Из круговерти танцующих вынырнула высокая фигура, туго затянутая во что-то кислотное, желто-зеленое, вот-вот переломится в талии. На гладко выбритой голове около уха извивалась вытатуированная черная змейка.
- Снуки! - ахнула Сандра. - Убила, наповал.
Снуки была манекенщицей, любимицей авангардных модельеров вроде Теда Димаджо. Экстравагантная, неутомимая экспериментаторша, она воплощала собой сумасбродный дух девяностых. Рэйв-культура, кислота и Снуки удачно нашли друг друга.
Снуки присела за столик и скосила на Сандру подведенный до самых висков желтым и оттого кажущийся клоунским глаз.
- Привет, птенчики! Как вам мой новый имидж?
- Отпад! - простонал Бад. - Удар ниже пояса.
- Я не нарочно метила в это место, Бад, - кокетливо пропела Снуки. - Оно тебе еще пригодится. Или ты безнадежен?
- Проверим?
- В другой раз. Где ты выкопала этот костюмчик, Финч? Не иначе в бабушкином сундуке. Там еще много осталось?
- На мой век хватит.
- Эй! - Снуки просигналила официантке. - "Отвертку" мне! И пожелтее! Пью только то, что подходит по цвету, - пояснила она Сандре. - И не вздумай мне железяку приносить!
- О чем речь? - осведомился Бад.
- Мекки сострил в прошлый раз. Заказываю "Отвертку", а мне на подносе суют штуковину эту железную. Народ рыдал.
- Девочки, я вас оставлю на минутку, - сказал Бад, вставая.
- Иди, не соскучимся. - Снуки отпустила его королевским жестом. - Но не возникай, если место будет уже занято.
Сандру давно не коробила подобная манера изъясняться. Привыкла. Кроме того, забористые словечки в исполнении Снуки звучали естественно и совсем не вульгарно. А может быть, сама она была так виртуозно вульгарна, что вульгарность ее воспринималась как стиль. Имидж, иначе говоря. Сандра так выражаться не умела и не пыталась научиться.
Снуки занялась "Отверткой" - коктейлем из водки с апельсиновым соком. Соломинка так и норовила выскользнуть из немыслимо длинных ногтей, выкрашенных золотым лаком. Вскоре поединок наскучил Снуки, и, вытащив соломинку, она отхлебнула прямо из бокала.
- Классный у тебя визажист, - сказала Сандра, рассматривая ее боевую раскраску. - И загар прямо как настоящий.
- А он и есть настоящий.
Снуки почему-то понизила голос. По ее заблестевшим глазам Сандра поняла, что сейчас услышит рассказ об очередном приключении, до которых Снуки была большая охотница.
- Белая вилла в окрестностях Реджо-ди-Калабриа. Пальмы, магнолии и…
- Итальянский граф с волнистыми волосами и маслинами вместо глаз?
- Граф, это точно, но родной, английский. Рост шесть с лишним футов, ни унции лишнего веса, грация леопарда.
- Как патриотично!
- Будешь насмехаться, ни слова больше не скажу!
Но этого Сандра как раз опасалась меньше всего. Снуки так и распирало от желания поделиться впечатлениями.
- Такого со мной еще не было. Он меня попросту похитил. Увел прямо с подиума, я даже разгримироваться не успела. Не лично, конечно, подослал камердинера с запиской. Вывел меня через служебный вход, погрузил в лимузин и по газам. Что? Куда? Оказалось, в аэропорт. Там уже самолет под парами. Четыре дня безумия и обратно. Поцелуй в темечко, кольцо с офигенным сапфиром и настоятельная просьба не болтать. До сих пор в себя прийти не могу.
- Мда, размах. А где кольцо?
- Дома, в сейфе. Музейная вещь. Все, больше ни слова.
- Темнишь. А был граф-то? Или, может, глюки одолели?
- Сказала б я тебе… Он без пяти минут женат. А от таких глюков я согласна всю жизнь тащиться.
- Полуженатые графы таких номеров не откалывают.
- Этот все может. Держись за стул. - Снуки приблизилась к уху Сандры и шепнула: - Грегори Мортимер. Что, съела?!
Она торжествующе смотрела на Сандру, которая просто потеряла дар речи. Вот это да! Грегори Мортимер, будущий граф Рэдклиф, потомок одного из древнейших родов Англии, неутомимый плейбой и красавец, известный тем, что ни разу не согласился на встречу с журналистами. Ни одного интервью или заявления для прессы, а уж донимали его дай бог каждому! Всю его жизнь покрывала завеса тайны. Охочая до скандалов публика вынуждена была довольствоваться слухами и сплетнями.
С год назад, например, в прессу просочились сведения, что молодой Мортимер обручился с Барбарой Торрингтон, фарфоровой красавицей и наследницей гигантского состояния, но, как и все остальные, этот слух ничем подтвержден не был.
Вот он, мой шанс! - ликовала Сандра. Первое интервью Мортимер даст мне, неизвестной Сандре Финчли из "Уик-энд миррор". Это будет бомба, и она разорвется у всех на глазах!
Сандра живо представила, как явится к нему - деловая, собранная, в строгом костюме, с диктофоном. Сначала тактично, а потом более жестко намекнет, что располагает информацией о его итальянских каникулах с некоей манекенщицей. Надо будет придумать такую версию, чтобы Снуки не пострадала за свой длинный язычок. Граф, ясно, станет юлить и прикидываться невинной овечкой, метать громы и молнии, но она будет тверда и непреклонна, Вцепится в него бульдожьей хваткой.
Сандра тут же представила себя мускулистой собачкой, треплющей за штанину упирающегося Мортимера, Урчание, визг. Не очень-то привлекательная картина. Но с какой стати она должна церемониться? Он, похоже, с людьми не особо считается. Избалованный аристократишка, пользуется людьми, как вещами. Так почему бы и ей, Сандре, не попользоваться им?
- Ты что притихла? - Снуки тронула ее за локоть. - Прикидываешь, как повыгоднее сбыть мою информацию?
Сандра, не ожидавшая от приятельницы подобной прозорливости, удивленно взглянула на Снуки.
- Догадливая.
- А то! Думаешь, почему я тебе все рассказала? Не возражаю, если моя история появится на страницах дрянной газетенки. Милой паиньке Снуки никакая реклама не повредит.
Жалюзи на окнах в кабинете главного редактора "Уик-энд миррор" были, как всегда, приспущены. Он предпочитал принимать посетителей в полумраке, чтобы не так заметны были красные прожилки на длинном тонком носу - неизбежная расплата за любовь к пиву. Многие англичане платили эту дань обожаемому национальному напитку.
Джону-Ковентри Смиту было пятьдесят четыре года. Когда немцы в сороковом году разнесли в пух и прах город Ковентри, его еще не было на свете, но событие произвело такое неизгладимое впечатление на его мать, что она добавила название города к имени первенца, здраво рассудив, что Джонов Смитов на земле полно, а Джон-Ковентри уж точно будет один.
Завидев Сандру, он пригладил оставшиеся волосы на макушке и жестом пригласил ее сесть. Сандра опустилась на краешек стула, приняв позу примерной ученицы, и преданно уставилась на босса. Первой начинать разговор не полагалось.
Смитти выдержал паузу и, наконец обратив на нее водянистые, обманчиво невыразительные глазки, спросил:
- Что с интервью "Сардинок", мисс Финчли?
- Готово, сэр.
Смитти приподнял кустистые брови.
- Шустро. Покажите.
Сандра протянула ему папку. Смитти зашуршал бумажками. Взгляд его сразу стал цепким и сосредоточенным. Профессионал. От такого ничего не скроется.
- Недурно. Получите надбавку за срочность. Пойдет в следующий же номер на первую полосу. Изрядно попотели?
- Пришлось. Практически все сочинила сама.
- Американки… - Он многозначительно выговорил это слово, будто подвесил на веревочке, потом смахнул решительным жестом руки. - Мда… Что с них взять. Для заголовка нужно что-то броское. "Десант американских "Сардинок" в британских территориальных водах". В этом роде.
- Может, так и озаглавим?
Смитти со скучающим видом пожал плечами: мол, пользуйтесь, мне не жалко. Глаза его вновь поблекли, словно подернулись пленкой. Он уже думал о чем-то другом и будто позабыл о Сандре. Но она не торопилась уходить.
- У меня возникла одна идея. Что бы вы сказали, если…
Смитти удивленно посмотрел на нее, как если бы стена вдруг заговорила. "Вы еще здесь?" - явственно читалось в его глазах. Но Сандра твердо вознамерилась довести дело до конца.
- Что, если бы я попробовала взять интервью у Грегори Мортимера? - выпалила Сандра на одном дыхании.
Смитти снисходительно фыркнул. Так большая, умудренная опытом собака ставит на место зарвавшегося щенка.
- Чушь. Потеря времени.
- А если бы у меня получилось, вы бы тоже фыркнули? - с жаром воскликнула Сандра.
И тут же осеклась, но было уже поздно. Слово не воробей. Сейчас босс сделает из нее сливовый пудинг.
- Может, и фыркнул бы, но в другом смысле, - неожиданно миролюбиво заметил Смитти. - Это юношеская самонадеянность, или вы знаете что-то, чего не знаю я?
- Второе. Так я могу попробовать?
- Дерзайте. Но учтите, в случае чего редакция вас прикрывать не станет.
- Грегори, не пора ли нам подумать о том, где мы будем жить после свадьбы?
Барбара Торрингтон, Бэби - с легкой руки ее матери, леди Камиллы, - миниатюрная блондинка с кукольным личиком и чудесной бело-розовой кожей, изящно отставила недопитую чашку чая и выжидательно посмотрела на собеседника.
Ее можно было назвать типичным образцом английской красоты, если бы такое понятие еще существовало. Она будто сошла с полотен Гейнсборо: изящная, хрупкая, холодно-отстраненная, настоящая фарфоровая статуэтка. Бэби напоминала Мейбл Чилтерн из "Идеального мужа" Уальда, но, чтобы соперничать с этой леди, ей не хватало живости и остроты. Бэби невозможно было представить в джинсах и бейсбольной кепке. Куда уместнее она смотрелась бы в амазонке верхом на лошади. "О Бэби! Само совершенство!" - восклицали в один голос знакомые, и это звучало как приговор.