Вернувшись в родной Техас через одиннадцать лет, Коуди Файпс становится шерифом в маленьком городке Тсмптэйшн. Благодаря его усилиям жизнь здесь начинает преображаться. Встречает Коуди и свою давнюю любовь Рэгги…
А с Хэнком и Лианой вы встречались на страницах романа П. Морленд "Мне нужен только ты!".
Содержание:
Пролог 1
Глава первая 2
Глава вторая 5
Глава третья 8
Глава четвертая 10
Глава пятая 13
Глава шестая 15
Глава седьмая 18
Глава восьмая 20
Глава девятая 23
Эпилог 24
Пролог
Ранчо Кэрров, Темптэйшн, Техас. 1986
Коуди, силясь разглядеть что-нибудь в темноте сеновала, позвал тихонько:
- Рэгги? - и услышал заикающееся, приглушенное:
- Я… з-здесь…
Проворно вскарабкался по последним ступенькам лестницы, вмиг подлетел к копне сена, где, рыдая, лежала она, и опустился перед ней на колени.
- Милая, что ты, что случилось? - Он нежно заключил ее в объятия.
- Она их сожгла! - навзрыд плакала Рэгги, в бессильном горе сжимая кулаки у него на груди. - Все, все сожгла!
Коуди не стал задавать никаких вопросов - конечно же, он понял, о ком речь. "Она" - это Сьюзен Кэрр, свояченица Рэгги, жена сводного брата. Едва Коуди вошел в сарай и услышал, как наверху, на сеновале, рыдает Рэгги, все стало ясно в одно мгновение: между ней и Сьюзен произошла ссора. Часто, ох, слишком часто - он бы и не думал об этом, но попробуй не думай - заставал он так Рэгги: она заливалась горючими слезами после очередной стычки со Сьюзен.
- Что она сожгла? - мягко, осторожно спросил он.
- Все-все из маминого сундука! Ее портреты… ее свадебное платье… и… и то, в котором меня крестили…
Бедная девочка, она лишилась всего, что напоминало ей о матери… Коуди прижал ее к себе, и ему казалось - боль ее переливается ему в сердце, становится и его болью.
- Мне так жаль, Рэгги! Правда, очень, очень жаль!
- За что, за что она меня ненавидит? Почему? - беспомощно всхлипывала девушка, а сама так и льнула к нему.
- Не знаю, Рэгги… Откуда же мне знать… - бормотал он, пытаясь хоть как-то утешить ее.
Наконец слезы иссякли, и она затихла. Он уселся на разбросанном сене и привлек ее к себе на колени. Рэгги котенком свернулась на его теплой груди, впитывая его сочувствие, впитывая утешения, как много-много раз прежде.
- Ты - все, что у меня есть, Коуди! - Она дышала горячо, прерывисто.
Уж ему-то отлично известно, что такое одиночество. Одинокая звезда - так он называл себя. Коуди крепко обнял ее.
- Это не так, дорогая. У тебя есть Харли.
Она вырвалась из его объятий и опять заплакала, твердя между рыданиями:
- Нет! Нет! Никого, кроме тебя!
И вновь внезапно успокоилась, притаилась. Потом прыжком поднялась на ноги и по сену пошла к распахнутой в небо двери сеновала. Призрачный лунный свет обрисовывал ее фигуру, озарял лицо. Она стояла в дверном проеме сложив на груди руки и целую вечность, так показалось Коуди, молчала и вглядывалась в темноту. Подойти бы к ней, говорить, шептать слова утешения… Но сейчас она не поверит ни единому его слову, не воспримет ничего - слишком расстроена.
- Ты - все, что у меня есть, Коуди! - повторила она со вздохом.
Гнев ее прошел, но в голосе стояли не пролитые еще слезы - новые, другие.
- Да-да! И ты все, что мне нужно! Сделай меня своей, Коуди! - горячо прошептала она, повернувшись и протянув к нему руки.
Он встал, растерянный, восторженно глядя на нее, не сводя с нее глаз, - он боролся с собой, со своей тягой к ней, с желанием, призывал на помощь свою совесть, чувство ответственности.
- Рэгги, мы… не можем… не должны! Ты… ты сама не понимаешь, что говоришь. Тебе только семнадцать, подумай! Ты еще…
- Я - женщина! - Она с вызовом подняла подбородок и неверными, дрожащими пальцами расстегнула верхнюю пуговицу блузки. - И я знаю, чего хочу! Хочу и всегда хотела - тебя!
Коуди сделал к ней шаг - он обязан ее остановить! Но у него вырвалось лишь бессвязное бормотание:
- Рэгги… Рэгги… не смей, не надо…
Но она не обращала внимания на его жалкие попытки остановить ее и расстегивала пуговку за пуговкой, пока ее рука не пробежалась по всей длинной блузке. И вот блузка полетела на сено.
Коуди остановился - проглотив язык, остолбенев от зрелища ее обнаженной груди, полной и зрелой: как она поднимается и опускается с каждым глубоким, тяжелым вздохом в голубом луче лунного света, проникающего в дверь…
- Ну, скажи еще, что не хочешь меня! - дразнила его она, протягивая руку к молнии на джинсах. Не дожидаясь ответа, скинула легкие туфли, стянула джинсы, выпрямилась и гордо подняла голову. - Что же ты?! Попробуй, скажи, что не хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя!
Коуди с трудом сглотнул, пытаясь облечь в слова ложь, которой она от него требовала, - и не сумел. Он хочет ее, и давно, уже второй год… Но он старше на целых три года, а значит, мудрее. Он властен над своими чувствами и желаниями. Он знает: надо подождать, пока она войдет в возраст, пока он сам сможет предложить ей побольше того, что у него есть сейчас. Почувствовав его колебания, Рэгги предприняла новую дерзость - сократила дистанцию между ними. Шагнула к нему и, глядя прямо в глаза, приложила руку к его груди.
- Я люблю тебя, Коуди! Скажи, что и ты любишь меня!
Он отчаянно пытался сохранить самообладание, остаться равнодушным, но ее пальцы прожгли путь к самому сердцу, смяли его решимость. Он обнял ее и прижал к себе. Разве мог он устоять?
- Я люблю тебя, Рэгги! Ты же знаешь, что люблю. Но мы не должны этого делать!
Она не слушала его, а только вскинула руки и обвила его шею.
- Сделай меня своей, Коуди! Пожалуйста! - молила она.
Капелька еще сохранявшегося самообладания испарилась от невыносимого, жгучего ощущения ее тела, прижавшегося к нему.
- О, Рэгги! - стонал он, все крепче сжимая ее в объятиях. - Мы не должны, не должны…
Но Рэгги заглушила его слова, прижавшись губами к его губам. Она страстно целовала его, единственным известным ей способом показывая: она жаждет, готова, решилась сделать окончательный шаг.
Голос разума и здравого смысла совсем уже слабо стучал у Коуди в висках. Нежные поцелуи в губы, сладкая боль в языке, пальчики, снующие по спине, - все постепенно лишало его способности здраво мыслить.
- Рэгги, Рэгги… давай… подождем…
Но она не слушала, а тянула его за собой на сено. Они катались, борясь с пуговицами на его рубашке, молнией джинсов… Наконец и он стал обнаженным, как она. Нависнув над ней, он смотрел, глубоко тронутый, уже распаленный, на ее нагую красоту, сердце его бешено стучало. С пылающими щеками, возбужденно блестевшими глазами, она потянулась к нему и припала горячим лицом к его груди.
Он понимал, что поступает опрометчиво, - нужно остановиться, пока не поздно… Но бессилен был сделать хоть что-то, кроме как все больше поддаваться желанию - оно возникло давно, много-много месяцев назад, все усиливаясь, и привело их к этому моменту. Поцелуи, сначала довольно невинные, изменились - оба с трудом дышали, загоревшись непреодолимым желанием!
Коуди мечтал об этом, даже молился, но ничто не подготовило его к тому, что происходило сейчас, к красоте Рэгги, - его Рэгги лежит под ним обнаженная, жар ее тела обжигает его, неотвратимо соблазняет… как она прижимается к нему… Прерывисто дыша, он щекотал ей языком рот, раздвигая коленями ее бедра и медленно, нежно склоняясь над ней. При первом прикосновении его напрягшегося мужского достоинства она со стоном выгнулась. Он немного приподнялся, шепнув:
- Тебе может быть немного больно. - Ведь для нее это первое испытание…
- Неважно, Коуди, пусть! - лепетала она. - Я хочу тебя! Всего тебя!
Снова наклонившись, он скользнул рукой между ее ногами, желая подготовить к тому, что должно произойти. Она дернулась под его прикосновением и застонала.
- О, Рэгги!.. - стонал и он, отчаянно пытаясь не выпустить из-под контроля тоненькую ниточку сознания: надо думать о ней, о ней…
Но Рэгги, разрушая его последнюю нерешительность, приподняла бедра, протянула к нему руки и… Издав при первом толчке тяжелый вздох, она вцепилась ногтями в его спину. В ужасе, что причинил ей боль, Коуди покрыл ее лицо горячими поцелуями.
- Прости, моя Рэгги! Я так боялся… я… я не хотел причинить тебе боль!
- Нет-нет! - Она отрицательно замотала головой. - Ты не причинил мне боли. Пожалуйста! - умоляла она о чем-то. - Ты только…
Мольба так и осталась невысказанной - Рэгги по неопытности даже не знала, о чем молит.
- Знаю, знаю, любовь моя, - успокоил он и начал медленно продвигаться внутрь ее. - А ты… ты просто следуй за мной…