- Живой! - она и кричала, плакала, и смеялась. - Живой! Я знала, что ты живой! Я чувствовала! Я им пыталась объяснить! Шарль - ты - живой…
А он в растерянности смотрел в зеленые сияющие глаза своей неверной жены. Сожженной за его убийство два года назад неверной жены…
В голове начали стучать молоточки - сначала быстро-быстро, едва касаясь своими острыми гранями сознания. Потом обнаружилось что-то большое, мощное - раздалось тяжелое "БАМ!" - и он смог расцепить руки женщины, оторвать ее от себя - и отшвырнуть в сторону.
Ненависть к ней, презрение к себе, дикое чувство утраты от его поруганной любви затопили все его существо. Остервенелое желание убить ее снова поднялось в нем тяжелой волной.
Он выхватил кинжал - и бросился на нее, в надежде успеть перерезать ей горло.
Его отбросило в сторону воздушной волной.
- Ты спятил, Шарль, - закричала она. - Это же я - Дара!
- Тварь! - прошипел он. - Ненавижу…
Они так и остались сидеть в снегу - он понимал, что теперь уж точно она убьет его - магических сил в нем теперь не было. А с ее потенциалом… У него опять заныло сердце - в том самом месте, где его когда-то пробили.
- Не тяни, - приказал он. - Давай уже с этим покончим.
Только Дара почему-то тоже не торопилась подниматься из снега. Женщина, напротив, уселась поудобнее, обхватила колени руками - и уставилась прямо на него.
- Шарль, - раздался вдруг спустя какое-то весьма продолжительное время ее голос. - Ты, действительно, думал все это время, что это я покушалась на тебя?
Он высокомерно промолчал.
- И раз ты жив, значит, покушение было неудачным… Тогда почему меня судили?
О! Об этом говорить он готов - хоть когда-то в его жизни торжествовала справедливость.
- Тебя судили за мое убийство, - с каким-то извращенным удовольствие выдохнул он. - А удачное или нет - это не важно. Приговор-то все равно был бы один и тот же: смерть неверной жене - убившей или собиравшейся убить супруга…
- А почему ты… не восстал из мертвых? - в голосе послышалась насмешка.
- Не хотел позора.
- Значит, позора… - в голосе появилось недоумение.
- Может, ты в силу воспитания и характера не понимаешь, - он поднялся - если она его не убивает немедленно, так какой смысл сидеть в снегу, - но вся эта история - это позор. Для меня, для моей семьи… К тому же я…
Вот этого он сказать не смог - про то, что она лишила его магии… Не смог.
Но она уже почуяла:
- Ты потерял дар?
- Ты выжгла его… тем днем, - голоса не было. Оставалась лишь схватившая его за горло ненависть.
- Кто еще знал? - теперь в голосе было разлито равнодушие. Он понял, что жена притворяется. Вот чего в ней никогда не было - так это равнодушия…
- Я знал, - раздался негромкий голос со стороны входа в сад.
- Собственно, не трудно было догадаться, - пробормотала она. - Добрый вечер, ваше высочество. Простите, я без реверансов. По-простому.
Она по-прежнему сидела в сугробе - и не делала попыток подняться. Или напасть.
Над занесенными снегом кустами роз повисла тишина.
- Правильно ли я понимаю, - все же заговорила она. - Ты, Шарль - решил, что именно я пыталась тебя убить. И принял решение о казни.
- Да! - выкрикнул он. - И я жалею лишь об одном - ты еще жива…
- Прелестно, - кивнула она, по-прежнему погруженная то ли в свои мысли, то ли в воспоминания. - Это для меня сделал любимый… А ты…
Она перевела взгляд на принца:
- Ты проследил, чтобы приговор был приведен в исполнение.
- Да, - опустил голову принц.
- Ага… Это я получила от друга…
- Ты предала, - выдохнул наследник престола.
- Я устала повторять еще на суде, - тяжело поднялась она. - Я не убивала своего мужа. И была ему верна.
Кинжал, который полетел ей в горло после этого слова, помогла ей отбить чужая магия. Она не успела ни удивиться, ни задуматься над этим - мужчины напали слажено, с двух сторон.
Взвыл ветер - Дара всегда при защите предпочитала использовать силу воздуха. Щит у нее получался отменный - не только не пробиваемый, но и вязкий, вытягивающий силы и воздух из нападавших.
А потом в атаку на мужчин пошли две огненные змеи, возникшие прямо из земли - так сочетать огненную магию с земной, переплетая и усиливая друг друга - могла только Дара - самородок их Академии. Куда ее взяли, несмотря на происхождение…
Она проломила защиту младшего принца, словно и не заметив ее - сын короля все равно оставался лишь третьим на их потоке по умениям и способностям. Что уж говорить про Шарля - у него, лишенного магии, не было шансов вообще…
Но Дара не торопилась наносить смертельный удар. Она стояла молча - и любовалась на мужчин, захваченных в плен огромными, в полтора человеческих роста, огненными тварями.
Змеи, потрескивая на ледяном воздухе, обвивали тела замерших мужчин практически нежно, как опытные любовницы. Но вместе с тем, не давали и шевельнуться.
Кроме того, принц, как ни старался, не мог ни вспомнить, ни произнести ни одного заклинания. Значит, пропустил и ментальный удар.
Дара стояла между ними. Отблески огня от ее огненных созданий отражались в ее зеленых глазах. Рыжие волосы словно горели. Рот кривила горькая усмешка.
Мужчины вздрогнули - они все это видели уже. Когда она сгорала на костре.
- Значит, я виновна в смерти, - ее голос хрипел. - Значит, я виновна в измене и предательстве… О, давайте я вам об этом расскажу… О вине… Сначала вам, супруг мой. Мой доверчивый, обманутый супруг…
Ее голос мурлыкал, как будто она была кошкой.
- В тот день, когда вас убили… как раз между двумя и тремя часами пополудни, я была в библиотеке Академии. Как впрочем, и всегда в это время. Только, как мы понимаем, это ложь. А библиотекаря, который мог бы подтвердить это, нашли трагически скончавшимся. От сердечного приступа…
Она подошла к нему и уставилась прямо в глаза:
- Но ведь это все не важно, правда. Вы так легко поверили в мою вину… Несмотря на вашу как бы любовь… Вы так легко… организовали мою встречу с палачом. Вы так легко отреклись от меня, словно знали… всегда знали, что все это произойдет… Получается, что я так и не поняла, кого я полюбила. Что же вам еще рассказать о вашей неверной жене? Чего вы еще не знаете? Что я чувствовала все это время, что вы живы - и пыталась объяснить это всем? Как бы вам дать почувствовать весь мой ужас? Всю мою скорбь?
Дара протянула руку и погладила его по щеке.
- А знаете, что должно было случиться в тот день, если бы не покушение? Я должна была вам сказать, что жду ребенка…
Она все-таки добилась того, чтобы он задрожал, а почувствовав эту дрожь - улыбнулась ей. И заговорила тихо-тихо. Быстро-быстро.
- О, я вам много могу рассказать об ужасе… Ужас - это когда впервые чувствуешь биение сердца своего ребенка в тюрьме. Ужас - это когда валяешься в ногах у каждого, кто приходит на тебя поглазеть. Молить, чтобы тебя казнили через несколько месяцев - дали возможность выносить ребенка. Ужас - это по крохам собирать энергию в браслетах, блокирующих магию - чтобы передать ее своему ребенку…
Он хотел закричать, что все это не правда, что ребенок даже и не его… Скорее всего… Но смог лишь захрипеть.
Улыбка исказила лицо женщины. И она отвернулась от мужа, чтобы посмотреть в глаза младшему принцу:
- А ты, Генрих… Что скажешь мне ты? - в ее голосе было столько яда, что все ядовитые змеи не то, что королевства - всего мира могли позавидовать.
- Дара… - смог заговорить он. - Я поверил. Я поверил, что ты - убийца. И поэтому я смог…
Он опустил голову.
- Ты верил, что я убийца - и все же организовал мне побег… И укрыл меня в этом доме, о котором знали только трое - ты, я и Шарль… Генрих, ты сделал самое главное - ты спас мою дочь…
- Нет, - младший принц еще ниже опустил голову. - Нет. Это был не я.
- Что?
- Я честно выполнил долг дружбы, - Генрих все же вскинул голову и смог посмотреть женщине в глаза. - Я смог убедить членов суда и настоял на твоей казни. Я присутствовал на ней. Это моя вина. И моя боль. И за это мне нет прощения.
Теперь пришел ее черед отшатнуться.
- Если не ты… Тогда кто?
- Это был я, - раздался еще один голос, невероятно похожий на голос младшего принца.
Из темноты показалась еще одна фигура.
Это был еще один Генрих По. Как показалось вначале. Но потом, уже подходя к ним, мужчина провел открытой ладонью по своему лицу. Жест получился каким-то обреченным.
- Грегори? - выдохнули все трое.
А Дара через секунду добавила:
- Как-то моя жизнь стремительно становится похожа на фарс.
Перед ними стоял наследник королевства Рианон, принц Грегори.
- Значит, и ты мне лгал, - тихо проговорила Дара.
- У нас были… странные отношения. Я боялся, что от меня ты помощи не примешь. Когда я пришел к тебе, ты обвинила меня в том, что это я все подстроил, - тихо сказал ей Грегори, не обращая внимания на Шарля и Генриха, что забились в объятиях огненных змей.
- Ты не снял личину, даже когда мы стали близки.
- Я… запутался.
- И я… запуталась…
Не было даже взмаха рукой, но Грегори почувствовал, что шевелиться не может.
- Дара, что ты затеяла?
- Помолчи, - приказала женщина. И обратилась к мужу. - Скажи, ты и твой друг настаивали на казни, потому что верили в глупую старую сказку… Если колдунья забрала силу, то для того, чтобы вернуть магию - надо сжечь тварь?
Тот еще ниже опустил голову.
- И учились не блестяще… И в сказки верят, - пробормотал наследник себе под нос.