Пару раз он все же заставил ее встать, потянуться, выйти на улицу и погреться на солнышке. Ему очень хотелось посадить ее себе на колени. Он все еще не мог понять, почему – и как? – он ушел от нее вчера. Но в глубине души Джон знал – если он хочет построить с Шерри настоящие отношения, а не просто завести интрижку, то не должен идти на поводу у своих плотских желаний. И так уже слишком сильно переплелись их личные и профессиональные интересы.
Джон слишком хорошо себя знал, чтобы понять – в отношениях с Шерри нет ничего банального. Он не чувствовал ничего подобного с тех пор, как… Черт, да он вообще не испытывал ничего подобного ни к одной женщине!
Но сейчас он нужен ей, как спасательный круг, и обязан вынести ее на берег.
– Эй, на сегодня хватит. – Он потянул за папку, которую она держала в руках, и удивился, когда Шерри без сопротивления отпустила ее. Пока не понял, что она берется за другую.
– Я всего лишь хочу проверить кое-что насчет второй потерпевшей, – сказала она.
Он отнял у нее и эту папку.
– Проверишь. Завтра.
– Джон, у меня такое чувство, будто я просто сидела и читала, больше ничего.
– И сделала двенадцать страниц заметок. Задала массу вопросов, разобралась в деле и поняла монстра, который все это сотворил.
– Как правило, я вообще не смотрю материалы, тем более перед тем, как беседовать с жертвами. Поэтому у меня так туго все продвигается, я не привыкла к подобной работе.
Он нежно погладил ее по руке:
– Ты отлично справляешься. Я не жду от тебя того, что ты будешь работать как заправский агент. Я просто надеюсь, что погружение в дело ослабит твои панические атаки, если и когда ты будешь готова поговорить с потерпевшими.
– Мне кажется, две женщины действительно знают больше, чем думают, – сказала Шерри. – Есть несколько вопросов, которые могли пробудить их память. Я не знаю, задавали их или нет.
– Какие, например?
– Ну, лица нападавшего они не видели, но могут помнить примерные габариты его тела, насколько он широк в груди и плечах, к примеру, что дало бы нам возможность вычислить его приблизительный рост и вес.
– Это было бы хоть что-то.
– Опознать мужчину по этим признакам, конечно, не удастся, но можно, по крайней мере, исключить определенный круг лиц.
– Согласен. Надо будет поработать над этим.
– Я могу поработать с коллективной памятью жертв. Они не рассмотрели парня, но, возможно, владеют кусочками головоломки, из которых мы сумеем сложить картинку. Мне нужно побеседовать с ними, Джон, – неуверенно проговорила она.
– Мы можем не торопиться. Погрузиться в дело постепенно.
– Нет, не можем. У нас просто нет на это времени, и мы оба прекрасно это знаем.
– Я не позволю тебе стать еще одной невольной жертвой маньяка. Делай только то, что можешь, Шерри. Я не жду от тебя большего. Никто не ждет.
Она уткнулась взглядом в свои руки, волосы закрыли ее лицо.
– Я даже не знаю, могу ли рисовать.
Он присел перед ней на корточки:
– Как я уже сказал, делай только то, что можешь. В любом случае я буду с тобой.
– Я постараюсь. – Шерри вздохнула. – Устрой эти собеседования как можно быстрее.
– Однако сейчас мы заканчиваем.
Он стал складывать папки в правильном порядке, Шерри поднялась и помогла ему.
– Давай поужинаем, хорошо?
– Конечно. Можешь подбросить меня? Утром меня привезла Каролина.
– С удовольствием.
Пока они шли к выходу, сотрудники сверлили их неодобрительными взглядами. Зейн постарался на славу, не допустив никого в переговорную. Но сейчас к ним направлялся Фрэнк Шпенглер, и Джон понял, что уйти без стычки им не удастся.
– Может, федералы работают иначе, но мы тут не водим своих подружек посмотреть на материалы расследования, – заявил детектив, загораживая им выход.
– Шпенглер, это Шерри Митчел. Она помогает нам в деле о серийном маньяке. – Джон посмотрел на Шерри. – Шерри, ты помнишь Шпенглера?
Девушка окинула его ледяным взглядом.
– Не то чтобы мы были знакомы, но да, я помню вас по тому вечеру в больнице, – процедила она сквозь зубы.
Шпенглер неуверенно переступил с ноги на ногу.
– Ага, ну что я могу поделать, если эти бабы постоянно бьются в истерике.
Шерри сделала шаг вперед, словно собиралась напасть на Шпенглера или вцепиться ему в глаза. И хотя Джон мог бы только поаплодировать ей, он прекрасно понимал, что в будущем это грозит им большими неприятностями. Он обнял Шерри за талию.
– Шпенглер отстранен от собеседований с потерпевшими, так как его методика интервью не приносит положительных результатов, – заметил Джон.
Старик покраснел как рак.
– Никто не смог бы добиться положительных результатов от этих женщин. Ни одна из них ничего не видела и даже не попыталась ничего вспомнить. Хотел бы я посмотреть, как бы вы с ними управились!
– У Шерри уже получилось, – объявил Джон Шпенглеру. – Всего один раз побеседовав с потерпевшей, она помогла ей вспомнить, что та видела.
– Новичкам везет, – фыркнул Шпенглер.
Шерри высвободилась из рук Джона и подошла вплотную к Шпенглеру:
– Я не новичок, и у меня прекрасный послужной список. А вам не мешало бы позаботиться о своем, если он у вас вообще имеется. – Она не повысила голоса, но плечи ее напряглись, и она стала почти одного роста со Шпенглером. – Не надо иметь большого опыта, чтобы понять – обижать женщину, которая только что перенесла страшные унижения, недостойно не только полицейского, но и любого нормального человека. Мне очень жаль, что за долгие годы работы в полиции вы так этого и не поняли.
Шерри развернулась и пошла по коридору к выходу.
У Шпенглера было такое лицо, что Джон едва удержался от смеха. Он развел руками и побежал вслед за Шерри.
– Ну ты даешь! – восхищенно выдохнул он.
Она сжала ладошку в кулак:
– Я боялась, что врежу ему. Старый осел!
Он поймал ее кулачок и с улыбкой принялся массировать костяшки пальцев.
– Я уверен, что словами ты задела его сильнее.
– Привет, ребята! – Зейн Уэльс подошел к ним с папкой в руке. – Вот, хотел рассказать вам новости о наколке, которую нарисовала Шерри.
– Что-нибудь интересное? – спросил Джон.
– Это не бандитский знак, по крайней мере, нам такие группировки неизвестны. Мы проверяем окрестные тату-салоны на предмет, не помнит ли кто-нибудь человека, которому ее делали. К несчастью, в Мексике полно злачных мест, где парень мог набить картинку.
– Ну что ж. Спасибо, что поделился информацией.
– Все равно это хоть какой-то прогресс, – сказал Зейн, поворачиваясь к Шерри. – Первый прорыв с тех пор, как мы начали. Спасибо, что поработали с потерпевшей.
– Я рада, что смогла помочь хоть чем-то, – кивнула Шерри.
– Опасайтесь удара в спину. Вы выставили Шпенглера дураком на глазах у всего департамента. Он этого так не оставит, – предупредил Зейн.
– Он сам начал, – ощетинилась Шерри.
– Да, но ему так не кажется. – Зейн перевел взгляд на Джона. – Ему осталось всего ничего до пенсии, и тогда, после инцидента в больнице, я промолчал перед капитаном. Наверное, я был не прав, извините.
– Это твои люди. Хочешь верь, хочешь нет, но я тебя понимаю. Я приехал сюда не затем, чтобы доказывать несостоятельность департамента. Моя единственная цель – помочь вам поймать преступника.
– Да я уже это понял. Надеюсь, и остальные вскоре тоже поймут. – Зейн поморщился. – Но только не Шпенглер. Особенно теперь. Так что будьте осторожны.
– Шерри собирается поговорить с потерпевшими, проверить, нельзя ли выудить из них еще какие-нибудь факты. Посмотрим, вдруг что-то было упущено.
– О’кей. Кстати, я не стану докладывать об этом ни Шпенглеру, ни капитану.
Джон одобрительно хмыкнул.
– Вообще-то мне их разрешение не требуется, но я с тобой полностью согласен. Воспользуемся ситуацией, но при этом будем помалкивать.
– Вот и ладно. – Зейн повернулся к Шерри и отсалютовал ей, дотронувшись до полей своей ковбойской шляпы. – Мэм!
Шерри тепло улыбнулась ему.
"Черт, да я готов обзавестись такой шляпой и вообще не снимать ее, если Шерри будет и мне так улыбаться!" – подумал Джон.
– Что? – развернулась она.
– Ничего, – буркнул он. Чертовы ковбойские шляпы!
Пару часов спустя, отобедав с ней в недавно обнаруженном и сразу полюбившемся местечке, Джон отвез Шерри домой. Начался шторм, и ехать пришлось очень аккуратно.
Выйдя за порог участка, оба расслабились и просто наслаждались компанией друг друга. Джону все больше хотелось быть с Шерри всегда. Но он понимал, что сейчас не время. Их отношения только начинали складываться.
Он бегом обежал машину, открыл дверцу, и они оба бросились к крыльцу, накрытому крошечным козырьком.
– Я заеду за тобой завтра утром, ладно? Позвоню потерпевшей номер один, спрошу, сможем ли мы заехать к ней.
Она долго всматривалась в него, словно искала какой-то ответ. Потом раздался раскат грома, и она отвела взгляд.
– Отлично, – пробурчала она, отпирая дверь.
Ее расстроенный вид – чем бы это ни было вызвано – озадачил Джона.
– Ты в порядке? Нервничаешь насчет завтра? Я знаю, что это непросто, но я буду с тобой рядом все…
Шерри оборвала его тираду, поцеловав его в губы. Через секунду он уже не мог ни о чем думать. От нее пахло просто невероятно. И на вкус она была потрясающей.
Он застонал, стоило ей обнять его за шею. Они тонули в поцелуе. Собрав остатки разума, Джон немного отстранился он нее, желая убедиться в том, что она понимает: он ее не использует.