Кай понимал, что не стоит этого делать, но все же сказал, вводя лекарство:
- Послушай, Рейт, я сегодня собираюсь хорошенько оттянуться. Хочешь попробовать накостылять мне?
Рейт резко повернул голову.
- Почему ты просишь меня?
- Потому что в спортзале ты всегда берешь верх, и я хочу иметь шанс отыграться.
Глаза Рейта сузились, словно он понял, что это уловка, но не смог не проглотить наживку.
- Где уж тебе со мной тягаться, человек.
Что верно, то верно. Кайнан много месяцев тренировался с Рейтом, изучая новые приемы борьбы и оттачивая старые, но не приобрел и десятой доли того мастерства, которым владел Рейт.
- И в игре я тоже тебе наподдам, - заявил Рейт, даже не вздрогнув, когда Кай вытащил иголку из его тела.
Эйдолон чуть заметно кивнул Каю, безмолвно благодаря за разрядку взрывной ситуации. Кай кивнул в ответ и совершил ошибку, взглянув на Джем. Может, он и загасил запал одной динамитной шашки, но по блеску в ее глазах стало ясно, что костер между ними по-прежнему горит.
Глава 10
Шейд не стал ждать в приемном покое, чтобы отвечать на вопросы и выслушивать лекции о Руне. Он отвел ее в лабораторию, усадил на стул и велел лаборанту Фрэнку, одному из немногих людей в персонале, взять у нее достаточно крови, чтобы сделать все возможные анализы.
Потом он вышел за застекленную дверь, где мог видеть, что происходит. Ибо черта с два этот тип прикоснется к Руне без его присутствия. Шейд предпочел бы сам взять кровь, но знал, что братья явятся в любой момент и начнут задавать вопросы, на которые у него нет ответов. Он наблюдал за Руной через стекло, необъяснимо довольный, что она оглядывает лабораторию с любопытством, а не с ужасом, как можно ожидать оттого, кто никогда не бывал в больнице для демонов. Хотя, с другой стороны, она знает, что Шейд где-то рядом и, пока он рядом, не случится ничего плохого.
Кишки его скрутило в тугой узел, когда он с трудом оторвал от нее взгляд. Его тянет к ней слишком сильно, и слишком быстро, и утренний секс только усугубил дело.
Черт, да он, возможно, нуждается в ней больше, чем она в нем. А затравленный взгляд в ее глазах, когда она упомянула о своем отце, как ледяной осколок вонзился ему в сердце.
Там какая-то неприятная, тягостная история, и у него такое чувство, будто она имеет отношение к тому мраку, тому чувству вины, которое он ощущает в ней, но не желает знать. Он не хочет подвешивать ее, как делал с женщинами в своем прошлом, чтобы извлечь этот мрак через секс и боль. Пока Руна старается скрывать это, он ничего не имеет против. Но в тот момент, когда она решит, что хочет открыться, избавиться от чувства вины или что там еще терзает ее душу, он будет вынужден помочь ей.
От этой мысли ему становилось дурно.
И какого дьявола, скажите на милость, у нее не появляются знаки бондинга? Даже после второй попытки сегодня утром… ничего.
Это плохо, очень плохо.
Озабоченность подошедшего к нему Эя явственно проявлялась в нахмуренных бровях и плотно сжатых губах.
- А где Рейт? - спросил Шейд. - Не сомневаюсь, он хотел бы находиться здесь, чтобы пилить меня.
- Я отправил его с Кайнаном. Сказал, что не стоит нам давить на тебя вдвоем.
- Чепуха. Рейт не купился бы на это.
Эйдолон усмехнулся:
- Он и не купился. Но я объяснил, что знаю, каково это иметь пару, и знаю, как обходиться с тобой. Растолковал ему: что бы он ни сказал, это только обратит тебя в бегство, и мы больше никогда тебя не увидим.
- Этого не случится.
Улыбка Эя сменилась мрачным выражением, вернув их обоих к пугающей реальности.
- Я это знаю. Но Рейт не знает.
- Как он?
- Переживает. Изо всех сил старается справиться с тем, что свалилось на нас в связи с Роугом, Скалк, да и с тобой тоже, но воспринимает все подозрительно спокойно.
- Значит, это лишь вопрос времени, когда он слетит с катушек.
Эйдолон пригладил пятерней свои короткие черные волосы.
- Ты ничего не говорил о том, что у Руны нет знаков. - Когда Шейд пожал плечами, Эйдолон продолжил - Она чувствует тебя? Или эта связь односторонняя?
Шейд взглянул через стекло на Руну, которая улыбалась лаборанту, крепко держащему ее руку, чтобы взять кровь из вены. "Моя". Шейд тяжело сглотнул. Ярость и ревность сдавили горло.
- Фрэнк прикасается к ней. Мне надо было самому взять кровь. Я могу…
- Шейд? Посмотри на меня.
Он оторвал взгляд от Руны и Фрэнка.
- Почему ты сам не взял образцы крови?
- Потому что пытаюсь сохранять дистанцию. Но он хватает ее своими лапами. Я убью его.
- Со временем станет легче, брат. Когда связь окончательно установится, бешеная ревность немного смягчится. Совсем не уйдет, но станет лучше. Если б этого не произошло, я бы не смог позволить Тайле продолжать работать с мужчинами в штабе эгисов.
- Позволить ей? Что-то мне подсказывает, ты не смог бы остановить ее.
Эй выглядел немного сконфуженным.
- Да, пожалуй, ты прав.
Шейд судорожно вздохнул, избегая смотреть через дверное стекло.
- Связь односторонняя. Я не могу понять. Знаю, в первый раз мы все сделали правильно. И сегодня я повторил ее часть ритуала.
- Это может быть проблемой.
- Чертовски верно. - Шейд прислонился плечом к стене, радуясь поддержке. - Послушай, можно тебя спросить кое о чем?
- Валяй.
Шейд заколебался. Разговаривать с братьями о сексе всегда было так же просто, как о говорить о спорте. Но в этот раз он чувствовал себя как-то неловко, словно предавал Руну.
- Скажи… секс для тебя другой, с тех пор как вы с Тайлой стали парой?
Брови Эйдолона взлетели вверх, и понимающая ухмылка расплылась по лицу.
- О да. Намного лучше. Определенно лучший аспект бондинга.
- Этого я и боялся.
Последовало напряженное молчание. Наконец Эйдолон сказал:
- Мы найдем способ избавить тебя от этого. От ликантропии и от проклятия.
Шейд горько рассмеялся:
- Даже если мы найдем лекарство от ликантропии, от проклятия избавиться не удастся.
- Должен же быть какой-то выход. То, что мы упустили.
- Мы искали почти восемьдесят лет, Эй. Есть только один выход, и он не рассматривается.
Да, чертово проклятие было наложено с оговоркой, такой же извращенной, как тот мерзавец, который придумал его.
Шейд может передать проклятие тому, кто ему дорог, кому-то, кого он любит не в романтическом смысле. То есть либо Эйдолону, либо Рейту, а этого никогда не произойдет. Но даже если бы Шейд решил передать проклятие, он понятия не имеет, как это сделать.
Мимо прошел санитар с тележкой, и когда он был уже достаточно далеко, чтобы не услышать, о чем они говорят, Эйдолон спросил:
- Есть опасность, что ты в скором времени полюбишь Руну?
Шейд прикрыл глаза, словно тем самым мог отгородиться от правды.
- Нет, - солгал он.
Ему не хотелось волновать братьев, к тому же, если он скажет "да", Руна сразу окажется в опасности.
- Я знаю, ты не хочешь убивать ее, но может быть и иной путь.
Глаза Шейда резко распахнулись.
- Какой?
- Мы можем держать ее здесь. Или еще где-то. В специальной комнате, где ей будет удобно. Ты будешь ходить к ней, когда тебе понадобится…
- Ты хочешь держать ее в клетке как животное? Как оргсзу?
- Шейд, если она не связана с тобой узами бондинга, то может уйти. Ходить где хочет, заниматься сексом с кем хочет, и что тогда станется с тобой? Ты превратишься в обезумевшего зверя, пытающегося выследить ее, прежде чем умрешь. Даже если б с ее стороны существовала связь, вы не можете быть вместе. Ты полюбишь ее. Это неизбежно. И тогда мы потеряем тебя, а тебя ждет судьба хуже смерти.
Много хуже. Шейд представил, что он не более чем фантом, колеблющийся в воздухе, не имеющий возможности ни общаться, ни прикасаться. Находясь в постоянном состоянии голода, жажды и боли от неудовлетворенного желания, он сойдет с ума. Черт, безумие - это семейная черта, и он уже на полпути к нему.
- Я не могу держать ее как сексуальную рабыню, Эй. Не могу вынудить ее жить одну, за исключением тех случаев, когда буду приходить к ней несколько раз в день для быстрого перепихона.
- Я предлагаю тебе альтернативу - убийство.
Шейд взглянул через стеклянную дверь лаборатории.
Попытавшись представить Руну, запертую в комнате одну, Только с телевизором и несколькими книгами в качестве компании. Начавшую чахнуть и таять на глазах, превращаясь в пустую раковину, которой незачем жить. Просто лежащую, когда он будет брать ее, уставившуюся пустыми глазами в стену, пока он не закончит. Злую и ожесточенную, превращающуюся в бешеного зверя, которого ему придется насиловать, чтобы получить желаемое.
Боги, его сейчас вырвет.
Словно почувствовав его взгляд, она повернулась и легонько помахала ему одной рукой, другой прижимая ватный шарик к сгибу локтя. Фрэнк сказал что-то смешное, и она повернулась к нему с улыбкой невинной и в то же время кокетливой, отчего Шейду захотелось ворваться туда и раскроить ублюдку череп.
- Проклятый Роуг! - прорычал он. - Черт, так бы и придушил его голыми руками.
- У нас у всех такое желание.
- В самом деле? - Шейд резко повернул голову. - И у тебя тоже? Потому что вы с Роугом всегда были скрытными. Ты никогда не видел в нем плохого.
Эйдолон пару раз моргнул, словно не мог поверить, что Шейд это сказал. Удар ниже пояса.