Они молча шли к машине. Прохладный ночной ветерок помог развеять последние следы желания, будто прибрежный туман.
Все к лучшему. Да, к лучшему.
Джорджия бодро улыбнулась Зандеру:
– До встречи в среду.
Уроки сальсы.
Она затаила дыхание. Если Зандер решит забрать назад свое обещание сопровождать ее, это произойдет сейчас.
Зандер смотрел на нее сверху вниз, потом наклонился, будто снова хотел поцеловать, но вместо этого просто открыл дверцу машины.
– До встречи в среду.
Галантность никак не искупала его свинского поведения. Джорджия буркнула "спасибо", села за руль и захлопнула дверцу, заглушив его прощание.
Спокойнее будет ехать.
Глава 7
День лучшего забега превратился в худшую ночь его жизни.
Ночь, не вечер – это был совершенно особый момент. А ночью Джорджия так поспешно уехала по тихой главной улице Боунесса… Несмотря на усталость, Зандер почти не спал, и на воскресенье можно было поставить крест.
Все это время он пытался забыть поцелуй, который вырвал у нее, будто вор. И потерпел неудачу.
Спустя все это время – даже после откровений в школе шпионов, за которые он себя потом так ругал, – как он мог настолько потерять контроль над собой?
Целовал ее. Держал в объятиях.
Покушаться на то, что тебе не принадлежит, – только мучить себя.
В Лондоне множество женщин, которых целовать никто не мешает. И обнимать. И затащить в постель. Безопасных женщин свободных нравов, не требующих к себе серьезного отношения. Но Джорджия Стоун была не такая. Совсем не такая. Джорджия ворвалась в его мир, стала единственной женщиной – единственным человеком, который смотрел, как он бежит, который с гордой улыбкой ждал его в пабе, и Зандер позволил воображению разгуляться. Всего на секунду. И закончилось дело тем, что они очутились в высокой траве, их тела и языки сплетались.
Со времени расставания с Ларой Зандер никого не подпускал к себе так близко по-настоящему.
И тем более никому не доверял.
В воскресенье вечером Зандер все-таки заснул от утомления, но в понедельник настроение его не улучшилось.
Лишним доказательством служило то, как весь персонал ходил вокруг него на цыпочках. Даже Кейси, которая, перед тем как войти в его кабинет, стучала в дверь чисто символически, сегодня стояла и ждала его разрешения.
– Зандер, – напряженно начала она. Казалось, едва удерживалась, чтобы не назвать его "мистер Раш".
– В чем дело, Кейси?
– Я хотела… – Она запнулась и начала заново: – Джорджия только что прислала инструкции, и я подумала, вам нужно с ними ознакомиться.
Зандер сразу заинтересовался. Не только потому, что Кейси упомянула Джорджию, но и по другой причине: его ассистентка и героиня программы в последнее время стали неразлейвода, и раз Кейси решилась выдать Джорджию, значит, дело и впрямь серьезное.
Кейси стояла по ту сторону стола.
– Джорджия внесла изменения.
Ничего из ряда вон – Джорджия регулярно что-то меняла. Зандер уже привык. Он ждал, пока Кейси договорит.
– Серьезные изменения. – Она протянула ему пачку листов.
– Насколько серьезные? – Но, просматривая первую страницу, Зандер глазам своим не поверил. – Анкара? Это что, розыгрыш? Для поездки на Ибицу уже ведь все заказано!
В Испанию они должны были вылетать меньше чем через месяц. Роскошные каникулы Джорджии. А теперь она, значит, в Турцию захотела?
– Вообще-то еще можно все переиграть…
Зандер хотел услышать совсем не это.
Кейси поспешно попятилась к выходу.
– Ну, вы читайте, не буду вам мешать…
– Останьтесь! – рявкнул Зандер и тут же раскаялся, что отдает ей команды, будто дрессировщик собаке. Кейси ни в чем не виновата.
Виноват он сам. Поддался низменным инстинктам и поцеловал ее. Будто после такого все могло быть как раньше.
Зандер перевернул страницу. Курсы по приготовлению коктейлей Джорджия заменила художественной школой. Отказалась от зорбинга на Темзе в пользу экскурсии "Старый Лондон". А вместо сальсы в списке появилось не что иное, как… танец живота!
– Школа шпионов уцелела, – фыркнул Зандер.
– Да, ей там очень нра… – Кейси закрыла рот. Будто сообразила, что заступается за врага.
– Соедините меня с ней.
– Я ей уже звонила, Зандер. Она не подходит.
Вполне предсказуемо.
– Сегодня я с ней поговорю.
На сальсе.
Если она, конечно, придет.
– А я уж засомневался, придете ли вы, – сказал Зандер, когда Джорджия тихонько проскользнула в двери танцевальной студии и села рядом с ним.
Она улыбалась и кивала другим ученикам, гораздо теплее и приветливее, чем ему.
– Не знаю, одобрите ли вы мою программу, вот и не хотела, чтобы сегодня кому-то не хватило партнера.
– А танец живота откуда взялся?
Джорджия пожала плечами, не глядя на него.
– Не думал, что вы так любите все восточное. Танец живота, Анкара…
Джорджия повернулась к нему. Должно быть, его язвительный тон ее удивил.
– Вы помогли мне понять, что мой список состоит из вещей, которые я, как мне казалось, должна делать, а не из тех, которые хочу.
– Да ладно вам, Джорджия. Неужели правда хотите исполнять танец живота?
Джорджия вскинула подбородок.
– Это очень интересно. И красиво.
Красиво. А то, что этот танец не парный, и значит, Зандер больше не будет ее касаться, тут ни при чем.
– А чем, по-вашему, Анкара лучше Ибицы?
Кроме того, что там меньше выпивки, меньше шума и меньше народу.
– Оттуда до Каппадокии близко.
– Докуда?
– Это уникальный регион, там сохранились следы цивилизации бронзового века. Там все можно увидеть сверху, с воздушного шара.
Зандер не знал что сказать.
– И вам этого хочется.
Джорджия положила руки на колени:
– Да.
– А остальное почему делать расхотели?
– Я и раньше не хотела. Не нужны мне стилисты, и массаж горячими камнями, и советы, как носить одежду, на которую у меня все равно нет денег.
Учитель танцев захлопал в ладоши, призывая всех к тишине.
– Так дело в деньгах? – сердито прошипел Зандер. Надеясь, что это так.
– Нет, во мне. Хочу делать то, что мне по душе.
Это ее деньги, ее год, она может делать все что угодно. А задача Зандера – сделать из ее самого экстравагантного пожелания завлекательный материал для программы. Но все важнее казалась другая задача – помочь Джорджии вновь обрести внутреннюю целостность. Зандеру этого очень хотелось.
Почему, сам не понимал.
– Партнеры! – позвал их учитель.
Все движения они помнили наизусть, так как танцевали несколько месяцев. Зандер потратил уйму времени, записывая сюжеты, беря короткие интервью у Джорджии, у учителя танцев. Уж этого было более чем достаточно. Зандер к тому же опросил почти всех остальных. У каждого была своя интересная история, свои личные причины учиться танцевать – притом что одна женщина отметила семидесятилетие, другая недавно осталась вдовой, третью никто не поддерживал. И для всех смыслом были не сами танцы.
Это была сама жизнь.
В зале собралось тридцать человек с интереснейшими историями. А он должен был рассказать всего одну.
Учитель снова хлопнул в ладоши. Они с Джорджией должны были встать друг против друга. Потом Джорджия должна была шагнуть в его объятия, приготовившись к первой фигуре. Но эта вертикальная позиция в точности повторяла ту горизонтальную, в которой они находились несколько ночей назад, лежа в высокой траве на берегу на закате солнца.
Слишком знакомо.
Джорджия замерла в нерешительности. И снова проблему должен был решить Зандер. Это он не смог сдержать свое воображение – и держать руки при себе. Это ему не хватило силы воли. Сказалась тяга к близости, которую он сам старался не замечать.
Зандер шагнул к Джорджии, стараясь держаться как можно строже и формальнее. Поднял руки.
– Джорджия?..
Ее улыбка была натянутой, но Джорджия осторожно шагнула в его объятия и замерла, такая же скованная и напряженная. Когда заиграла музыка, Зандер постарался не касаться ее чаще, чем необходимо – из уважения к ней и нежелания истязать себя, – и они выполняли заученные движения, четко, но не так легко и плавно, как раньше.
Учитель скользил между парами, исправляя ошибки, показывая шаги, ободряя, но, добравшись до Джорджии и Зандера, с одного взгляда понял, что сегодня они не пара, и, поджав губы, произнес с сильным акцентом:
– Химия не каждый раз срабатывает. Иногда и так бывает. Ничего, на следующей неделе все получится.
Нет. На следующей неделе никакой химии не будет. И сальсы не будет.
– Могли бы просто сказать, чтобы я больше не приходил, – выдохнул Зандер сквозь стиснутые зубы, как только Джорджия оказалась близко.
Вот она опять отошла. Но скоро вернется снова – такой уж это танец. Зандер пытался прочесть по ее лицу, будет она изображать недоумение или нет.
– Я хотела, чтобы нам не приходилось танцевать вместе, – прошептала она, и искренность Джорджии в глубине души порадовала Зандера. А на поверхности бушевало другое чувство – сильнейшее недовольство. – Был еще один вариант – танцы у шеста. Вот я и выбрала то, что поприличнее.
Зандер вообразил Джорджию танцующей у шеста в полутемном клубе, но сумел взять себя в руки.
– А как же программа?
– Про сальсу вы и так уже много материала насобирали. Кстати, зачем вам столько? В две минуты все не уместится.