- Итак, - обратился Легран к Анне, - выходит, вы неровно дышите к этим ящерам, так, что ли?
- Не надо произносить этого слова, - попросил бармен, - меня уже от него тошнит.
- Как сказать, - проговорила Анна, - не ко всем.
- I am not very уверяще, - встрял Эпаминондас.
- А кто он такой, этот Жожо? - с милой улыбкой поинтересовалась Анна.
- Мой самый лучший клиент, - ответил Андре, - разве не так, а, Жожо? И богатый, как Крез, правда?
- Кафе, - проворчал Жожо, - они для всех. Захочу, останусь здесь до самой ночи.
- В таком случае, - заметил Легран, - здесь будет не слишком много народу.
- Почему? - возразила Анна. - Мы вовсе не спешим.
- Обожаю людей, которые являются, когда их никто не ждет, - заявил я.
- Не говори так быстро - I am not very понимаще.
- Если бы он ушел, - сказал Анри, - мы бы все здесь просто сдохли со скуки.
- Да нет, все проще простого, мы все равно не смогли бы его выдержать, - заметил Легран, - кончилось бы тем, что мы принялись бы бегать за ним, чтобы поймать и выкинуть отсюда. Странно, что он сам этого не понимает.
- Чего это я там не понимаю?
- Что между вами и нами, - пояснил я, - это на всю жизнь до гробовой доски.
- Издеваетесь, - проговорил красавчик Жожо, - а мне плевать, плевать я на это хотел и на этих ваших ящеров тоже.
- Уф! - тяжело вздохнул Андре.
- Нет, - громко заметил Анри, - видно, правду говорят, нужно, чтобы в мире всякие были, для разнообразия, всякой твари по паре. Две кружки, - обратился он к Андре. - А то коньяк уже в глотку не лезет.
- Три, - присоединился Эпаминондас.
- Четыре, - проговорил Жожо.
- Семь? - спросил я Анну.
- Семь, - подтвердила она.
- Мне-то что, я со всем моим удовольствием, - заметил Андре, - да только после всего коньяка, что вы уже залили за воротник, это будет патентованная гремучая смесь. По-моему - а я уже как-никак двадцать семь лет как барменом, - вам бы теперь лучше продолжить по коньяку.
- Вы нам прямо как отец родной, - проговорила Анна.
- Если, конечно, вы не поставили себе целью, - продолжил Андре, - изучить воздействие этой гремучей смеси на ящеров, то пива вы от меня не получите.
- Да, не часто встретишь вот таких барменов, - проговорил Анри, - которые понимают толк в выпивке.
- Так-то оно так, - возразил приятель, - но все-таки кружечка прохладного пивка…
- Я не совсем понял, Андре, - вмешался Жожо, - а что это за штука - гремучая смесь?
- Та, что взрывается, - пояснил я.
- Так, будто вы проглотили динамит, - добавила Анна.
- Сроду не слыхал ничего подобного, - заявил Жожо, - по-моему, надо мной здесь просто издеваются.
- I am not very уверящер, - изрек Эпаминондас.
- Это взрывается не всегда, - добавила Анна, - а только один раз из тысячи.
- Ну так что, - поинтересовался Андре, - значит, коньяк?
- Да, коньяк, только с водой, - согласился Анри.
- Для всех?
- Для всех.
- Да, не каждый вечер попадаются такие понятливые клиенты, - обрадовался Андре.
- А вот я нет, - возразил Жожо, - я хочу пива.
- Будешь пить коньяк, как и все остальные, - бросил ему Андре.
- Почему это я должен тебе подчиняться? - упорствовал Жожо. - Я уже сказал, что не хочу коньяку, хочу пива.
- Ничего не поделаешь, - не сдавался Андре, - все равно тебе придется пить коньяк, если хочешь, я даже сам за него заплачу.
- Выходит, - буркнул Жожо, - ты запрещаешь мне пить пиво, не так ли?
- Да, - подтвердил Андре, - запрещаю для твоего же блага.
- Андре, последний раз прошу, - не сдавался Жожо, - дай мне кружку пива.
- Будьте же благоразумны, Жожо, - взмолилась Анна, - вы что, хотите взорваться, да?
- От одной кружки не взорвешься, - возразил Жожо.
- Раз уж мы все решили выпить коньяку, - вмешался Анри, - то почему бы и тебе тоже не составить нам компанию? С водой, он утоляет жажду ничуть не хуже кружки пива.
- Не в этом дело, - упорствовал красавчик Жожо, - просто я хочу пива, вот и все.
- Я тебя обожаю, - признался Андре, - но пива ты все равно не получишь.
- Ладно-ладно, Андре, я тебе это припомню, - сдался Жожо.
- Хотел бы я знать, - сказал Анри, - чем тип вроде него может заниматься в этой жизни.
- Если я вам мешаю, - обиделся Жожо, - надо было так и сказать.
- Да нет, не в этом дело, - успокоил его Анри, - просто интересно, какую ты можешь делать работу.
- Что делаю, то и делаю, - ответил Жожо.
- В этом нет ничего плохого, - заметил Легран, - каждый делает, что может.
- Если вы так это понимаете, - обиделся красавчик, - тогда мне лучше уйти, откуда пришел. До свидания.
- До свидания.
И господин Жожо покинул бар.
- Откуда он появился? - полюбопытствовал я.
- Кажется, из Индокитая, - ответил Андре, - или откуда-то из тех мест Тихого океана. Вот уже десять лет, как я его знаю, он не изменился ни на один волосок.
- Так, значит, - вдруг вскочил Легран, - вы и есть Анна?
- Да, я. А вы кто?
- Никто.
- Так я и знала, - едва слышно прошептала Анна.
Бармен с Анри тактично хранили молчание.
- А они кто такие? - спросил Легран, показывая в нашу сторону.
- Они - это они, - ответила Анна.
- Не понял, - удивился Легран.
- У меня много друзей, - пояснила Анна. Легран нахмурился.
- Они тоже едут? - спросил он.
- Само собой, - ответила Анна.
- По-моему, я чего-то не усек, - признался Легран.
- Неважно, - успокоил его Эпаминондас, - если пытаться все усечь…
- …то жизни не хватит, - закончил я.
- А это далеко? - поинтересовалась Анна.
- Два дня на машине, - вконец нахмурившись, ответил Легран.
- Все-таки как тесен мир, - заметил Эпаминондас.
- А вы не можете поехать без них? - с невинным видом поинтересовался Легран.
- Каждый делает, что может, - ответила Анна. - Этого я никак не могу.
- Мы тебе не помешаем, - заверил Эпаминондас, - мы никогда никому не мешаем.
- Никогда, - подтвердил я, - кого хотите спросите.
- Да мне-то что, - пожал плечами Легран, - это я так, к слову…
Он попрощался с нами, по-прежнему хмурый, и назначил встречу завтра утром. Мы вернулись на яхту. Эпаминондас снова немного встревожился.
- Одно из двух, - изрек он, - либо это он, либо это не он.
- Ты просто устал, - сказала Анна, - тебе надо пойти отдохнуть.
- Если это он, значит, он, - не унимался Эпаминондас.
- Ты же сам знаешь, - заметил я, - это такое дело…
- Но если это не он, - невозмутимо гнул свое Эпаминондас, - зачем же им тогда понадобилось тебя туда посылать?
Эпаминондас встал рано, чтобы купить два маузера и карабин. Это на всякий случай, когда мы доберемся до Уэле, и потом, кто знает, а вдруг нам по дороге попадется какой-нибудь куду.
Встреча с Леграном была назначена в том же баре, где мы познакомились с ним накануне, в час аперитива. Эпаминондас категорически настоял, чтобы мы явились туда с маузерами и карабином за спиной. Он снова пребывал в отличнейшем расположении духа. Тем не менее, когда Легран заметил, как мы вошли, он не только не улыбнулся, а скорее наоборот, хранил нарочитую суровость.
- Это еще что такое? - поинтересовался он, еще больше помрачнев от нашей шутки.
- Маузеры и один карабин, - любезно пояснил ему Эпаминондас.
Легран оказался человеком серьезным. Он тут же потребовал, вполне, впрочем, вежливо, чтобы мы предъявили ему свои удостоверения личности, а также документы на яхту.
- Или мы занимаемся серьезными вещами, - заявил он, - или мы с вами вообще ничем не занимаемся.
Мы были целиком и полностью согласны. У него есть свои принципы, пояснил он, и опыт тоже; он дал нам понять, что ему не впервой исполнять миссии весьма деликатного свойства. Мы охотно ему поверили. Его преданность Жеже была безмерна, а осторожность приводила нас в отчаяние. Впрочем, он был не чужд известной скрытности. В продолжение всего нашего путешествия мы так и не узнали от него ничего, кроме того, что он знал Жеже вот уже два года, что он тоже приехал сюда из Абомеи и с тех пор, как они познакомились, они с Жеже все время работают вместе. На Анну он особенно не обращал внимания и ни разу ни под каким видом не проявил к ней ни малейшего интереса. В общем, относился к ней, как, впрочем, и к нам, с той неизменной сдержанностью, которой он хотел придать какой-то, я бы даже сказал, военный характер и от которой он, будто свято блюдя серьезность своей миссии, ни за что не хотел отступаться. Мы должны полностью довериться ему во всем, предупредил он нас перед отъездом. И мы доверились ему безоглядно. Он вез нас куда хотел, делая это, надо сказать, весьма искусно. Единственные осложнения, какие у нас возникали, были связаны с Эпаминондасом, однако ей довольно быстро удалось сгладить и их. У Эпаминондаса было непреодолимое отвращение к любым претензиям мессианского толка, и ему было совершенно неважно, имеют они под собой хоть какие-то основания или нет. Кроме того, Легран внушал ему смутную тревогу, во всяком случае, в первый день. Правда, уже назавтра благодаря куду он напрочь позабыл о своем недоверии. Кстати, далеко не самым последним удовольствием нашего путешествия было наблюдать, как Эпаминондас весь вечер не сводил с него взгляда, следя с неусыпной бдительностью детеныша куду. Ах, никогда не восхищались мы Эпаминондасом больше, чем в эти незабываемые дни!