- Зачем рассказывать о том, с чем мы в состоянии разобраться сами? Да, Рэнделл страстный игрок, но с этим можно справиться. Он больше не играет.
- А долги крупные?
- Они выплачиваются, - глухо сказала Мирина. - Все оговорено.
- Ваша мать была богатой женщиной. Вы унаследуете значительную часть ее состояния и сможете быстро разделаться с долгами.
То ли транквилизаторы, то ли горе притупили сообразительность Мирины. Намека в словах Евы она даже не заметила.
- Да, но матери ведь у меня не будет! Не будет мамы. И на нашей свадьбе ее не будет. Просто не будет… - повторила она и тихо заплакала.
* * *
Дэвид Анжелини совсем не походил на сестру. Еве сразу стало ясно, что это человек, которого оскорбляет даже мысль о том, что ему придется беседовать с полицейским.
В кабинете Уитни он уселся за письменный стол напротив Евы и отвечал на вопросы коротко, нарочито вежливо.
- Совершенно очевидно, что это совершил какой-то маньяк, против которого она выступала обвинителем, - заявил он.
- Вам не нравилась профессия матери?
- Никогда не понимал, почему она этим занималась. Зачем ей это было нужно? - Дэвид сделал глоток из стакана, который принес с собой. - Но она не бросала свою работу, и в конце концов это ее и погубило.
- Когда вы видели мать в последний раз?
- Восемнадцатого марта. В свой день рождения.
- Вы общались с ней позже?
- Я разговаривал с ней примерно за неделю до смерти. Просто позвонил. Мы перезванивались каждую неделю.
- И в каком она была настроении?
- В прекрасном! Много говорила о предстоящей свадьбе! Мама ничего не делала наполовину. Она планировала свадьбу так же тщательно, как готовилась к своим судебным разбирательствам. Кажется, даже надеялась, что это и на меня перекинется…
- Что именно?
- Матримониальная лихорадка. Под доспехами прокурора скрывалась очень романтичная натура. Она все ждала, когда же я встречу свою половину и обзаведусь семьей. А я ей сказал, что семью пусть заводят Мирина с Рэнделлом, а я пока что обручен с бизнесом.
- Вы много работали в "Анжелини экспорте" и, очевидно, хорошо осведомлены о финансовых трудностях компании.
Дэвид напрягся.
- Это только временные неурядицы, лейтенант. Ничего серьезного.
- У меня есть информация о том, что это больше, чем неурядицы.
- "Анжелини экспортс" твердо стоит на ногах. Просто настала пора реорганизовать компанию, немного изменить сферу деятельности. Чем в настоящее время мы и занимаемся. - Он небрежно взмахнул рукой. - Кое-какие руководители допустили ошибки, которые вполне можно исправить. И к делу моей матери это не имеет никакого отношения.
- Рассматривать все возможные варианты - это моя обязанность, мистер Анжелини. После вашей матери осталось значительное состояние. И часть его перейдет вам и вашему отцу.
Дэвид резко поднялся.
- Не забывайтесь, лейтенант! Если вы способны предположить, что кто-то из членов семьи мог причинить моей матери какой-то вред, то майор Уитни допустил чудовищную ошибку, поручив расследование вам!
- Вы вправе иметь собственное мнение. Вы играете в азартные игры, мистер Анжелини?
- А вам какое до этого дело?
Садиться он явно не собирался, поэтому Ева тоже встала.
- По-моему, я задала довольно простой вопрос.
- Да, время от времени играю, как и множество других людей. Это помогает мне расслабиться.
- У вас большие долги?
Он судорожно сжал стакан.
- Я думаю, на этой стадии допроса моя мать посоветовала бы мне воспользоваться услугами адвоката.
- Это ваше право. Я ни в чем вас не обвиняю, мистер Анжелини. Мне известно, что в ночь гибели вашей матери вы были в Париже. - Ей также было отлично известно, что самолеты через Атлантику летают каждый час. - В мои обязанности входит составить полную картину происходящего. Вы не обязаны отвечать на мой вопрос. Но мне не составит труда получить интересующую меня информацию другим способом.
- Восемьсот тысяч долларов, плюс-минус несколько сотен, - процедил он сквозь зубы.
- Вы не в состоянии расплатиться с долгами?
- Я не бродяга и не нищий, лейтенант Даллас! - сказал он жестко. - Эта проблема будет решена довольно скоро.
- Ваша мать знала об этом?
- Я не ребенок, лейтенант, который бежит к матери, разбив коленку!
- Вы с Рэнделлом Слейдом играли вместе?
- Раньше да. Но моя сестра не одобряет этого пристрастия, и Рэнделл играть бросил.
- Предварительно наделав долгов?
Дэвид бросил на нее холодный взгляд.
- Мне об этом ничего не известно, и дела Рэнделла я с вами обсуждать не собираюсь.
"Все тебе известно", - подумала Ева, но решила пока что оставить эту тему.
- А скандал в Лас-Вегасе несколько лет назад? Вы были там?
- В Лас-Вегасе? - Дэвид взглянул на нее непонимающе.
- Что-то связанное с рулеткой.
- Я бываю в Лас-Вегасе, но ни о каком скандале мне ничего не известно.
- А вообще вы играете в рулетку?
- Нет, это дурацкая игра. Хотя Рэнди нравится. Я лично предпочитаю блэк-джек.
Рэнделл Слейд не производил впечатления дурака. Он показался Еве одним из тех, кто сметет на своем пути все, что может ему помешать. И художников-модельеров она представляла себе совсем не такими. Одет он был просто - в черный костюм без всяких новомодных тесемок и заклепок. Руки у него были большие и сильные - руки скорее рабочего, нежели художника.
- Надеюсь, вы не задержите меня надолго, - сказал он тоном человека, привыкшего распоряжаться. - Мирина плохо себя чувствует, она лежит наверху, и мне не хотелось бы оставлять ее одну.
- Да, я вас не задержу.
Ева не стала возражать, когда Рэнделл достал портсигар с десятью тонкими черными сигаретами. Она только отметила про себя, что он закурил, не спросив ее разрешения.
- Какие у вас были отношения с прокурором Тауэрс?
- Дружеские. Она должна была в скором времени стать моей тещей. Мы оба очень любили Мирину.
- Вы ей нравились?
- У меня нет причин считать иначе.
- Ваше профессиональное положение укрепилось после того, как вы стали работать с "Анжелини экспортс"?
- Пожалуй, да. - Он выпустил тонкую струйку дыма. - Но мне хочется думать, что Анжелини выиграл от нашего сотрудничества не меньше моего. - Рэнделл бросил взгляд на Евин серый костюм. - Ни цвет, ни покрой вам не идут. Я бы посоветовал вам взглянуть на мою коллекцию прет-а-порте здесь, в Нью-Йорке.
- Благодарю вас, я это учту.
- Ненавижу, когда хорошенькая женщина плохо одета. - Рэнделл улыбнулся, и Ева вдруг увидела, каким он может быть обаятельным. - Вам пойдет нечто яркое и струящееся. У вас такая фигура, что вы можете это себе позволить.
- Да, мне это уже говорили, - буркнула она, вспомнив о Рорке. - Вы, кажется, собираетесь взять в жены очень богатую женщину?
- Я собираюсь взять в жены женщину, которую люблю.
- Как удачно, что она к тому же богата!
- Вы правы.
- А деньги, насколько я знаю, вам нужны…
- Скажите, кому они не нужны! - он говорил совершенно спокойно, без тени раздражения.
- У вас долги, мистер Слейд. Долги крупные, если не сказать огромные, и выплатить их будет нелегко.
- Совершенно точно. - Он снова выпустил дым. - Я ведь азартный игрок, лейтенант, можно сказать - запойный. Но вставший на путь исправления! Я прошел курс психотерапии - спасибо Мирине. И не играл уже два месяца и пять дней.
- Вы играли в рулетку?
- Увы. В том числе - и в рулетку.
- Какую приблизительно сумму вы должны?
- Около пятисот тысяч.
- А сколько унаследует ваша невеста?
- Вероятно, раза в три больше. К этому надо добавить акции и паи, которые никто не станет превращать в наличность. Так что убийство матери моей невесты вполне помогло бы мне выпутаться из финансовых трудностей. - Он с задумчивым видом затушил сигарету. - Впрочем, контракт на выпуск моей новой серии одежды тоже помог бы. Деньги не так много для меня значат, чтобы из-за них убивать.
- А игра для вас много значила?
- Игра - она как красивая женщина. Волнующая, желанная, капризная. Но у меня был выбор: игра или Мирина. А ради Мирины я готов на все.
- На все?
Он посмотрел на нее понимающе и кивнул.
- На все.
- Она знает о скандале в Лас-Вегасе?
Рэнделл внезапно побледнел.
- Это было почти десять лет назад. И никакого отношения к Мирине не имело. Вообще ни к чему отношения не имело!
- Значит, вы ей ничего не рассказывали?
- Я тогда ее не знал. Я был молод и глуп и заплатил за свою ошибку сполна.
- Может быть, вы объясните мне, мистер Слейд, что это была за ошибка?
- Это не имеет никакого отношения к данному делу.
- И все-таки вы меня весьма обяжете.
- Черт подери, одна-единственная ночь! Всего одна ночь! Я выпил тогда слишком много, да еще имел глупость мешать алкоголь с наркотиками… Короче говоря, одна женщина покончила с собой. Было доказано, что она сама ввела себе слишком большую дозу.
"Очень интересно", - подумала Ева.
- Но вы были там?
- Да. Я познакомился с ней в казино. В тот вечер я проигрался в пух, и мы поругались. Я же говорю, что был тогда слишком молод! Обвинял ее в своих неудачах, кажется, даже угрожал ей. Мы ругались на людях, потом она ударила меня, а я - ее. Гордиться здесь действительно нечем. Больше я ничего не помню.
- Не помните, мистер Слейд?