- Ничего не имею против того, чтобы увезти парочку картин с собой в Ирландию, - согласилась "новая" Броуди. - Пожалуй, позже я взгляну на них. Должна признать, - продолжала она, - что здесь, в этом доме, подобралась просто потрясающая компания. Уже не помню, когда в последний раз мне было так хорошо и весело. Но я так до сих пор и не разобралась, кто живет здесь, а кто нет.
- Я потом тебе объясню, - пообещала ей Меган. - Временами я и сама в этом не уверена.
По мере того как сгущались сумерки и ночь вступала в свои права, становилось все холоднее. Собравшиеся кутались в кофты, шали и жакеты, и Диана зажгла свечи и расставила их на столах и подоконниках. Появился Кеннет и запрыгнул на колени к Броуди. Она подумала, что ей будет жаль расставаться с ним, когда придет пора продавать особняк. Впрочем, расставание с домом тоже обещало стать грустным, не говоря уже о перспективе никогда больше не увидеться со своими квартирантками, которая попросту приводила Броуди в ужас.
Она ласково почесала кота за ушами.
- Я обязательно прослежу, чтобы ты не остался бездомным после того, как мы уедем, - сообщила она ему. - А если хозяина для тебя не найдется, то я заберу тебя с собой.
Ее новая тетка вполне освоилась в незнакомом окружении и чувствовала себя как дома. Она уже устроила настоящее представление, демонстрируя присутствующим ирландские народные танцы, и научила Диану танцевать рил. Мать выглядела такой счастливой, какой Броуди не помнила ее уже очень давно. У Броуди появилось неприятное ощущение, что она напрасно обижала мать своим недоверием, утаивая от нее правду о Мэйзи под тем предлогом, что это может расстроить ее, тогда как именно сама Броуди больше всех выводила Мэйзи из себя. Как говорится, хотела как лучше, а получилось совсем наоборот.
Она взглянула украдкой на дочь, которая обеими руками поддерживала свой огромный живот. Судя по всему, Мэйзи была вполне довольна собой и получала явное наслаждение от происходящего. Она по-прежнему наотрез отказывалась сходить к врачу, несмотря на все уговоры Броуди. Колин присоединился к жене, но их мольбы пока что не возымели успеха.
- Все, что от меня требуется, это с началом схваток успеть вовремя приехать в больницу, - упорствовала Мэйзи. - Врачи ведь не откажутся принять у меня роды только потому, что я не зарегистрирована у них, верно?
- Нет, конечно, не откажутся, но лучше бы убедиться, что с тобой и ребенком все в порядке, - возражала Броуди. Они много раз затевали с дочерью это бесполезный спор. - Ребенок может лежать ножками вперед, у тебя может быть повышенное кровяное давление или еще что-нибудь в этом роде, - запинаясь, неловко закончила она.
Но Мэйзи заявила, что она не в настроении показываться врачу.
- Я просто знаю, что все будет в порядке. Если бы я в этом сомневалась, то уже давно записалась бы на прием.
Словом, столь важное дело пришлось пока что пустить на самотек.
Только что пробило одиннадцать часов, и Ванесса осталась в саду совершенно одна. Она была уверена, никто не заметил, что она не стала подниматься к себе в комнату, когда все остальные гурьбой двинулись в дом. В особняке светились все окна, за исключением ее собственного. Одна только Диана не стала задергивать занавески, и со своего места Ванесса видела, как она сидит в кресле, закинув ногу на подлокотник, и читает книгу под звук включенного телевизора. Ванесса ничуть не удивилась бы, если бы и проигрыватель компакт-дисков тоже был включен. Диана принадлежала к тем людям, которые физически не могли находиться в тишине и всегда предпочитали уединению шумную компанию. Вероятно, отчасти это объяснялось тем, что она выросла в маленьком домике в окружении трех братьев: до сих пор у нее попросту не было возможности побыть наедине с собой, и она даже не знала, что это такое.
Ванесса запрокинула голову к подсвеченному оранжевыми огнями большого города темному куполу, по которому тут и там были разбросаны серебряные гвоздики звезд, а над горизонтом повисла лимонная долька ущербной луны. Ванесса влюбилась в Реджи Ормерода, и теперь ей хотелось сидеть в темноте и наслаждаться смятением и неразберихой, царившими у нее в мыслях и в сердце. Очарована, околдована и растеряна - так, кажется, поется в популярной песне.
Охватившее Ванессу чувство было ей совершенно незнакомо. Она никогда не испытывала такого раньше и уж, конечно, не питала его к Уильяму, в которого, как она когда-то думала, была влюблена. И тут ей на ум пришли слова другой песни, не менее популярной: "Это не может быть любовь, потому что я слишком хорошо себя чувствую…" А Ванесса чувствовала себя прекрасно! Она была на седьмом небе от счастья и ног под собой не чуяла.
Она понятия не имела, испытывает ли Реджи те же чувства к ней, хотя, естественно, надеялась на это. Пожалуй, в один из ближайших дней ей предстоит выяснить это.
- Не волнуйся и не переживай раньше времени, Ванесса, - сказала она себе. - То, что должно случиться, случится обязательно. Просто плыви по течению - и все образуется.
Еще несколько мгновений она всматривалась в бархатный полог ночного неба, а потом поднялась со скамейки и вошла в дом.
Глава тринадцатая
Кто-то яростно давил на кнопку звонка, не отпуская ее, и было ясно - он не успокоится, пока ему не откроют дверь.
Ванесса скатилась с кровати и грохнулась на пол. Полузакрытыми спросонья глазами она уставилась на часы. Господи, сейчас только без четверти семь! Снизу до нее донесся нетерпеливый и раздраженный голос Броуди, которая крикнула:
- Иду, иду, одну минуточку.
Дверь отворилась, на лестнице послышались чьи-то шаги, потом нетерпеливый гость кулаком забарабанил в дверь комнаты Рэйчел, и девочка испуганно вскрикнула:
- Кто там?!
- Тайлер, - последовал ответ.
Рэйчел завизжала так, что у Ванессы заложило уши.
- Тайлер! О Тайлер! Я знала, знала, что ты вернешься!
Ванесса с трудом поднялась на ноги, всунула руки в рукава домашнего халата и, пошатываясь, вышла на лестничную площадку. Дверь в комнату Рэйчел была распахнута настежь, и Ванесса осторожно заглянула внутрь. Посреди комнаты стоял Тайлер - высокий, загорелый, в неизменных очках, одной рукой обнимая Рэйчел, а другой прижимая к себе Поппи. Они с Рэйчел плакали, а Поппи с восторгом дергала отца за выбеленные солнцем волосы - в первый, но, несомненно, далеко не в последний раз.
Ванесса, которая некогда считала себя законченным циником, расплакалась, глядя на них.
- Это так трогательно, - прошептала она, заливаясь слезами, когда наверх поднялась Броуди.
Броуди осторожно заглянула в дверь, и на глазах у нее тоже выступили слезы.
- Вы совершенно правы.
Из ванной вышла Диана, завернутая в полотенце.
- Что происходит? - Лицо у нее вытянулось. - Случилось что-то ужасное, правда? - с трудом выдавила она, завидев двух плачущих женщин. - Что-то с ребенком Мэйзи?
- Нет, милая, - поспешила успокоить ее Броуди. - Ничего плохого не случилось. Наоборот, у нас чудесные новости. Тайлер вернулся к Рэйчел.
Вскоре выяснилось, что Тайлер не бросал Рэйчел, если не считать того, что он уезжал на каникулы. А вот его мать пришла в ужас, когда узнала о маленькой семье, которой он обзавелся в Англии. Она заявила, что возраст Рэйчел неприличен, социальное происхождение сомнительно - подумать только, девчонка не состояла даже в отдаленном родстве с королевской фамилией! - а ее нравственность оставляет желать лучшего. Тайлера мгновенно отправили к его престарелой и больной бабушке в уединенный летний домик на мысе Кейп-Код. По случайному совпадению его мобильный телефон затерялся, а номера Рэйчел Тайлер не помнил, так что позвонить ей не мог. Однако же он писал ей регулярно, два-три раза в неделю, оставляя письма на подносе в прихожей у входной двери, чтобы мать или кто-нибудь из слуг отправляли их. Юноша пребывал в твердой уверенности, что Рэйчел получила их все до единого.
- Но я не получила ни одного письма, - заявила за завтраком Рэйчел Ванессе и Броуди. К тому времени Диана ушла на работу, Мэйзи прилегла отдохнуть, а Тайлер наверху заново знакомился с дочерью. - Значит, его мать так и не отправила ни одного письма, если не считать того, что написала сама от имени Тайлера, в котором сообщала, что он меня бросил. Даже моя мать не стала бы вести себя так подло! - воскликнула девочка, и ее маленькое личико исказилось от негодования. - А он, не получая от меня ответа, стал переживать, что это я бросила его. А когда Тайлер заявил, что намерен вернуться в Англию, ему сказали, что его бабушка может умереть в любую минуту. Кстати, именно поэтому мой адвокат Саймон Коллиер так и не получил ответа на свое обращение: семья Тайлера не проживала в своих апартаментах в Нью-Йорке. Можно Тайлеру приходить к нам хотя бы иногда? - робко поинтересовалась она у Броуди.
- Чем чаще, тем лучше, - ответила та.