ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В следующее воскресенье Николь стояла у плиты и готовила завтрак: омлет, бекон и оладьи - очень простой набор. С тех пор как она переехала к Девлину, прошла неделя, и у них помаленьку наладился быт. При этом они избегали разговоров о будущем и никогда не пытались выведать сокровенные мысли друг друга. Николь хотелось больше делиться с ним, но она боялась дать ему оружие против себя, ведь сам он никогда не раскрывал перед ней свою душу. Она чувствовала себя так, будто участвовала в сделке, которую сам Девлин считал обреченной на провал.
Если не считать того, что он хотел при этом спать с клиенткой.
Николь понимала, что секс с Девлином был бы большой ошибкой с ее стороны, и, как могла, сопротивлялась, чтобы не дать ситуации выйти из-под контроля, как это случилось на кухне в первую ночь. Однако Девлин все время настаивал, что он, как отец ребенка, имеет право дотрагиваться до ее живота и держать там руку, когда они по вечерам беседовали перед камином или смотрели телевизор.
Догадывался ли он, какие эмоции вызывало у нее это простое движение? Не само прикосновение, но связанное с ним чувство обладания ею, которое нравилось Николь, наверное, гораздо больше, чем следовало бы. Девлин говорил, что ждет, когда ребенок начнет двигаться, хотел вместе с ней почувствовать первое движение, несмотря на то что Николь объясняла ему: мать всегда чувствует толчки изнутри раньше, чем кто-либо сможет ощутить это снаружи.
Постепенно Николь стала узнавать предпочтения Девлина.
Например, то, что он любит крепкий черный кофе и не любит разговаривать, пока не допьет первую чашку, а также когда смотрит по телевизору новости бизнеса. И то, что он мало времени проводит в душе, зато любит долгие пешие прогулки. И может, забыв о времени, несколько часов подряд работать на компьютере. А еще он разговаривает по телефону только по работе - кратко, с большим количеством цифр. И делает заметки на желтых отрывных листках и никогда ничего не рисует на них.
Она размышляла о том, что его жизнь можно назвать довольно замкнутой. Жизнь, которую он посвятил погоне за успехом и бесконечному зарабатыванию денег. Более чем сомнительная цель жизни. Девлин особо не посвящал Николь в свои дела, она знала только, что он готовится к большим переменам. И не понимала, как это коснется ее саму. Она точно знала только то, что где-то через две с половиной недели истекает его месяц жизни в доме на берегу озера Тахо.
Николь разложила завтрак по тарелкам и, не дойдя до спальни Девлина, крикнула с лестницы, что завтрак готов. Они должны были поскорее выехать, чтобы отправиться к ее отцу. Марк давно не звонил, но Николь не давала ему телефон Девлина, да и сама включала свой мобильный телефон только тогда, когда хотела позвонить. Она знала, что ей надо бы позвонить ему с работы, чтобы попробовать уладить ситуацию, но постоянно тянула с этим.
Николь теперь пуще прежнего жалела, что рядом с ней нет близкой подруги. Некому довериться, некому помочь ей разобраться в своих чувствах. Она так боялась влюбиться в Девлина и боялась, что ее любовь будет безответной.
Девлин решительной походкой вошел в кухню.
- Доброе утро. - Он взял у нее из рук тарелки и расставил их на столе, затем выдвинул стул для. Николь. - Как спала?
- Хорошо. - Она спала целых восемь часов. - А ты? Когда лег спать?
- На пару часов позже тебя.
Николь заметила странный блеск в его глазах.
- Итак, какие же дела заставляют тебя так поздно ложиться спать?
- У меня шесть больших дел. Все это требует анализа и проработки.
- Дела с недвижимостью?
- Коммерческие.
- На большие суммы?
- Около восьми миллионов.
Ее вилка остановилась на полпути ко рту.
- Долларов?
- Нет, фантиков.
Николь не знала, чему удивляться больше: восьми миллионам долларов или тому, что Девлин пошутил.
- И насколько же велик риск?
- Очень велик. Но я не сумею сделать все шесть дел. Может быть, только три из них. Я еще не решил окончательно, какие именно, если я вообще возьмусь хотя бы за одно. Сейчас на первом месте должно быть нечто другое. - Он встал, чтобы налить себе кофе. - Завтра я собираюсь лететь к сестре на торжество по поводу ее окончания университета, и там я встречусь с некоторыми людьми. Мне нужно пообщаться лично с ними, и я надеюсь получить ответы на некоторые вопросы.
Он завтра уезжает, и до сих пор не говорил ей об этом. Такое безразличие к ней задело Николь.
- Я принял решение только сегодня утром, - сказал Девлин в ответ на ее мысль, снова усаживаясь за стол.
Николь улыбнулась:
- Неужели мой вопрос был написан у меня на лице?
Он улыбнулся в ответ.
- А как же завещание Хантера? - не унималась Николь. - Каким образом ты сможешь выполнить обещание месяц безвыездно жить здесь?
- Я уеду меньше чем на сутки. Место в самолете уже заказано. - Девлин склонил голову набок. - Признайся, будешь скучать по мне?
Раздался телефонный звонок.
- Вот и твое спасение, - с иронией в голосе пробормотал Девлин, взял со стойки трубку радиотелефона и ответил на звонок.
- Да, сэр. Как поживаете? - Некоторое время он слушал ответ собеседника. - Конечно. Подождите, пожалуйста.
Он прикрыл трубку, передавая ее Николь.
- Твой отец.
Она слегка выпрямилась.
- Привет, папа!
- Привет, солнышко. Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо. Не жалуюсь. Мы выезжаем в Сакраменто через пятнадцать минут.
- Ммм, я потому и звоню. Меня только что пригласили в одно место, и мне не хотелось бы отказываться. Давай пропустим сегодняшнюю встречу?
Это что-то новенькое! Неужели отец стал избегать ее?
- Конечно. А куда тебя пригласили? - Заметив изумление Девлина, она пожала плечами.
- На пикник с несколькими моими знакомыми. Увидимся на следующей неделе, ладно?
- Хорошо…
- Пока, солнышко.
Услышав щелчок в трубке и гудки, Николь несколько секунд удивленно смотрела на нее и лишь потом нажала кнопку завершения вызова.
- Мы сегодня никуда не едем. Папа отправляется на пикник.
- Это неожиданно, как я понимаю?
Она положила телефон на стол.
- Не то слово, это просто неслыханно.
- Ну, что бы ты тогда хотела сегодня поделать вместо этого? Может быть, сходим в кино или еще куда-нибудь?
Как было бы хорошо заняться с Девлином сексом, у них ведь целый день впереди! Но разве скажешь ему такое! Да и она сама на это ни за что не пойдет.
- Кино - это было бы здорово, - наконец произнесла она.
- И почему так долго думала? Такое трудное для тебя решение?
- Ну, я…
Девлин прервал ее, накрыв ее ладони своей:
- Мы слишком много ходим на цыпочках, не правда ли? Пытаемся разгадать скрытые мотивы каждого поступка, каждой брошенной другим фразы. А это всего лишь кино и обед.
Так оно и оказалось, если не считать того, что в кино Девлин держал ее за руку, как будто у них и вправду было свидание, а за обедом вел себя чрезвычайно галантно.
А еще, вместо того, чтобы поцеловать Николь перед сном и уйти, он обнял ее и долго смотрел ей в глаза.
- Завтра к четырем утра я уже буду готов к отправлению, - сказал он, слегка отстранившись и все еще нежно поглаживая плечи Николь.
- Зайди ко мне попрощаться перед уходом.
- Думаю, тебе лучше спать в такой ранний час.
- Или ты со мной попрощаешься, или мне придется ставить будильник, чтобы проснуться и попрощаться с тобой.
- Ну, раз так…
- Вот и хорошо.
- Как планируешь провести завтрашний день?
- Поеду, к себе домой, чтобы поработать над детской.
Воцарилось напряженное молчание.
- Зачем? - наконец спросил Девлин.
- Здесь мне нечего делать.
- Почитай книгу.
- Почему это так беспокоит тебя?
- То, чем ты собираешься заняться, бессмысленно.
Она не хотела расставаться, поссорившись с ним, но не хотела дать ему повод считать, что решение уже принято.
- Еще ничего не решено, - ответила она.
- Второго января, Николь, мы с тобой все решили.
Она сама удивилась, как сильно ей хотелось, чтобы все было по-другому. Хотелось, чтобы сначала они полюбили друг друга и он ухаживал бы за ней и лишь потом, поженившись, завели бы ребенка. В обратном порядке трудно иметь нормальные отношения, построенные на доверии.
- Я не хочу с тобой ссориться, - сказал Девлин.
- А я не могу слепо подчиняться тебе, Девлин. Или ты предпочитаешь иметь дело с кем-нибудь более податливым?
Спустя Мгновение он улыбнулся.
- Ладно, спокойной ночи.
- Смотри, не забудь разбудить меня перед отъездом.
Девлин кивнул в ответ, встал и, не оглядываясь, вышел из комнаты.