Глава 12
- Я не очень хорошо знаю, - сказала Джоанна после ужина, допивая чай из кружки, - чем занимаются на корабле, когда нечего делать?
Они с Алексом сидели одни в кают-компании, поскольку Дев и Оуэн Перчес были наверху на палубе, а Лотти удалилась к себе, чтобы отобрать вещи, которые нужно было постирать. Джоанна удивилась, обнаружив, что у нее снова появился аппетит после стольких дней отвращения к пище. Но это продолжалось только до тех пор, пока она не увидела, какую еду приготовил им кок. Это были тушеный горошек и говядина, совсем не похожая на то мясо, которое привыкла есть Джоанна. Под внимательным взглядом Алекса она заставила себя проглотить несколько ложек и запила все это корабельным пивом. Напиток был мерзкий на вкус, но нужно было что-то проглотить, чтобы не чувствовать привкус "мяса".
- Можно почитать, - предложил Алекс. - Тебе же сестра дала книжки?
- Мемуары доктора фон Буха очень скучны, - сказала Джоанна. Она уже успела использовать несколько страниц этой книги в качестве папильоток.
- А записки капитана Фиппса о своем путешествии? - спросил Алекс.
- Там так много утомительных деталей и информации об упрочнении корабля с помощью бимсов, распорок и чего-то еще, - вздохнула Джоанна. - Думаю, вы найдете эти произведения захватывающими, милорд, не правда ли?
- Ни в коей мере, - возразил Алекс. - Увы, бедняге Фиппсу нужно было продолжать путешествовать, а книги писали бы другие. - Алекс вертел в руках стакан с бренди, не сводя с нее внимательного взгляда, отчего Джоанна чувствовала себя довольно неуютно. - Можем поиграть в шахматы, - пробормотал он. - Можем поговорить. Поговорить .
Интерес, который стал внезапно проявлять к ней Алекс вне супружеской постели, показался Джоанне чрезмерным.
- Мне кажется, что ты предпочел бы поработать, - заметила она, наблюдая, как он расставляет фигуры на шахматной доске. - Ты не похож на тех, кто любит бездельничать.
Алекс улыбнулся ей, и Джоанне вдруг стало очень приятно.
- Конечно, ты права. Терпеть не могу бездельничать. Но сегодня вечером я хочу побыть с тобой.
Вот это да! Джоанна никак не могла понять, почему он этого так хочет. Почувствовав, что краска заливает ей лицо, она взяла в руки шахматную фигуру и стала вертеть ее, стараясь скрыть свое смущение. Фигура была бежевого цвета и очень гладкая на ощупь.
- Они вырезаны из кости? - спросила она скептически.
- Из китового уса, - объяснил Алекс. - Шпицберген - место, где охотятся на китов. - Он взглянул на нее. - А как ты думала, из чего сделаны все эти твои модные аксессуары, без которых ты просто жить не можешь, а, Джоанна?
- Я об этом вообще не думала, - призналась Джоанна. - Ты хочешь сказать, что все эти штучки - ручки от зонтиков, застежки для одежды…
- А также масла́ и мыло, - продолжил Алекс.
Джоанна вздрогнула:
- Мне придется отказаться теперь от корсетов.
Алекс внимательно посмотрел на нее. Он сидел, откинувшись на спинку стула, не сводя с нее глаз, в которых сияла улыбка.
- Подожди, вот увидишь кита, Джоанна… - сказал он, и снова в его голосе Джоанна услышала гордость и удовольствие, как тогда, когда он говорил о Шпицбергене. - Киты - самые величественные и внушающие благоговейный ужас создания, равных им в мире нет. Голубой кит с легкостью может перевернуть корабль одним взмахом хвоста, если захочет.
- Но это не его вина, - сказала Джоанна, - ведь люди охотятся на них, чтобы превратить в ручки для зонтиков. А здесь можно увидеть голубого кита? - спросила она.
- Редко, - признался Алекс. - В этих водах охотятся на гренландских китов. Ты же выросла в деревне, - добавил он. - Ты наверняка все знаешь об охоте.
- Я этим не интересовалась, - ответила Джоанна. - Это ужасно жестоко. - Она поставила шахматную фигуру обратно на доску. - К сожалению, дядя не разделял моего мнения. Это был охотник-священник старой закалки.
Алекс рассмеялся:
- Охота, рыбалка, сквернословие и служение Богу?
- Что-то в этом роде. - Джоанна начала игру, продвинув свою пешку. - Я научилась играть в шахматы, чтобы меня не заставляли читать книгу его проповедей.
Когда они начали игру, в кают-компании воцарилась тишина. Джоанна наблюдала за пальцами Алекса, когда тот переставлял шахматные фигуры на доске. Она не собиралась обыгрывать его. Теперь свет в каюте стал другим: из яркого, дневного он превратился в мягкий, вечерний. Оуэн Перчес рассказывал ей, что в этих северных широтах солнце никогда не заходит летом. Тускнеющий свет отбросил тень на лицо Алекса, подчеркивая линию щек и подбородка и глубокую напряженную складку между бровями. Джоанна выиграла и увидела по выражению глаз Алекса, что он был очень удивлен.
- Еще сыграем? - предложила она, сдержанно улыбаясь. - Мне хотелось бы дать тебе возможность сравнять счет.
Алекс выпрямился и придвинул стул поближе к столу, пока она расставляла фигуры на доске.
- В тебе есть азарт, - отметила Джоанна, искоса взглянув на него. - Ты не ожидал, что я выиграю.
Алекс натянуто улыбнулся:
- Да, признаюсь, я не думал, что шахматы - твоя сильная сторона.
- Потому что ты считаешь меня глупой. - Джоанна жестом предложила ему начать партию, затем сделала ход конем, чтобы защитить свою пешку.
- Коварный прием, - произнес Алекс. Он перевел взгляд с доски на Джоанну. - Нет, я никогда не считал тебя глупой.
- Поверхностной, экстравагантной, безответственной, - добавила Джоанна. Она съела его пешку.
- Да, я так думал, но это - субъективная оценка. Я предвзято относился к тебе.
- И высокомерно, - ядовито добавила Джоанна.
Алекс слегка улыбнулся.
- Забирай пешку.
На этот раз Алекс играл очень сосредоточенно, учитывая мастерство соперницы. Когда она сделала рокировку, он прищурился и возобновил атаку.
- Шах, - объявил он, передвигая слона, чтобы съесть ее короля. Затем взял ее за руку, она посмотрела на него и увидела, как сияют его серые глаза.
Джоанна тряхнула головой, чтобы освободиться от наваждения.
- Шах и мат, - сказала она, забирая его короля и получая удовольствие при виде его смущения.
- Черт возьми, - удивился он, - как ты это сделала?
- Триумф королевы, - объяснила Джоанна. - Отец придумал. Сначала никто ничего не мог понять, и все возражали, он много писал, ему писали, но в конце концов согласились, что здесь все по правилам.
Алекс анализировал ходы. Задумавшись, он посмотрел на Джоанну. В его взгляде откровенно читался восторг.
- Я должен был предвидеть это, - сказал он.
- Конечно, - подтвердила Джоанна. У нее перехватило дыхание от его взгляда. - Хочешь отыграться?
- Нет уж, спасибо. - Алекс наклонил голову, наблюдая, как она складывает шахматы. - Я готов принять поражение.
- Тогда ты - необычный человек, - заметила Джоанна.
- Надеюсь.
Наступила тишина, немного натянутая, но живая, полная возможных неожиданностей.
- Пойду на палубу подышать свежим воздухом перед сном, - произнесла Джоанна, внезапно поднимаясь со стула. Она понимала, что должно произойти между ними, и удивлялась тому, что так сильно нервничает.
Алекс тоже поднялся.
- Отличная мысль, - согласился он. - Пожалуй, я присоединюсь к тебе.
Джоанну охватила самая настоящая паника.
- Ты не можешь идти сейчас со мной, - воспротивилась она. - Мне нужно не менее двух часов, чтобы приготовиться ко сну. К тому же мне понадобится помощь Фрейзера.
- Я могу быть вместо него. - Алекс крайне предупредительно распахнул перед ней дверь кают-компании. - Уверен, я справлюсь со всем гораздо лучше Фрейзера.
- Нужно погреть простыни, - сказала Джоанна, чувствуя, что паника охватывает ее еще сильнее.
- Могу это сделать, - с готовностью отозвался Алекс.
- Нужна будет грелка, - уточнила Джоанна. - Нужно помочь мне расстегнуть платье и расчесать волосы… - Она внезапно остановилась.
Алекс коснулся ее рукой:
- Опять же я очень хорошо умею это делать.
- Расчесывать волосы?
- Помогать тебе раздеваться, - уточнил Алекс. Его теплая рука согрела ее, и он повел Джоанну вверх по лестнице на палубу. - Прими это, Джоанна. - Его дыхание коснулось ее кожи, и по ней побежали мурашки. - Ты - моя жена, и я хочу тебя, - заметил он. - Если бы не твоя морская болезнь, я бы все время провел в твоей кровати. Вот как проводят на корабле свободное время, и к черту шахматы.
От такого прямого заявления у Джоанны перехватило дыхание.
- Ты бы находился в моей койке? - Она сама заметила, как странно прозвучали ее слова. - Что… Тот ящик внизу никак нельзя было назвать словом "кровать".
- Вовсе не обязательно давать точное определение, - сказал Алекс. - Мне все равно, как ты это называешь, но я - твой муж и буду жить вместе с тобой. В твоей каюте. - Он помолчал. - Как удивительно, что ты еще не поругалась со мной. Не означает ли это, что мы с тобой в кои-то веки единодушны?
Джоанна поежилась:
- Ты спрашиваешь, потому что…
- Ты отвечаешь вопросом на вопрос. А ты ведь знаешь почему. Я спрашиваю тебя потому, что меня тянет к тебе физически, я хочу заниматься с тобой любовью.
Джоанна отметила, что в голосе Алекса звучало нетерпение и едва различимый укор. И тут же она почувствовала раздражение.
- Что ж, очень на тебя похоже, - согласилась она. - Ты признаешь, что я тебе нравлюсь…
- Нет, я признаюсь, что ты очень привлекательная. Просто нравиться - совсем другое.