- Итак, как можно избавиться от Скотос?
- Согласно легенде, Вы - не можете.
- Я могу бороться с ними?
Он покачал головой.
- Нет, но древние греки верили в идеальный баланс. Поскольку есть злой Скотос, то, по аналогии, должен быть и добрый Онир, чтобы бороться с ним за Вас.
- Ониры?
- Их считали детьми бога сна Морфея. Они защищали людей и были подобны богам. Неспособные испытывать чувства, они тратили вечность, охраняя людей в их снах. Всякий раз, когда Скоти привязываются к конкретному человеку и начинают истощать его слишком активно, Ониры приходят и спасают смертного от их когтей.
- Как Вэйдан сделал для меня.
- Вполне вероятно.
- А Скоти, откуда они вообще появились?
- Они были детьми Фобетора, бога, принимающего образ различных животных. Его имя означает "пугающий", и поэтому они властвуют над кошмарами.
- Таким образом, Скоти и Ониры связаны?
Мужчина кивнул.
- Поразительно, - сказала она, обдумывая полученную информацию и вспоминая свои сны.
Она смутно припоминала, как Скоти угрожал Вэйдану. Возможно ли, чтобы демоны каким-то образом действительно проникли в ее сон? Есть ли вероятность того, что Вэйдан и остальные реальны?
Это было нелепо, но все же …
Эрин покраснела. Если они были реальны, то у нее только что был случайный секс с прекрасным незнакомцем.
- Доктор Суорд, - спросила она серьезно, - Вы верите, что они существуют?
Взгляд его светло-голубых глаз буквально впился в нее.
- Юная леди, в своей жизни я видел такие вещи, от которых любой мог бы поседеть раньше времени. Еще давным-давно я понял, что нельзя отбрасывать никакую, даже самую невероятную, возможность. Но предположение о том, что греческие боги проникли в мои сны, лично я рассматриваю как очень тревожащее.
Ее лицо вспыхнуло еще жарче.
- Уверяю Вас, меня это беспокоит гораздо сильнее.
Он улыбнулся.
- Полагаю, что так. - Он потянулся к маленькому кожаному чехлу на поясе и вытащил КПК Palm Pilot. - Скажите-ка мне вот что. Почему бы нам с Вами не назначить встречу на следующей неделе, чтобы проконтролировать Ваши сны? Мы можем присоединить Вас к нашим аппаратам, погрузить в долгий сон и проконтролировать электроэнцефалограмму. Возможно, это даст нам научное объяснение того, что же такое с Вами происходит.
Эрин благодарно кивнула.
- Это звучит намного лучше, чем греческие боги и демоны, свободно разгуливающие по моим снам.
Вэйдан сидел высоко над океаном, на маленьком скалистом выступе, на котором с трудом помещалось его длинное тело. Он приходил сюда, сколько себя помнил. С тех самых пор как был маленьким ребенком, целую вечность назад.
Сюда он приходил после ритуальных избиений, предназначенных уничтожить его чувства и сострадание. Здесь отдыхал, ожидая пока утихнет боль его существования, чтобы вновь обрести нечувствительность, ради которой поклялся жить.
Здесь, на высоте, мог слушать рев волн и смотреть на бескрайний простор океана и чувствовать необыкновенную умиротворенность.
Только теперь этот покой ушел. Разрушен.
Что-то странное случилось с ним, когда он занялся любовью с Эрин. Словно он оставил с ней часть себя.
Даже сейчас Вэйдан мог ее почувствовать. Закрыв глаза, он мог бы даже сказать, что ощущала она.
Хуже того, он страстно ее желал. Хотел быть с ней снова, почувствовать ее мягкие прикосновения к его коже. Прежде он и не подозревал, что существует такая нежность, и теперь, когда узнал…
- Ты нарушил правила, не так ли?
Вэйдан стиснул зубы, услышав над собой голос Уинка. Посмотрев наверх, он встретил взгляд больших любопытных серебристых глаз, с интересом рассматривающих его.
Уинк был последним богом, которого он хотел бы сейчас видеть. Формально Уинк, сын Никс, богини ночи, и Эреба, воплощения изначального мрака, был двоюродным дедом Вэйдана и одним из самых древних среди богов; однако своим поведением он больше напоминал подростка. Его юное лицо всегда выражало веселье и оживление, а длинные каштановые волосы стянуты шнурком и откинуты за спину.
Больше всего Уинк раздражал тем, что любил розыгрыши и всегда высмеивал детей Мист.
- Я ничего не сделал.
- Ой, да ладно тебе, признайся, Ви. Я услышал, как твои братья и сестры говорили о тебе. Они сказали, что ты отобрал у них человека и исчез. А теперь, выкладывай подробности.
- Отстань.
Уинк в ответ улыбнулся.
- Значит, ты действительно что-то сделал. Ух, и здорово же, наверно, это было, раз ты такой скрытный.
Вэйдан смотрел на плещущиеся внизу волны.
- У тебя что, нет дел поинтереснее? Например, издеваться над богами, которые действительно способны на тебя рассердиться?
Уинк ухмыльнулся еще шире.
- Сарказм. Хм, кто-то слишком долго пробыл среди людей.
Вэйдан не ответил.
Не пришлось. Уинк фыркнул, как щенок с парой грязных носков в зубах, и коснулся его плеча. Но тут же отпрянул, его глаза удивленно расширились.
- Ты злишься на меня, не так ли?
- Я не способен испытывать гнев, и ты хорошо это знаешь.
Это не сработало. Уинк обошел Вэйдана вокруг, его глаза были размером с блюдца. Чуть приподняв рукой подбородок Вэйдана, он стал внимательно изучать его глаза.
- Я вижу там эмоции, вижу, как они бурлят и перемешиваются. Ты боишься.
Вэйдан выдернул подбородок из схвативших его пальцев и отодвинулся.
- Разумеется, нет. Я ничего не боюсь. Никогда не боялся и никогда не буду.
Уинк повел бровью.
- Такое яростное возражение. Твой род никогда не проявляет такую страстность в разговоре, в отличие от тебя.
Вэйдан отвел взгляд, его сердце сильно колотилось. Он чувствовал странную панику. И вспомнил, как однажды в детстве, много веков назад, посмел задать неправильный вопрос.
- Афродита, почему я не могу любить?
Богиня посмеялась над ним.
- Ты - дитя Мист, Вэйдан. Она бесформенна и бесплотна. Пуста. Лучшее, на что ты можешь надеяться, это испытать мимолетные, приглушенные чувства, но любовь …, любовь крепка и вечна, она выше твоего понимания или способностей.
- Тогда почему я могу чувствовать такую боль?
- Потому что она, как и ты, лишь мимолетная иллюзия. Как вода в океане, убывает и прибывает, сначала нарастая до колоссальных размеров, а затем откатываясь в небытие. Она никогда не длится долго.
За века он узнал, что богиня ошибалась насчет боли, которая тоже была вечной. И никогда не уходила.
До тех пор, пока он не познал Эрин.
Закрыв глаза, он чувствовал, что не понимает этого. Что она с ним сделала?
Уинк ткнул его в плечо.
- Давай, Ви, рассказывай, почему ты в таком настроении.
Он поднял взгляд на двоюродного деда. Любое доверие было столь же чуждо Вэйдану, как и любовь. Но он нуждался в опыте Уинка. Дед старше и знает больше. Пожалуй, он мог бы помочь Вэйдану разобраться в этом.
- Если я расскажу тебе, что случилось, ты должен поклясться рекой Стикс, что никому не скажешь. Никому.
Уинк кивнул.
- Аид может приковать меня в преисподней, но, клянусь Стиксом, я никогда не произнесу ни единого слова из того, что ты мне скажешь.
Вэйдан глубоко вздохнул и приготовился к признанию.
- У меня был секс с человеком.
Уинк выгнул изящную бровь и улыбнулся.
- Приятно, не правда ли?
- Уинк!
- Да, я прав. И настоятельно рекомендую. - Уинк сделал многозначительную паузу. - Кто это был - мужчина или женщина?
- Женщина, конечно. Что за вопрос?
- Не в меру любопытный и вполне соответствующий моему очаровательному характеру.
Вэйдан закатил глаза. Теперь он понял, почему другие боги говорили, что Уинк может быть большой занозой в заднице.
- Итак, - продолжал Уинк, - она была хороша?
Волна желания прокатилась по телу Вэйдана, жаром пронзая пах, при одном упоминании о ней. Однако он отказывался отвечать на этот вопрос. Это было слишком личное и совершенно не касалось Уинка.
- Судя по твоему лицу, определенно "да".
Вэйдан зарычал на двоюродного деда и попытался сменить тему.
- Как бы то ни было, что-то случилось.
- Что-то?
- Каким-то образом это изменило меня.
Уинк фыркнул.
- Ну, это просто глупо. Если бы секс со смертным изменял бога, трудно сказать, чем бы я был сейчас. Ну а что касается Зевса … даже подумать страшно.
Вэйдан проигнорировал его слова. Хуже всего было то, что он испытывал настойчивую потребность снова видеть Эрин. Чувствовать на себе ее руки.
Он жаждал ее нежности.
Жаждал ее тепла.
Он должен был ее получить.
- Вэйдан!
Услышав голос Гипноса, Уинк побледнел. Гипнос был тем самым богом, который властвовал над всеми богами сна. Рано или поздно, все они отвечали перед ним.
- О-о, - прошептал Уинк. - Он выглядит взбешенным. - Уинк исчез, оставив Вэйдана в одиночестве перед лицом старого разгневанного бога.
Вэйдан вскинул голову, чтобы узнать, как выглядит этот старик в ярости. Но так как ему никогда не приходилось видеть другого выражения на лице Гипноса, то не смог оценить его внешний вид по достоинству.