исходящие от его тела. Это тепло переливалось в нее
и разгоралось огнем и каким-то сладким желанием, ко-
торое она еще ни разу в жизни не испытывала. В ком-
нату ворвался Мауро:
– Что случилось, кто здесь кричал?
Но увидев обнимающихся Джованни и Линду разо-
чарованно протянул:
– А, вы обнимаетесь, а чего орать?
Но тут он увидел провал в полу и удивленно спро-
сил:
– Что это? Что случилось?
Линда смущенно отошла от Джованни и сказала:
– Ваша жена приказала мне принести эту картину в
ее комнату. Я ее хотела снять, но пол вдруг провалился…
а¼ а граф Джованни спас меня.
Мауро отодвинул стол и долго заглядывал в глубокую
яму, но ничего не увидел и сказал:
– Нужно спросить отца, как закрыть эту яму. А по-
ка запрем эту гостиную, чтобы кто-нибудь еще не про-
валился.
Когда рассказали об этом инциденте старому графу,
он сказал:
– Как же я забыл предупредить вас?! Там секретный
замок. Это придумал мой прадед или прапрадед, уже не
помню. Специально, чтобы картину не украли. Если кар-
тину начинают снимать, стоит чуть наклонить ее, и пол
проваливается вниз. А чтобы закрыть его, нужно карти-
ну ровно повесить. И скажи своей жене, что эта карти-
на висит в гостиной уже века и это ее место. И чтобы
она и не помышляла ее взять себе в комнату, – сказал
он строго.
С этого дня Джованни не переставал думать о Лин-
де, он любовался ею, когда она пробегала мимо, пытал-
ся уловить запах ее волос, и сердце его сладко сжима-
лось. Молодой граф понял, что он влюбился навсегда и
бесповоротно.
У Паолы начались схватки. Она визжала и стонала на
весь замок. Срочно привезли доктора, который закрыл-
ся со своей помощницей в комнате графини и никого не
пускал. Старый граф уже не поднимался с постели, он
угасал, как свечка. Когда он услышал крики невестки, то
обрадовался:
– Наконец-то я увижу внука!
Через несколько часов вышел вспотевший и усталый
доктор и сказал:
– Два мальчика, и оба мертвые. Мать чувствует се-
бя нормально.
Когда старый граф узнал, что внуки его родились мер-
твыми, он горько вздыхал и вскоре умер.
Через некоторое время Паола опять забеременела. На
этот раз, чтобы сохранить ребенка, она вообще не выхо-
дила из своей комнаты и целыми днями лежала на ши-
рокой кровати.
Мауро, если он раньше относился к жене равнодуш-
но, то теперь просто невзлюбил ее. "Родить даже не мо-
жет нормально", – досадовал он.
Однажды, поймав за руку пробегающую по коридору
Линду, он сказал ей:
– А хочешь, я подарю тебе сундук золота? Пошли, по-
кажу, – он потащил ее по ступенькам в подвал.
– Не надо мне вашего золота, – вырвала Линда
руку.
– Ну не хочешь брать, пошли хоть посмотришь.
– Да не хочу я на него смотреть! – крикнула Линда
и поспешила уйти от графа.
– Но имей в виду, один сундук твой, – крикнул вслед
Мауро.
Он присел на ступеньку и задумался. И что это он
бегает за этой девчонкой? Ловит каждый ее взгляд, лю-
буется каждым ее движением. И главное – мысли. Его
мысли постоянно заняты ею, он думает о ней, он меч-
тает о любви с нею. Да, да именно о любви. Он еще не
понял, а любовь уже цвела в нем. Однажды после обе-
да, когда все замирает и члены семьи отдыхают, Мау-
ро подошел к окну и увидел прекрасное явление. Лин-
да, думая, что все спят, сняла с себя платье и осталась в
тонкой прозрачной сорочке. Мауро увидел ее прекрас-
ную грудь и ахнул от восторга. А она села на парапет,
перекинула прекрасные ножки в воду и поплыла. Лин-
да с наслаждением отдалась теплой воде и, полузакрыв
глаза, тихо плавала.
– Боже мой, – простонал Мауро, – как я ее хочу,
как я ее люблю!
А с другого края замка не дыша любовался ею Джо-
ванни.
– Боже мой, как я ее люблю! Как я ее хочу!
А Линда, не видя и не зная, что два брата любуются
ею и сгорают от любви, плескалась и плескалась в про-
зрачной теплой воде…
На следующий день граф позвал Джино, и они о чем-
то долго шептались. А позже приехали двое мужчин и
вместе с Джино стали грузить старинное огромное зер-
кало в позолоте или золоте, Катя не знала, которое стоя-
ло в комнате графини.
– Куда это вы его забираете? – спросила Катя.
– Граф сказал, чтобы я его продал и выплатил тебе
зарплату, – сказал Джино. – Вернее он сказал: "Линда,
наверное, нуждается в деньгах, а у меня ничего нет, про-
дай зеркало графини и дай денег Линде".
– А нельзя мне выдать зарплату зеркалом? Оно та-
кое красивое. Жалко его продавать.
Джино пожал плечами:
– Ну если хочешь, бери зеркалом.
Он извинился перед мужчинами и отпустил их.
Катя подошла к зеркалу и погладила его таинственно
блестящую поверхность.
– Что ты, Джино, разве можно продавать такую кра-
сивую и дорогую вещь. Ты даже представить себе не мо-
жешь, сколько оно видало, и если бы умело говорить, оно
нам столько бы рассказало.
Джино стоял рядом, любовался Катей и удивлялся ей.
Она отказалась от денег, чтобы сохранить это старое, об-
лезлое зеркало. Чудачка!
Ему вдруг со страшной силой захотелось обнять ее и
долго, страстно целовать, целовать. Он подошел к Кате
сзади так близко, что она почувствовала тепло его тела.
Джино обнял ее за талию и, глядя в зеркало, сказал:
– Тебе не кажется, что мы рядом хорошо смот-
римся?
Катино сердце забилось встревоженной птичкой, по
телу покатилась сладкая волна вниз, в ее райский уголок.
Она почувствовала, как раскрылся бутон в ее теле и за-
горелся нестерпимым желанием. Но вдруг, испугавшись
своего чувства, она слегка оттолкнула Джино и, чтобы
скрыть смущение, улыбаясь, сказала:
– Посмотри в зеркало, все твои предки смотрят на
нас и особенно сердита графиня, жена графа Мауро, -
показала она на отражение портрета графини.
– А в глазах у нее смертная тоска и боль. Я так ду-
маю, это потому, что граф Мауро не любил ее, и ей бы-
ло больно от этого. А может, еще какая-то трагедия была
в ее жизни. Во всяком случае, нам нужно поскорее уйти
отсюда¼ и потом, у меня дела.
Она выскочила из комнаты. Сердце ее колотилось,
сладкая истома наполняла ее тело, щеки горели огнем, а
в голове стучало: "Люблю! Люблю! Как я его люблю!"
Был воскресный день. По выходным Катя обычно спа-
ла до десяти, так как граф тоже любил поспать по вы-
ходным. Ну, расписание у него такое. В будние дни спать
до восьми, а в выходные до десяти. Катю это расписа-
ние вполне устраивало. А чего вскакивать рано, делать
все равно нечего. Когда Катя вошла в комнату графа, он
уже сидел на кровати и возился со старым, выцветшим
халатом, пытаясь натянуть его на себя. Катя помогла ему
одеться и, накормив завтраком, усадила его в его старое
кресло.
– Отдыхай, милый, – она погладила старика по го-
лове.
Полдня она возилась с уборкой и готовкой обеда, а
когда граф поел и лег отдохнуть, Катя пошла к фонтану.
Стоял жаркий день, и она решила искупаться. У поро-
га скинув шлепанцы, в которых она ходила по дому, Ка-
тя пошла по стриженой зеленой траве босиком. Трава
была мягкая и теплая и ласково обнимала нежные жен-
ские ножки. Катя стянула с себя сарафан и осталась в
одних трусиках.
– А кто увидит? Граф спит, а Джино в городе.
Попробовав воду рукой, она забралась в бассейн. Во-
да была прозрачная и теплая. Над ее голубой поверх-
ностью кружила мошкара и, играя, гонялись друг за
другом стрекозы. Катя с удовольствием погрузилась
в воду и поплыла. Она закрыла глаза и с наслаждени-
ем отдалась этой теплой, как парное молоко, воде. И
она не видела, что в дальнем конце замка у окна сто-
ял Джино. Он подъехал с другой стороны замка, и по-
этому Катя не слышала. Он стоял не дыша, наслажда-
ясь этим прекрасным видением. Сердце его замирало,
а губы шептали:
– Боже, как я ее люблю!
Наплававшись, Катя вышла из бассейна и, свесив
стройные ножки с парапета, подставила свою прекрасную
грудь солнцу. Она наслаждалась этими горячими лучами,
легким ветерком, который целовал ее стройное и нежное
тело, и не видела, что ее любимый смотрит на нее, не от-
рывая восторженного взгляда, и сгорает от любви.
– Нет, она сведет меня с ума! – воскликнул Джино,
но оторвать глаз от Кати был не в состоянии. Когда Ка-
те надоело загорать, она надела сарафан и направилась
к замку. Джино отпрянул от окна, боясь, что она его за-
метит и, выскочив из замка, пошел к машине. Он поехал
к друзьям, чтобы немного успокоиться и остыть. Когда
Катя вошла в комнату, то застала старого графа спящим,
она прогулялась по замку и решила убрать в комнате