене и троим детям, которые у тебя, вполне возможно, к тому моменту будут, тоже не забудь! А то мирный вечер дома может полететь к чертям.
- У меня не будет жены и троих детей, - уверенно произнес Макс. Не потому ли, что картина вырисовывалась крайне неприятная? Какая-то пока еще незнакомая женщина. Младенцы. Бог мой, того, что он прошел за последнюю неделю, достаточно, чтобы на какое-то время он и думать не мог о детях. А возможно, и навсегда.
- А если она появится с приемной матерью? - упорно продолжал Рик. - Как та Сара, что жила в твоей квартире? И они пришли, потому что ты - последняя надежда на спасение ребенка, которому срочно требуется костный мозг, или почка, или часть печени? Как ты тогда будешь себя чувствовать? Я скажу тебе как, дружище. Ты будешь чувствовать себя очень погано. Так, как будто много лет назад сделал большую ошибку.
Макс вздохнул:
- Если бы мы всегда предполагали, что случится худшее, мы бы вообще ничего не сделали в жизни. - Ему хотелось сменить тему. - Как этот парень, Стивен. Он бы никогда не начал играть в хоккей, если бы предположил, что однажды споткнется и впишется головой в стену.
Рик издал смешок:
- У тебя логика хромает. Пример как раз подтверждает то, что я говорю.
Макс не обратил на это внимания. Он смотрел на женщину-оператора, которая бросала на них тревожные взгляды сквозь стеклянное окно в соседней комнате. Он включил микрофон:
- Можно уже начинать?
Она кивнула и запустила сканер. Кровать медленно поехала в глубь огромной машины.
Макс услышал, как она ободряюще говорит: "Мы будем рядом, Стив. Постарайся лежать так неподвижно, как только сможешь".
Медсестра увела испуганную мать Стивена. "С ним все будет в порядке, - говорила она, - это не займет много времени. Его врач постоянно находится рядом, и еще мы пригласили специалиста по нейрохирургии, чтобы проверить результаты. Пожалуйста, не волнуйтесь". Сканер жужжал и пощелкивал, готовясь начать исследование. Рик внимательно изучал документы пациента, лежавшие в открытой перед ним папке.
- Потеря сознания примерно на тридцать секунд, - прочитал он вслух, - ретроградная амнезия, головная боль, повторяющаяся речь, тошнота. Звучит как среднетяжелое сотрясение.
- Будем надеяться, что это все, - негромко произнес Макс.
- Травму шейного отдела ты исключаешь?
- На рентгене все в порядке. Но хотелось бы чего-то более определенного. С мозговой травмой то же самое.
- Нутром чуешь?
- Вроде того.