– Горничная. Я попросила научить меня нескольким фразам на монтовианском. Мне хотелось тебя удивить. Она сказала, что этот язык слишком сложен и никому из иностранцев не удается его освоить. А потом выпалила несколько слов, так что я совершенно ничего не разобрала и не смогла повторить. Я почувствовала себя бестолковой и беспомощной. Если я не в состоянии даже выучить язык, кто станет принимать меня всерьез?
– Сегодня же уволю ее.
– Не вздумай. Она не хотела ничего плохого. Это я напрасно к ней обратилась.
– Надо было обратиться ко мне…
– Я не хотела тебя беспокоить. Ты так хорошо вошел в свою новую роль. А я привыкла чувствовать себя свободной.
– Джемма, извини. Я тебя расстроил. Ты не представляешь, как больно мне видеть тебя такой несчастной.
Она посмотрела на него настороженно:
– Я чувствовала себя нормально, пока Наталия не упомянула о том, что со временем я стану королевой. Речь шла всего лишь о том, какие украшения мне нужны, но я вдруг очень испугалась. Стать кронпринцессой – уже достаточно страшно. Но – королевой!
Тристан скрипнул зубами. Он снова позволил обязанностям взять верх над собой. И теперь расплачивался за это. Утренние встречи надо было отложить, а теперь он может потерять Джемму. Чтобы этого не произошло, надо уделять ей больше времени.
– Ты мне все рассказала?
– Еще старик в магазине шоколада…
– Он сказал что-то обидное? – Тристан с трудом в это верил.
– Как раз наоборот. Он рассказал, каким милым ребенком ты был и с каким нетерпением он ждет, что мы приведем к нему наших будущих детей.
– И в чем проблема?
– Как ты не понимаешь? Дети. Мы с тобой никогда не говорили о детях. Мы вообще не говорили о будущем. Я чувствую себя неподготовленной к этому. Да, мы хотим быть вместе. Но разве этого достаточно?
– Да. У меня нет в этом никаких сомнений.
Джемма молчала так долго, что в его сердце закрался страх.
– А я не знаю. Тебе проще, чем мне. И я боюсь, если попытаюсь быть тем, кем не являюсь, как уже случалось не раз, потеряю себя и больше не буду той женщиной, которую ты полюбил. Не хочу портить тебе жизнь из-за того, что не смогу быть счастливой, понимаешь?
– Я сделаю все, что в моей власти, чтобы ты была счастлива.
– Я тут подумала, возможно, твои предки все правильно делали. Если новоиспеченная супруга короля имеет такое же происхождение и образ жизни, это, безусловно, большое преимущество.
– Нет. Все преимущества меркнут перед одним большим недостатком – отсутствием любви в таком браке.
– Я в этом не уверена. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
Тристан сжал кулаки. Он не станет умолять. Она знает, каковы его чувства к ней, как он в них уверен. Неужели он ошибся? Неужели после того, как он поколебал королевские устои, изменил одно из основополагающих правил, у нее не хватит мужества стать его женой и наследной принцессой?
– Конечно.
Он стремительно вышел.
Джемма смотрела ему вслед.
Он уходил из ее жизни.
Внезапный приступ боли заставил ее прижать руку к сердцу.
Боже, какую ужасную ошибку она совершила.
Неужели он подумал, что она его не любит и не способна измениться, чтобы двигаться с ним дальше?
От этой догадки перехватило дыхание. Дело ведь не в том, что ей сложно разобраться, в чем состоят обязанности принцессы, и боится ошибиться. Она боялась оказаться недостойной Тристана. В глубине души Джемму пугало, что, обнаружив это несоответствие, он разлюбит ее. Она снова испугалась, что ей будет больно. И повела себя как бесхребетная плакса. Глупая бесхребетная плакса.
За время, проведенное вместе, он ни разу не дал ей повода усомниться в своих чувствах к ней. Обманом заманил ее на "Аргус", признался, что пережил coup de foudre, оставил ей телефон, не желая терять с ней связь. Изменил закон страны ради того, чтобы быть с ней.
Это она с самого начала постоянно сопротивлялась ему, пятилась назад. Она настояла, чтобы они прекратили любые контакты. Если бы не его эсэмэски, хватило бы ей смелости позвонить ему?
И вот теперь мужчина – единственная любовь всей ее жизни – уходил от нее. И уже скрылся из вида.
Она должна догнать, объяснить, умолять дать ей еще один шанс. Доказать, что ради него станет самой лучшей в мире принцессой.
Но Тристан ушел.
Джемма побежала за ним, хотя не знала, куда идти по лабиринту коридоров, и постоянно оказывалась то в одном тупике, то в другом. В отчаянии она вцепилась в запертую калитку, потом вспомнила старинную дорожку, по которой Тристан водил ее в первый день, и любимое место в замке, куда он приходил, когда ему хотелось подумать.
Подняв голову, она осмотрела крепостные стены. Заметила бойницы, ступеньки, которые поворачивали в сторону дорожки, и со всех ног бросилась туда.
И увидела Тристана. Он стоял под тем самым арочным сводом, где она восхищалась великолепным видом на озеро.
Ее поразил его отчужденный вид. Каким он был одиноким!.. А ведь считался одним из самых блестящих молодых людей в мире, красивый, обаятельный, умный и добрый. А она нанесла ему такой удар.
Джемма чертыхнулась и тут же поняла, что непроизвольно употребила монтовианское ругательство. И произнесла его не так тихо, как хотелось.
Тристан резко обернулся. Она увидела на его лице отчаяние и нескрываемую злость на нее.
А если он ее не простит?
– Джемма. Как тебе удалось меня найти?
– Меня привело сердце.
Тристан молча сделал несколько шагов, и уже в следующую секунду Джемма оказалась в его объятиях, спрятала лицо у него на груди и с огромным облегчением выдохнула. Теперь она там, где должна быть.
– Тристан, я так виновата. Я испугалась, что разочарую тебя. Упустила из виду самое главное – мы должны быть вместе.
– Ты сможешь научиться быть принцессой. У меня. У моей сестры, у матери. У людей, которые желают тебе добра.
– Да, теперь я это понимаю. Ты сделал над собой усилие, чтобы стать кронпринцем. И я смогу сделать над собой усилие, чтобы стать кронпринцессой. Я так тебя люблю.
– Подожди. Помнишь, когда мы были в коттедже твоей бабушки, ты не велела мне произносить слово на букву "л", пока я не смогу сделать тебе предложение.
– Да, помню. Но раз уж мы заговорили об этом, мне хотелось бы знать, допускает ли кодекс поведения монтовианских королей, чтобы предложение делала женщина?
– Мне не известны запреты на этот счет.
– Вот и хорошо. Тогда я это сделаю. Тристан, согласен ли ты…
– То, что ты можешь сделать мне предложение, еще не означает, что этого хочу я. Предложение – это моя привилегия.
– Что ж, уступаю тебе это право.
Тристан посмотрел ей в глаза. Сердце Джеммы подпрыгнуло в груди при виде голубых глаз, которые с самого начала так пленили ее.
– Джемма, я люблю тебя. Ты и представить себе не можешь, как я люблю тебя. Согласна ли ты стать моей женой, моей принцессой, моей королевой? Согласна ли ты выйти за меня замуж, Джемма?
– О, Тристан. Да, я согласна стать твоей женой. Да, я согласна стать твоей принцессой. Да, я согласна стать твоей королевой. Больше всего на свете я хочу выйти за тебя замуж и любить до конца своих дней.
Тристан поцеловал ее долгим нежным поцелуем, Джемма прильнула к нему.
– Это еще не все.
Он достал маленькую бархатную коробочку.
– А я думала…
– Что ты думала?
– Наталия объясняла, что важной частью празднования дня рождения кронпринца является момент, когда он на глазах у всех надевает кольцо на палец нареченной.
– Да, такова традиция. Но я Принц Перемен, помнишь? Я действительно собирался последовать традиции. Но потом понял, что предложение перед толпой незнакомых людей станет для тебя слишком тяжелым испытанием. И потом – это слишком обезличенно. А ведь это очень личный момент. Наш момент.
Тристан достал кольцо с огромным сверкающим бриллиантом. Джемма восхищенно охнула от такого великолепия.
– Я заказал его сразу после того, как отец согласился изменить закон о запрете членам королевской семьи вступать в браки с простолюдинами. И никогда не терял надежды, что когда-нибудь ты его наденешь.
Джемма заметила, что его рука слегка дрожала, когда он надевал кольцо ей на палец.
– Я люблю тебя, Джемма Харпер, в скором времени – Джемма кронпринцесса Монтовии.
– И, что более важно, в скором времени – твоя жена.
Джемма стала вертеть рукой туда-сюда, любуясь игрой света на гранях бриллианта.
– Оно великолепно, и я никогда его не сниму. Наталия сказала, что обычно для обручения берут кольцо бабушки.
– Да, обычно так и поступают. Но мне хотелось, чтобы новая традиция началась с кольца, которое будет иметь для нас особое значение. Это – твое кольцо. Это – наша жизнь. И когда придет время, мы будем править страной по-своему.
– Я уже вижу отклики на нашу помолвку.
"Принц-плейбой встретил свою половинку".
"Рыжеволосая соблазнительница нашла любовь всей своей жизни".