- Что?! - собеседник взревел, точно тигр. - Если ты не перестанешь так беспечно себя вести, то вообще никуда не поедешь!
- Я знаю, - невинно вскинув свои длинные густые ресницы, ответила я мягко.
Он нахмурился, в глазах появился немой вопрос, а руки напряглись, впившись пальцами в несчастное кресло с еще большей силой. Решив, что пора поставить все точки над "и", я спокойно начала:
- После того, как консул услышал мою блестящую речь, шансы на получение визы стали равны нулю. Так что мне попросту отказали.
- И что же ты сказала? - осторожно поинтересовался Северин, переваривая новость.
- Тебе в подробностях?
- Да.
- Ну... я сообщила ей о своем страстном желании попасть в Америку, чтобы выйти замуж за иностранца и сесть на шею государству, нарожав кучу детей.
Алекс застонал, бессильно опускаясь на пол, где уселся, держась за голову. Я же пребывала в великолепном расположении духа, довольная произведенным моим рассказом эффектом.
- Не переживай ты так, - нежно прошептала я, наклонившись к его уху, и положив руки на широкие мужские плечи, рельеф которых ощущала через тонкую ткань белоснежной рубашки. - Я исчезну сразу же после ареста Ларина, и у тебя больше не будет проблем, связанных со мной.
Он усмехнулся, погладив мою кисть, и рассеянно произнес:
- Боюсь, что я уже не смогу вести полноценную жизнь без этих самых проблем. Так что будь любезна, оставайся в поле зрения, Лара.
- Как пожелаете, сэр! - мне было приятно слышать его слова.
Значит, шанс на то, что мы останемся друзьями в будущем все-таки был. И, убедившись в его существовании, я испытала настоящую, неподдельную радость. Напряжение в комнате спало, как только мною были открыты все карты в игре под названием "Еду в Штаты". Алекс расслабился, перестав сердиться и язвить.
Глава 16.
Он сидел на полу возле моих ног, откинув голову на подлокотник кресла, и задумчиво смотрел на причудливый рисунок светло кремовых обоев. Мы оба молчали, погрузившись каждый в свои мысли.
- Слушай, - вдруг оживилась я, - как ты меня терпишь? Я же ужасный человек. И зачем тебе все это понадобилось?
Северин загадочно улыбнулся, повернув ко мне лицо.
- Ты на себя наговариваешь, Лисёнок. У тебя вполне нормальный характер, несмотря на некоторые его издержки. И потом... мне нравится с тобой общаться. Я совсем скис за эти два года одинокого существования на таком большом количестве квадратных метров. А теперь здесь есть ты. Любопытно. Ты такая живая, необычная...
- Ну, спасибо, - усмехнулась я. - Развлекаешься, значит.
- В некотором смысле, - честно признался он, - но учти, что я, действительно, очень хорошо к тебе отношусь.
- Взаимно.
Неужели в наших отношениях наступило просветление? Я так привыкла к постоянным мелким стычкам, что миролюбивый тон этой беседы казался мне каким-то чуждым и нереальным.
- Алекс, - начала я задумчиво, - расскажи мне о себе.
- Мечтаешь разгадать кроссворд? - скривив губы в улыбке, полюбопытствовал собеседник.
- Нет, хочу получше познакомиться с тобой.
- И что ты хочешь знать?
- Ну, например, о твоей семье, о жене, о родителях, о новом отце. Ведь не вечно же ты был в Нью-Йорке, осталась какая-то часть тебя здесь?
- Боюсь, что нет, - мужчина помолчал, снова разглядывая обои. - Родители погибли, жена, скорей всего, тоже, а Северьян, который спас меня, подарив новое имя и новую жизнь, переехал ко мне за границу.
- А друзья? Сколько тебе было лет, когда случилась трагедия? - я не унималась, пытаясь выудить у него побольше информации.
- Имеешь в виду мою смерть?
- Да.
- Двадцать один год.
- Ты где-нибудь учился? Чем ты, вообще, занимаешься тогда?
- Я был студентом МАРХИ, но это теперь совершенно не важно, - обрывая тему, заявил Алекс, хмурясь. - Это прошлое, и мне не хочется о нем вспоминать. Как говорил мой дорогой учитель - Владимир Павлович Шинко, нужно жить настоящим.
- А что еще он говорил? - усиленно соображая, где я могла встречать эту странную фамилию, спросила я.
- Что нужно поступать с людьми так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой, - чеканя каждое слово, ответил он.
- Значит, если бы тебе довелось оказаться на месте Славы, ты был бы счастлив попасть в тюрьму, благодаря чьей-то помощи? - прищурившись, полюбопытствовала я, наблюдая за реакцией собеседника на свой вопрос.
- Если бы я творил такие ужасные вещи, как он, было бы неплохо кому-нибудь помочь мне остановиться, - спокойно парировал Северин, подарив мне многозначительный взгляд.
- Понятно, - улыбнулась я невинно. - Ты очень благороден.
- Стараюсь по мере возможностей, - Алекс усмехнулся. - А ты чрезвычайно любознательна, Ларочка.
- Я тоже стараюсь.
Мы посмеялись немного, потом он предложил посмотреть телевизор, дав мне понять тем самым, что на сегодня беседа закончена, во всяком случае, на эту тему. Я вздохнула, смирившись с таким положением дел. Когда наступил вечер, и я осталась в комнате одна, в моей голове снова возникло странное имя - В.П. Шинко. Где я могла его слышать или, может, видеть? Мысли, перебивая одна другую, выдвигали все новые предположения, но ни одно из них не соответствовало действительности. Наконец, перебрав события всей моей московской жизни, я радостно воскликнула, позабыв, что в доме не одна:
- Эврика!
Услышав свой собственный голос, я прикрыла ладонью рот, сообразив, что превысила допустимый звуковой барьер. Мучившие меня весь остаток дня Ф.И.О, я имела честь созерцать на обложке прекрасно оформленного учебника по фотографии, который попался мне на глаза в книжном магазине, недалеко от офиса Ларина, где я затоваривалась кнопками. Эту книжку смотрел стоящий в очереди передо мной мужчина, а я, от нечего делать, искоса разглядывала красочную обложку. Значит, некий Шинко пишет книги... Все сходится! Алекс когда-то говорил, что занимается фотографией, вполне возможно, что тот учебник написал никто иной, как его дорогой учитель. Но... надо все проверить. И чем скорее, тем лучше. А вдруг мне удастся узнать что-нибудь интересное, купив пособие для начинающих фотографов? Там ведь может быть и биография автора...
Мне хотелось действовать немедленно, но говорить об этом Северину я не собиралась. Осторожно выяснив у него перед сном о планах на завтрашний день, я с удовольствием отметила, что дома мужчины не будет. Александр собирался с утра наведаться в "Афродиту", а потом поехать к Ларину, чтобы узнать, как дела с кредитом. Его нимало удивило мое желание остаться дома, но выяснять причину такой пассивности собеседник не стал. Он предупредил, что в одиннадцать часов утра придет Анюта, я радостно кивнула на эти его слова, и удалилась к себе. В моей голове рождался план предстоящих действий. Поглощенная им, я даже забыла о том, что завтра у хозяина квартиры день рождения. Достав из тумбочки, где лежали мои вещи, белый парик, я с удовольствием отметила, что он великолепно выглядит. Зачем же пропадать такой красоте, нужно непременно его надеть. И сделать это лучше всего с утра. С такими деятельными мыслями я завалилась спать, решив во что бы то ни стало осуществить задуманное.
Аннушка появилась ровно в одиннадцать, разбудив своим приходом меня. Я быстро встала, умылась и, надев джинсы, отправилась к зеркалу краситься. Когда на моей голове появились роскошные белые волосы, домработница удивленно воскликнула:
- Ларочка, ты стала совсем другой! Как интересно это наблюдать.
Я усмехнулась в ответ, беря в руки приготовленный рюкзак.
- Стараюсь быть переменчивой. Кстати, Вы не откроете мне дверь, а то ключ у Алекса?..
- Пожалуйста, - она отворила замок и посторонилась, пропуская меня на лестничную площадку. - Только как ты попадешь обратно?
- Думаю, к моему возвращению хозяин уже будет дома.
Я быстро сбежала вниз, боясь встретить Северина на лестнице. Но, к счастью, его там не было, и я беспрепятственно вышла на улицу. Было тепло, но легкий ветерок говорил о том, что лето постепенно идет на убыль. Я искренне порадовалась данному факту, так как париться на солнце совсем не хотелось. Еще будучи в метро, я твердо решила, что не пойду мимо офиса Славика, чтобы, не дай Бог, не напороться на Северина. Поэтому, избавив себя от созерцания светло-серой "Шеврале", я вскоре очутилась в заветном магазинчике, где, на мою удачу, еще продавались учебники Шинко. Купив себе один экземпляр, я принялась его жадно рассматривать, всем сердцем мечтая, чтобы на последней или на первой странице оказалась биография автора.
Мне повезло, информация о профессоре архитектуры, коим являлся человек, написавший эту книгу, располагалась вначале, как предисловие. Прикинув в уме его возраст, по указанной дате рождения, я поняла, что Шинко, по меньшей мере, лет семьдесят. Последние годы он преподавал в МАРХИ. Работает ли он сейчас там, я не знала. Быть может, его, вообще, уже нет в живых. Но эта мысль мне не нравилась и, решив быть оптимисткой, я двинулась в сторону метро, чтобы добраться до Кузнецкого моста, где располагалась Архитектурная академия.
Вероятнее всего, Владимир Павлович занимался фотографией помимо своей основной профессии. Мне было интересно о нем узнать как можно больше, а заодно попробовать разведать немного о его некогда пропавшем ученике.