- Это тебе так кажется. Ты прекрасно без меня обходишься. Я уезжаю через час.
Мне показалось, я упаду. Но я устояла на ногах.
- Куда? - машинально спросила я.
- Какая тебе разница? Туда, где не будет тебя.
Последнюю фразу он произнес едва слышно.
- Ты бросаешь меня со всеми моими проблемами. Возьми меня с собой.
Он уже был внизу. Я съехала по ступенькам на заднице. Он успел подхватить меня, иначе бы я наделала грохота.
- Пошли выпьем шампанского, - предложил Леня, увлекая меня в столовую. - При свечах и из хрустальных бокалов, моя королева.
Утром меня разбудила Наташка. Я не сразу узнала ее голос - она была явно не в себе.
- Представляешь, его до сих пор не нашли. - Она всхлипнула. - Думаю, уже и не найдут. По телевизору показали его фотографию. У папы предынфарктное состояние, мама…
- Погоди, погоди: кого не нашли?
Я была сонная и врубилась не сразу.
- Никиту. Его нет уже целую неделю. Я подумала грешным делом, не слинял ли он…
В трубке щелкнуло. Связь прервалась.
Наташка тут же набрала меня снова, но я за эти полминуты успела покрыться липким потом страха. Я едва не выронила телефонную трубку, снова услышав в ней ее голос.
- Алле, алле! - кричала Наташка. - Может, вы с ним на самом деле разыграли комедию? - Она хихикнула как последняя истеричка. - У тебя в квартире такой бардак. Там валяется его шарф…
- Чей? - слишком невозмутимым голосом спросила я.
- Моего братика, чей же еще. Откуда бы это, а?
- Может, ты дала ему мои ключи?
На другом конце провода наступила тишина.
- Нет, но… их кто-то брал, а потом положил на место, - медленно произнесла Наташка. - Но это уже после того, как ты уехала. Слушай, а может, он, правда…
Я разбудила Никиту и сказала, что вечером мы уезжаем.
- Никуда я не поеду. И тебя не отпущу. Здесь ты только моя, а там…
- Заткнись. У тебя на хвосте сидит милиция. Стоит им узнать, как мы проводим время, и…
- Но ведь мы никому не делаем зла! Почему они не могут оставить нас в покое?
Я тут же отправилась на вокзал. В кассе работала мама моей школьной подруги, и мне удалось взять два "СВ".
В нашем городе знают друг про друга все и даже больше. Поэтому я сказала Валерии Даниловне, что на выходные ко мне приехала подруга из Москвы, родители которой работают в ЦК. Разумеется, она, эта подруга, с детства привыкла путешествовать только в "СВ".
- Не надену его ни за что, - сказал Никита, отшвырнув парик в угол. - Пускай они меня арестуют. Я скажу им, что люблю тебя и хочу на тебе жениться.
- А дальше что?
- Как что? Можно будет свободно заниматься любовью. Вот что.
- Ну да, устроить сеанс любви для всех желающих. Приходите посмотреть, как школьник трахает студентку.
- Зачем ты так. - Никита обиженно поджал губы. - Нам ведь хорошо вместе. Тебе больше ни с кем не будет так хорошо.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю. Ты - моя женщина. А я твой мужчина.
- Похоже, последнее время ты часами торчал у видика.
- Предположим. Разве это плохо?
- Это просто замечательно. Только ты забыл, что у тебя есть родители.
- Я сам с ними поговорю. У меня сейчас очень трудный возраст. Они поймут, что ты помогаешь мне пережить его.
- Я не собираюсь быть твоей нянькой. Послушай…
Я имела неосторожность сесть на край кровати. Никита тут же этим воспользовался. Мы катались клубком по кровати, царапали друг друга ногтями, я даже укусила Никиту до крови за плечо.
Я первая пришла в себя.
- Все равно нам нужно ехать в Москву, - сказала я, доставая из угла парик. - Можно обойтись и без милиции. Ты был в Риге или в Ленинграде. Или же захотел взглянуть на Тихий океан. Потом что-нибудь придумаем.
- Правда? - В его глазах блеснула надежда. - Ты на самом деле что-нибудь придумаешь? Ты меня не бросишь?
- Если будешь меня слушаться.
- Буду. Как ручная болонка.
…Мы вполне благополучно добрались до столицы. С вокзала я направилась к себе. Я запретила Никите звонить, тем более появляться у меня дома.
Он пообещал быть послушным.
С Чезаре я познакомилась в ресторане гостиницы "Советская", где наша группа гуляла на свадьбе Лильки Манукян. Он говорил по-английски и даже немного по-русски. К концу вечера я уже много о нем знала. Живет в Парме. Торгует предметами сантехники, мраморной плиткой и так далее. Жаждет завязать контакты с русскими бизнесменами. Верит в перестройку и Горбачева. Ну и прочая чепуховина.
Он был симпатичным малым и выгодно отличался от наших мужчин не только своим костюмом и обувью, но еще и манерами. Он пригласил меня покататься по ночной Москве. Я согласилась.
Потом мы заехали к нему в гостиницу и часа два проболтали за коктейлями в ночном баре. Я упилась в стельку, но мозги соображали без помех. Я поняла, что очень нравлюсь Чезаре.
Похоже, мои горизонты расширялись.
Он пригласил меня в Большой на "Спящую красавицу", и я, ясное дело, приняла приглашение.
- Заедем днем в "Березку", и я куплю тебе нарядное платье и туфли, - сказал Чезаре, стараясь тактично не смотреть на мои изрядно поношенные замшевые сапоги и бархатную юбку, которую привез мне из Парижа покойный Баруздин.
- Но у меня есть что надеть, - сказала я, испытав приступ стыда за свою совковость. - Просто сегодня я пришла в ресторан прямо из института.
- О, я знаю. - Чезаре широко улыбнулся и похлопал меня по плечу. - Но я люблю делать подарки. Я очень люблю делать подарки.
Это был восхитительный день. Мы посетили несколько "Березок", где на меня с завистью пялились размалеванные под валютных проституток продавщицы. Платье, костюм, сапога, две пары легких туфель, белье… Он оказался щедрым парнем, этот Чезаре.
Он сам напросился ко мне домой на чашку кофе.
- Очень уютно. Такой я и представлял твою квартирку. Ты не замужем?
Пока мы пили кофе с пирожными, я рассказывала Чезаре недолгую историю своего замужества, разумеется, сглаживая все острые углы и замазывая щели.
- Юная вдова, - сказал он и погладил меня по руке. - Очень, очень сожалею. Хотел бы увидеть твоего сына. Я так люблю маленьких детей. Особенно мальчишек.
Я случайно взглянула на часы и чуть не выронила чашку с кофе. Полтора часа назад я должна была быть на даче у Кудимовых, то есть в постели с Никитой. Я уже несколько раз откладывала наше свидание из соображений безопасности - родители не спускали с Никиты глаз. Сегодня был день его рождения. Господи, что же делать?
- Что случилось? - Чезаре, заметив мое волнение, ободряюще пожал мне руку. Это был жест мужчины, привыкшего по мере возможности ограждать знакомых женщин от всевозможных неприятностей.
- У меня… была назначена деловая встреча, а я про нее совсем забыла. Мне было так хорошо с тобой, Чезаре.
Он встал, обнял меня за плечи. Потом я почувствовала на своей шее прикосновение его мягких пальцев.
- Говоришь, важная встреча, малышка? - спросил он томным голосом. Я поняла, что Чезаре заводится.
- Да. Этот человек… он решит, я его обманула и… Он может сделать мне много неприятностей.
- Позвони ему, - посоветовал Чезаре. - Скажи, что приболела. Врать, конечно, нехорошо, но иногда Бог может нас простить.
Он уже протягивал мне телефонный аппарат.
Мой голос дрожал и срывался на хрип, когда я поздравляла мать Никиты с именинником. Потом трубку взяла Наташка.
- Где же ты? - с места в карьер спросила она. - Мой братик уже налакался коньяка и поцапался с предками. Знаешь, последнее время он так ругается матом. Мама считает, он связался с какой-то проституткой. Она хочет затащить его к врачу.
- Аня, прошу вас, приезжайте как можно скорее, - услышала я в трубке голос Наташкиного отца. - Хотите, я пришлю за вами машину. Ему очень плохо.
- Я заболела, Максим Кириллович. У меня высокая температура. Наверное, это вирусный грипп.
- Очень жаль. Она заболела гриппом, - сказал он кому-то, очевидно, Никите. - У нее высокая температура.
- Я к тебе приеду. Я сейчас к тебе приеду. - У Никиты заплетался язык. - Мы… отметим мой день рождения вдвоем. Так будет еще лучше.
- Нет, прошу тебя, не приезжай. Я сама завтра приеду. Обещаю тебе.
- Я не доживу до завтра.
В трубке запищали короткие гудки.
- Это твой парень, да?
Чезаре крепко сжал мои плечи.
- Да. То есть это не совсем так. Ему всего пятнадцать лет, и он вбил себе в голову, будто влюблен в меня. Он брат моей подруги.
- Я тоже был влюблен в пятнадцать лет. Еще как влюблен, - мечтательно сказал Чезаре. - Она была старше меня всего на два года, но вертела мной как хотела. Один раз я застал ее с другим парнем. Если бы не мой отец, я бы вскрыл себе вены. В пятнадцать смотришь на мир слишком серьезно.
- Боюсь, он отмочит что-нибудь, - сказала я, со страхом думая о том, что Никита вполне способен рассказать своим родителям о наших с ним отношениях. И, что самое страшное, они ему поверят. Наташка говорит, они не поверили его трепне про то, будто он болтался на киносъемках в Одессе.
- Поезжай к нему, - сказал Чезаре, еще сильней стискивая мне плечи. - Бог любит добрые дела. Поход в Большой театр можно перенести на завтра.
Мы вышли из моего подъезда за пять минут до появления машины, которую все-таки прислал за мной Кудимов.
Чезаре мгновенно поймал такси и весело помахал мне на прощание.
У меня болели губы от его поцелуев.
- Аня, мне нужно поговорить с вами. - Максим Кириллович поджидал меня утром возле ванной комнаты. - Быть может, пройдем в мой кабинет?