Решив, что пора все же идти спать, Леонардо повернулся и вдруг увидел Эльвиру, молча стоявшую в дверном проеме.
На ней была просторная ночная рубашка и белые носки. Темные волосы, заплетенные в две толстые косы, лежали на груди. Она выглядела невероятно желанной и невинной, и большой живот никак не вязался с ее юным лицом.
- Я тебя разбудил? - спросил Леонардо.
Она покачала головой и улыбнулась.
- Нет. Я услышала какой-то шум. А потом сильно хлопнула дверь.
- И ты испугалась?
- Я никак не могла сообразить, где нахожусь. Но ты не переживай, я все равно проснулась бы. У меня изжога, - пояснила она в ответ на немой вопрос в его глазах. - Говорят, это бывает у многих женщин на последнем месяце беременности.
- Понимаю, - медленно произнес Леонардо и снова посмотрел на ее округлый живот. - Хочешь молока?
- Да, пожалуй.
- Посиди, я налью.
Эльвира выдвинула из-под кухонного стола табурет и села на него.
Леонардо подошел к холодильнику и наполнил большой стакан молоком. Облокотившись о тумбу, он смотрел, как она попила, потом облизала молочные "усы" кончиком языка и удовлетворенно вздохнула.
Кто бы мог подумать, что беременная женщина на позднем сроке может выглядеть столь очаровательной? - не переставал удивляться он. Его жена в течение почти всей беременности оставалась худенькой. Врачи говорили, что она хрупкая, да и самому Леонардо она казалась статуэткой дрезденского фарфора, которой он не смел коснуться, боясь разбить. Эльвира же, напротив, выглядела здоровой и очень притягательной.
Почувствовав на себе его внимательный взгляд, она постаралась не замечать его, хотя это было не просто. Словно в ответ на него, внутри зашевелился ребенок и одновременно сдавило грудь. Она поставила полупустой стакан на стол.
- А… Мелани легко переносила беременность?
- Нет, не очень. Она оставалась худой на протяжении почти всего срока.
Эльвира слушала, не отводя от него взгляда. Сейчас, в ночной тишине, ей проще было задавать вопросы.
- Ты, должно быть, скучаешь по ней.
Некоторое время Леонардо молчал, потом медленно ответил:
- Да, поначалу я ужасно тосковал. Но прошло много времени, и теперь мне кажется, что все это происходило не со мной. Мы прожили вместе всего два года, а с тех пор как ее не стало, прошло уже десять лет.
- А Марко расспрашивает тебя о своей матери?
- Иногда.
- Он поддерживает какие-то отношения с ее семьей?
- Да. Что это, Эльвира? - раздраженно спросил он. - Допрос?
Женщины никогда не расспрашивали его о жене. Наоборот, намеренно не замечали тех немногих фотографий Мелани с младенцем на руках, что остались после ее смерти. Они словно не хотели знать, что он любил другую женщину, которая родила ему ребенка.
- Ты решила выспросить обо всем, что мне так больно вспоминать? - Леонардо нервничал все больше. - Причем сама упорно скрываешь имя отца своего ребенка.
- Это совсем другое.
- Почему же?
- Потому что нет смысла называть его имя, - решительно ответила Эльвира. - Я же сказала, между нами все кончено.
- Тогда к чему твои неожиданные вопросы? Тебя спрашивать нельзя, а меня можно? Так, что ли?
Эльвира покачала головой.
- Если от этого была бы какая-то польза, я бы тебе все рассказала.
- Может, ты не доверяешь мне? Думаешь, что я могу воспользоваться твоей откровенностью? - мягко спросил Леонардо.
- Да, - подтвердила Эльвира.
Неожиданно он улыбнулся.
- Ты очень мудрая, - пробурчал он. - Не по годам. А теперь иди в постель. Тебе нужно отдохнуть, - резко сказал Леонардо. А мне - взять себя в руки, мысленно добавил он.
Эльвира задержалась в дверях. Оставался один вопрос, который она хотела задать, несмотря на то что он так резко пресек ее любопытство.
- Мне послышалось, что ты разговаривал с кем-то.
- Да. - Леонардо ухмыльнулся. - Это была Шарон.
- Но ты же говорил, что между вами все кончено? - выпалила Эльвира, тут же забыв, что не собиралась совать нос в чужие дела.
- Да, верно, - ответил Леонардо и бросил на нее строгий взгляд. - Она больше не придет.
- А-а, - с деланным безразличием протянула Эльвира. - У вас это было серьезно?
Леонардо невольно поморщился. Он инстинктивно осознавал, что правда может причинить ей боль.
- У меня больше не может быть ничего серьезного, Эльвирита, - тихо отозвался он.
Ее сердце наполнилось свинцовой тяжестью.
- Ладно. Мне пора спать.
Прищурившись, Леонардо с интересом наблюдал смену эмоций на ее лице. Возможно, Шарон оказалась проницательнее, чем я думал, вдруг промелькнуло у него в голове.
- Я тоже так думаю, - спокойно согласился он и добавил: - Спокойной ночи, Эльвира.
5
Эльвиру разбудил негромкий стук в дверь. Зевнув, она взяла с прикроватной тумбочки свои наручные часы.
Боже праведный, почти десять часов! Она откинула одеяло и потянулась, довольная тем, что впервые, с тех пор как приехала в Англию, отлично выспалась. Как замечательно лежать в удобной постели и никуда не торопиться… В доме Расселов ей удавалось поспать всего несколько часов, а по утрам приходилось вставать первой, чтобы успеть приготовить всем завтрак. Потом нужно было загрузить стиральную машину, забрать вещи из химчистки, убраться в доме…
Стук в дверь стал громче.
Эльвира села в кровати и откинула назад распустившиеся волосы.
- Войдите! - крикнула она.
В дверном проеме показалась маленькая темноволосая головка Марко. На детском личике отражались волнение и некоторое смущение.
- Привет, Марко, - улыбнулась Эльвира. - Входи!
- Привет, - вежливо ответил мальчик.
- Может, мне лучше называть тебя Марк? Так, кажется, зовет тебя Полли? Это имя нравится тебе больше?
- Только в Англии. В Испании ты можешь называть меня настоящим именем. - Он постоял в нерешительности. - Может, раздвинуть занавески?
- Если ты не против. Мне интересно посмотреть, какой здесь вид из окна!
Яркий свет зимнего дня заполнил спальню, и вдали за окном проступили неясные очертания парка. Когда Марко отвернулся от окна, Эльвира похлопала рукой по краю кровати.
- Иди сюда, посиди со мной. Или тебе нужно в школу? - Она кинула взгляд на свои золотые часики и нахмурилась. - Ты не опаздываешь?
- Папа сказал, что я могу остаться дома и провести день с тобой.
- Для меня это большая честь, - мягко отозвалась Эльвира и снова сделала приглашающий жест. - Иди же, садись.
Мальчик колебался лишь мгновение, потом подошел и сел рядом, искоса поглядывая на ее выпуклый живот.
- Папа сказал, что ты ждешь ребенка.
- Так оно и есть.
Леонардо, должно быть, сказал это Марко вчера вечером, когда пошел читать ему сказку. Интересно, как он объяснил мальчику то, что у нее нет мужа? Может, воспользовался случаем, чтобы прочитать ему лекцию о морали?
- А это больно? - вдруг спросил он.
Эльвира улыбнулась.
- Нет. С чего ты взял?
- У тебя так сильно растянулась кожа.
Она засмеялась.
- Бывает немножко больно, когда он пинается. Иногда даже можно нащупать ножку… - Она провела рукой по животу. - Вот здесь!
- Наверное, это значит, что он будет футболистом, - с надеждой предположил Марко.
- А если это девочка?
Он пожал плечами.
- Тогда она может болеть за команду!
- Или стать лидером девичьей команды?
- Не! - Марко энергично замотал головой. - Девчонки не играют в футбол. Во всяком случае, не так, как надо!
Эльвира наслаждалась удобной постелью, просторной комнатой, ярким светом и солнечными зайчиками на бело-голубой спинке кровати. Это была очень красивая и удобная комната, но чувствовалось, что здесь никто не живет. Возможно, ваза с живыми цветами сделает ее уютнее, подумала Эльвира. Или это будет выглядеть так, будто я решила поселиться здесь навечно?
- Папа велел спросить, что ты пьешь по утрам: чай или кофе? - вспомнил Марко поручение отца.
Эльвира состроила гримасу.
- Неужели он так и спросил? Передай, что я пью по утрам только кофе!
- Тогда я, должно быть, читаю мысли, - послышалось довольное бормотание, и в дверях появился Леонардо с подносом в руках. Его сопровождал замечательный аромат свежесваренного кофе.
Он окинул их взглядом: Эльвира сидела в постели с распущенными волосами цвета темной бронзы, а Марко примостился рядом с ней. У Леонардо перехватило дыхание, и в горле застрял комок.
Эта картинка заставила его задуматься, как могла бы сложиться их жизнь, если бы Мелани была жива, и он позволил себе помечтать. У Марко могли быть братья и сестры. Он мог бы сидеть на кровати рядом со своей беременной матерью, как сейчас с Эльвирой… Леонардо охватила неизъяснимая тоска.
- Ничего, если я войду?
- Конечно, проходи. - Эльвира заметила боль, промелькнувшую в его глазах, но не поняла ее причины.
- Папа, Эльвирита говорит, что ребенок пинается! - сообщил ему Марко.
- Это всегда так бывает.
- И я тоже так делал?
- Конечно.
Леонардо поставил поднос на тумбочку. Он не предвидел, что его любознательный сын так заинтересуется беременностью Эльвиры.
- Твоя мама говорила, что ты станешь звездой футбола, когда появишься на свет.
- Эльвира то же самое сказала о своем ребенке!
Блестящие черные глаза Леонардо встретились с ее глазами.
- Правда? - спокойно спросил он и, взяв в руки кофейник, начал разливать кофе.