- Не могу поверить глазам - это просто чудо какое-то. В жизни не видела ничего подобного!
Во многом именно благодаря этим первобытным побрякушкам она твердо решила стать ювелиром-дизайнером и даже открыла Габриэлю свои стремления, застенчиво покраснев и ожидая его насмешек. Но, удивительное дело, он тогда искренне поддержал ее…
- Мой отец всегда говорил, что у тебя очень оригинальное видение, - проговорил Габриэль, возвращая ее в настоящее. - Он рассказывал, что однажды наблюдал, как ты лепила из пластилина. Тебе было лет пять или шесть. Он уже тогда знал, что…
- Знал уже тогда? - Рэйчел не могла поверить. - А я и не знала, что он видел меня маленькой девочкой. Мама никогда не говорила.
- Он определенно об этом не распространялся. - Губы Габриэля скривились в подобии улыбки. - Ни я, ни мама ведать не ведали о существовании Лидии или тебя, пока вы не появились здесь семь лет назад. - Ему не сразу удалось ровно установить чашку на подносе. - Но, похоже, он знал вас обеих давным-давно. Чем ты сейчас занимаешься? - Он явно стремился направить разговор в иное русло. - Чем-то таким же необычным, как это ожерелье?
- Я подумываю о нескольких браслетах. Очень простых, почти примитивных, но невероятно выразительных. - Рэйчел с энтузиазмом подхватила новую тему. - Один или два получаются именно такими, как я хотела.
- Ты хранишь рисунки здесь или оставила в офисе?
- Они наверху, в моей студии. Хочешь посмотреть?
- С огромным удовольствием. Может, сбегаешь, пока я заварю свежий чай?
Ноги сами несли Рэйчел вверх по лестнице в мансарду. Она снова чувствовала себя как в юности, когда ее обожаемый Габриэль проявлял к ней внимание и интерес. Это случалось нечасто, ведь тогда он, зрелый и умудренный опытом, вообще не интересовался ее школьными занятиями. Все изменилось, когда она поступила в колледж искусств.
Во-первых, больше не нужно было носить старую и надоевшую школьную форму - она могла выбирать наряды. Грег выделял ей достаточно денег, так что можно было дать волю своей фантазии. Простота и элегантность покроя при дорогой ткани - это стало ее девизом.
Во-вторых, с незамысловатой школьной стрижкой тоже было покончено. Она позволила своим бронзовым локонам отрасти до плеч, с удивлением обнаружив, что у них есть природная тенденция закручиваться в непослушные кольца.
Пара комплиментов и выразительный блеск в глазах цвета черного кофе показали ей, что она на верном пути - Габриэль видел в ней уже не только ребенка. Но еще не настоящую женщину. Женщины у него были другие - взрослые, лощеные, стильные. Они проходили вереницей, и она даже не успевала узнать их имена, не то что признать серьезными соперницами.
Наконец на Рождество после ее восемнадцатилетия она решила сама сделать первый шаг. Она как будто невзначай поймала Габриэля возле омелы и потребовала полагающегося по традиции поцелуя.
Он колебался мгновение, в конце концов обреченно пожал плечами.
- Твое право, тебе и решать!
И засмеялся, приблизив к ней губы.
Все началось как игра, почти как шутка, и Рэйчел не сомневалась, что он именно так об этом и думал. Но едва их губы соприкоснулись, словно кто-то повернул выключатель, и мощный ток пробежал по каждой клетке, по каждому нерву ее тела. Если бы воздух вокруг них действительно заискрился электричеством, она бы не удивилась.
К ее счастливому изумлению, Габриэль как будто тоже не остался равнодушен. Он начал с коротких, легких, дразнящих поцелуев, которые лишь тревожили и возбуждали, а не утоляли жажду. Не разжимая губ, она что-то протестующе промычала, и он гортанно засмеялся. Этот смех умер в ее тихом стоне, когда она перехватила инициативу и плотно прижалась к его губам, приоткрыв рот, чтобы почувствовать его язык.
Кровь ударила ей в голову, когда она ощутила его ответ.
- Рэйчел!
Габриэль сжал ей плечи и отодвинул от себя - ему явно понадобились некоторые усилия, чтобы восстановить равновесие.
- Милая моя, - проговорил он наконец, - думаю, это зашло немного далековато. Ты сама не знаешь, что делаешь, куда заманиваешь…
- Знаю, не беспокойся! - запротестовала она.
У нее кружилась голова от пьянящего чувства своей женской власти. Она намеренно облизнула верхнюю губу, на которой еще оставался вкус его поцелуя. Он не пропустил этого движения, и ее возбуждение усилилось.
- Габриэль…
Но в этот момент громко и пугающе зазвонил телефон.
- Не слушай его! - взмолилась она, когда его голова повернулась в направлении звонка. - Пожалуйста, не снимай трубку!
- Рэйчел, поверь мне, будет намного лучше, если я отвечу. Во-первых, твоя мать и мой отец могут вернуться домой с минуты на минуту; а во-вторых, ты еще слишком мала. Не в моих привычках укачивать в колыбельке даже такое обольстительное дитя!
Укачивать в колыбельке! Эти слова и теперь, через столько лет, звучали обидно, но тогда они ее просто убили, оставили жалкой, униженной, обожгли болезненным разочарованием. Она поклялась никогда, никогда больше даже не разговаривать с ним.
Однако, сама того не подозревая, она уже стала жертвой мощной и мрачной притягательности Габриэля и не могла отказаться от источника своего пагубного наслаждения. Время от времени она пыталась урезонить себя, внушить самой себе, что он ей не пара и надо поискать кого-то другого, более подходящего по возрасту, по интересам. Тем более что в желающих недостатка не было: едва Рэйчел поступила в колледж, ее засыпали приглашениями в клубы, в кино, выпить, потанцевать. Она принимала приглашения, шла на вечеринки и… смертельно скучала - ей нужен был Габриэль с его харизмой, его неотразимой притягательностью и гипнотизирующей сексуальностью. К своему девятнадцатилетию она точно знала, что больше не в силах скрывать свои чувства.
И он пришел - ее день рождения…
Рэйчел щелкнула выключателем, и мягкий свет залил студию. Тогда эта комната выглядела совсем иначе.
Нет, она не хочет вспоминать, не хочет думать о той ночи.
Должна подумать.
- Думай хорошенько, дура! - злобно повторила она себе. - Думай хорошенько! Вспомни, как все было, - может, это излечит тебя наконец от заразы, которая зовется Габриэль Тирнан!
А воспоминания уже рвались на свет, заставляя честно взглянуть себе в лицо…
Глава пятая
Габриэль уехал на семь месяцев. Он уже планировал расширить бизнес в Штатах и работал там с начала года. Теперь он возвратился погостить, и Рэйчел не могла дождаться этого момента.
За время его отсутствия она радикально изменила облик - сидела на диете, занималась на тренажерах, сменила прическу, косметику и гардероб. Без ложной скромности она могла признаться самой себе, что выглядит отлично - неуклюжая глупышка Рэйчел, которую он видел последний раз, осталась где-то далеко позади.
Лицо Габриэля, когда они встретились, говорило о многом; но это были лишь цветочки по сравнению с тем, что его ждало на следующий вечер - в день ее девятнадцатилетия. Грег и Лидия запланировали большой прием на уик-энд, но семейный праздничный обед предполагался на четверых.
Рэйчел надела элегантное прямое платье из винно-красного шелка, новое ожерелье и серьги - собственная разработка - и красиво уложила волосы. Она знала, что выглядит потрясающе. Во время обеда, когда шампанское и поздравления лились рекой, Габриэль не сводил с нее глаз, хотя держался строго в рамках приличия - к ее разочарованию.
Он сдался только к концу вечера. Когда он целовал ее перед сном, его губы задержались чуть дольше положенного и проговорили ей в самое ухо:
- Ты выросла, малышка Рэйчел. Пока меня не было, ты превратилась в женщину, и очень красивую женщину. Мне, пожалуй, придется решительно пересмотреть свое отношение к тебе. Может, как-нибудь встретимся и обсудим это?
Другого приглашения ей не требовалось. Это был предел ее мечтаний - ни один подарок не принес ей столько счастья. Она не могла дождаться случая, чтобы провести предложенное "обсуждение".
Случай представился уже следующим вечером. Грег и Лидия ушли в театр, после которого собирались поужинать вдвоем; они с Габриэлем остались в доме одни.
Захватив бутылку шампанского из запасов, отложенных для приема, Рэйчел, дрожа от возбуждения, почти бегом направилась в мансарду. Она влетела в его гостиную, не постучав, широко распахнув дверь.
- Привет! Оторвала от дел, да?
- Да нет, ничего.
Скорее всего, он не читал книгу, которая лежала открытой у него на коленях, и думал о чем-то своем. Рэйчел утешила себя надеждой, что он думал о ней.
- Я решила, мы можем отпраздновать в частном порядке.
- А что будем праздновать? - протянул он, и у нее мурашки побежали по спине.
- Ну, во-первых, тот факт, что ты дома. И мой день рождения, конечно. Твой тоже - прошла всего неделя. Я принесла кое-что. - Она помахала бутылкой в воздухе. - В конце концов, Грег закупил на субботу столько, что пропажу одной бутылки никто не заметит. Итак, если вы окажете мне честь…
Тут Габриэль наконец поднялся и подошел к ней, чтобы забрать шампанское, и Рэйчел вдруг совсем по-новому, как будто в первый раз, увидела его высокую мощную фигуру, мужественную силу крепких плеч и широкой груди. Ей почему-то стало страшно, румянец сошел с ее щек.
- Что случилось, Рэйчел? Ты встретила по дороге привидение?
Голос звучал мягко, и это успокаивало. На мгновение картинка затуманилась, но Рэйчел быстро моргнула и восстановила резкость: перед ней стоял Габриэль - человек, которого она любит уже несколько лет.
- Я просто вспомнила, что забыла бокалы, - нашлась она и смущенно улыбнулась.