* * *
Набравшись смелости и заранее приготовившись к самому худшему, я позвонила Петру, известному визажисту с ощутимым налетом голубизны, для которого я по просьбе Алана везла из Лондона пудру от "Шанель".
К телефону он подошел не сразу. Я уже подумала, что он тоже безвозвратно исчез, когда услышала в трубке его манерный голос:
- Слу-у-ушаю.
- Петр, это Саша, - кашлянув, сказала я, - Саша Кашеварова.
Отреагировал он по-московски интеллигентно:
- Какая на хрен Саша?
Но я не обиделась. Мне с ним не детей крестить.
- Саша, которая привезла вам подарок от Алана. Пудру.
- Ах, Сашенька, - расцвел и заколосился этот странный малый, - душа моя, как поживаете?
- Нормально, - лаконично ответила я, - я по делу звоню.
- Ясен пень, что не просто так, - тоненько захихикал он, - что, еще один подарочек притащила?
- Боюсь, что нет.
- Нет?! А что же тогда трезвонишь с утра пораньше, чертова кукла? - настроение Петра менялось, как погода в майский денек.
- Сейчас вечер, - вежливо напомнила я.
- Умничать вздумала? - в его голосе появились угрожающие нотки, - да кому ты ту нужна со своими комментариями!
Я бы давно отправила невесть что о себе возомнившего Петра по известному многим адресу, если бы не дело особой важности, заставшее меня набрать номер неуравновешенного стилиста.
- У меня всего один вопрос. Можете не отвечать, если это принципиально. Но я обещаю не обращаться в милицию и вообще никому об этом не рассказывать, - только произнеся эти слова, я осознала, насколько глупо они прозвучали. Конечно, он ничего не расскажет, надо было заранее обдумать тактику.
- Ну! - капризно протянул он. Один-ноль, любопытство одержало победу над хамством.
- Что было в той пудренице? - помявшись, поинтересовалась я. - Ведь не пудра же "Шанель", верно?
- Издеваешься что ли? - хохотнул Петр.
- Нет. Просто мне кажется… Мне кажется, что я не все вам тогда передала, - лихорадочно сочиняла я, - просто я тут заглянула в сумку, с которой приехала… и увидела… Короче, там, кажется, немножко рассыпалось. Вот.
- Правда? - недоверчиво переспросил Петр. - Если так, то ты просто мой ангел-хранитель. Извини, что накричал на тебя, я просто сегодня немножко не в духе… Сашулечка моя лапулечка. Может быть, приедешь? Угощу тебя кофейком. У меня есть кексик.
Я подозрительно нахмурилась - с чего он вдруг стал таким добрым, как мультипликационная Баба Яга, приманивающая наивных детей конфетками.
- Ты уж прости, сам я приехать не смогу… Зато угощу тебя в качестве компенсации.
- Я на диете, - брякнула я, - что ж, может быть, и правда лучше нам встретиться лично…
- Ах, какая остроумная девушка, - он залился наигранным, но довольно бодрым смехом, - ты же понимаешь, что я имею в виду не кексик. А коксик, прости за каламбур. Ха-ха, как смешно звучит - кексик и коксик. Так когда ты сможешь меня навестить? Не пожалеешь, ведь кокаин, который ты привезла, оказался первосортным!
* * *
Иногда собственная безалаберность идет мне на пользу. Будь я аккуратисткой, так непременно навела бы порядок в сумочке, с которой ездила в Венецию. Выбросила бы все лишнее, а остальное педантично разложила бы по кармашкам и отделениям. Но нет - с момента моего возвращения прошло почти две недели, а в сумке по-прежнему царил вопиющий бардак. Зато среди истрепанных путеводителей, визитных карточек ресторанов, использованных салфеток для лица, подобранных на морском берегу красивых камешков и прочей сентиментальной чепухи мне удалось отыскать спичечный коробок, на котором был записан телефон Валюши, моей соседке по авиакреслу.
Валюша долго не могла вспомнить, кто же с ней говорит. А когда вспомнила, вместо того, чтобы вежливо поприветствовать меня, вскрикнула "Ой!" и бросила трубку. Сначала я списала эту странность на телефонные помехи. Но и в следующее раз мое приветливое "Алло" было прервано канонадой коротких гудков. Пришлось мне, дозвонившись до нее еще раз, скороговоркой высказать свою проблему:
- Тольконебросайтрубкуэтооченьважно! - прокричала я.
Прогресс - на том конце провода послышалось напряженное сопение.
- Валя, я попала в беду, и только вы можете мне помочь, - облегченно вздохнула я.
- Вот еще, - немного напряглась Валюша, - попали в беду, так вам и надо. А я здесь вообще ни при чем. И прошу больше по этому номеру не названивать.
Я поняла, что мое ликование было преждевременным, и непонятно что втемяшившая в свою голову Валя сейчас снова бросит трубку.
- Мой любимый, тот, о котором я рассказывала в самолете, втянул меня в историю с контрабандой! Поэтому мне просто нужно знать…
- Да ладно вам, - неожиданно грубым голосом перебила меня Валюша, - меня вот что-то никто в историю с контрабандой не втягивал. Потому что нормального человека втянуть в такое невозможно. А на вашем месте… На вашем месте мне было бы просто стыдно звонить приличным людям! Я вообще могу заявить о вас в милицию!
- Я тоже, - обрадовалась я, - Валя, я тоже хочу заявить в милицию. Правда боюсь, что ею здесь не отделаться, потребуется вмешательство Интерпола. Мы должны его арестовать.
- Кого? - опешила Валюша.
- Моего бывшего, - как можно более весомо, по слогам, произнесла я, - я только что узнала, что он… - я никак не могла подобрать правильное слово, потому что определение "преступник" казалось мне каким-то чересчур уж инфантильным, - … что он втянул меня в криминальную историю.
- И что вы хотите от меня? - ее голос сорвался на хрип. Бедная Валюша нервничала.
- В самолете я давала вам почитать журналы. И вот теперь мне надо узнать, что там было? Может быть, вы нашли что-то между страничками. Я же заметила, что вы сыпанули от меня, как от прокаженной, стоило нам приземлиться. И тогда я списала это на тараканов в вашей голове. Но теперь понимаю, что это вовсе не вы странная, а…
И тут Валюшу прорвало, как сломанную канализацию:
- И вы еще смеете говорить, что я странная! - взревела она. - Может быть, я и странная, а вы зато извращенка! Да как вы могли подсунуть мне такое! Или вас возбуждает реакция окружающих?!
От нехорошего предчувствия у меня даже потемнело в глазах. Нет, я не села - я рухнула на диван.
- Валя, что там было? Что было в тех журналах?
- Порнушка там была, вот что! - голос из репертуара скандальной торговки семечками уступил место истошному визгу. - Детская порнография!! Я потом неделю уснуть не могла, так переживала. Мне бы дать волю, поубивала бы вас всех!
- Детская порнография, - эхом простонала я, - понятно… Спасибо за посильную помощь.
Но Валюша уже меня не слушала. Все-таки у нее сдали нервы. В качестве собеседника мне были навязаны равнодушные телефонные гудки.