Его сердцу не хватало красной принцессы с ее вспышками и ледяным спокойствием, с ее страстностью, кипящей энергией, невероятной силой. Нории-правителю не хватало Ангелины, которая знала современный мир, была умна и образованна и никогда не обманула бы его.
Встреча с королевой Василиной была назначена на следующую неделю, и кроме отношений между государствами Нории точно знал, что́ еще хочет обсудить.
Начало декабря, Рудлог, Теранови
Ангелина
С детства Ани твердо уяснила: личное – ничто, государство – все. Больна ты или устала, не выспалась или подвернула ногу – все это никакого отношения к политике не имеет. Даже если у тебя умер близкий человек, изволь посетить торжественные траурные мероприятия, и не дай боги устроить там истерику. А уж важные встречи отменять – последнее дело. И пока сердце ее болело и рвалось за Полину, первая принцесса дома Рудлог со всей отдачей участвовала в набирающей темп подготовке к исторической встрече глав Рудлога и Песков. Мысли удавалось переключать, отвлекаться, ну а боль в груди – это всего лишь боль.
В письме Василине Нории подтвердил намерение встретиться с ней в указанную дату, подписать мирный договор и соглашения о сотрудничестве в разных сферах. Все очень вежливо, очень корректно. И ни слова о ней, Ани. Ни слова для нее.
Ей ли, с головой ушедшей в работу, беспокоящейся за сестру, обращать на это внимание? Она просто отметила данный факт – и запретила себе о нем думать.
Старое здание, в котором разместили дипслужбу, уже сверкало как новенькое: его покрасили, отремонтировали, переоборудовали помещения для переговоров и для отдыха. Зал, в котором предполагалось проводить церемонии, был безукоризнен: светел и торжественен, с прозрачными занавесками, креслами для уважаемых участников делегаций и длинным столом на фоне флагов обеих стран, за которым и должно было проходить подписание договоров.
Ежедневно работники дипслужбы, осознающие значимость события, проходились по протоколу встречи, доводя церемониал до идеала.
Из телепорта каждый день приходили Ветери и Энтери, да и в Теранови остались несколько драконов, чтобы принять участие в подготовке. Крылатые гости поначалу держались в стороне, очень настороженно, но на вопросы отвечали. Впрочем, через несколько дней, не увидев неуважения или враждебности и проникнувшись бурным гостеприимством жителей Теранови, они оттаяли и с таким же рвением включились в работу, к облегчению Ангелины. Все нужно было учесть, все предусмотреть, чтобы не оскорбить ненароком драконью делегацию каким-нибудь промахом, не совершить ошибку. Ошибок она себе позволить не могла.
Вечерами Ани напрямую из Теранови отправлялась к Полине. Хотя бы на полчаса – поговорить, поддержать. Часто она только там пересекалась с сестрами, тоже не оставляющими королеву Бермонта без внимания. Пол встречала их с радостью, казалась спокойной, даже пыталась шутить – но в уголке ее губ появилась горькая складка, и глаза были невеселыми, больными, и выглядела она куда старше своих лет. После этих встреч Ани долго не могла успокоиться и смывала с себя чувство вины – что она не там, с сестрой, а занимается делами, – подолгу стоя под струями воды в душе и наблюдая за резвящимся на мокрой плитке тер-сели.
Маленький водяной дух оказался совершенно заброшен и так ластился к ней вечерами, что сердце принцессы дрогнуло, и она вопреки голосу разума взяла его с собой в Теранови. Строго приказала оставаться только в ее кабинете, по дипслужбе не бегать, сотрудников не пугать.
Он, кажется, понял: устроил себе лежбище в раковине, под краном, иногда вылезая и выпрашивая внимания, но проблем не доставлял. А в один из дней Ангелина вернулась с очередного совещания и не нашла его в кабинете. Обнаружился щенок во дворе, в окружении хохочущих сотрудников дипслужбы и драконов. Когда Ани вышла, воцарилась виноватая тишина, а сверкающий льдистый тер-сели продолжал с радостным тявканьем прыгать по рыхлому сыпучему снегу, валяться и играться в нем. Выглядел он как оживший лед, сверкающий бриллиантовыми гранями, и, глядя на него, нельзя было не улыбнуться. Щенок же, увидев хозяйку, гордо задрал хвост, тявкнул, словно говоря: "Вот я какой! Посмотри!" – и вдруг чихнул, подняв вокруг себя каскад взметнувшихся снежинок. Ани с удивлением осознала, что смеется вместе с коллегами.
Этот общий смех разбил гигантское напряжение, в котором сотрудники пребывали последние дни, еще больше сблизил людей и драконов и словно дал им всем новые силы.
День, когда в Теранови должен был прибыть Нории, приближался неумолимо.
Ангелина намеренно не думала о Нории иначе как об участнике межгосударственной встречи. Но мысли, назойливые, сумбурные, пробивались сквозь ее запрет, и опять она спасалась работой. И твердила себе: я подумаю об этом через два месяца. Он дал мне время. Сейчас я связана помолвкой. Пройдет беда у Полины, обязательно пройдет, и будет легче. Проведу встречу, ведь нельзя подвести Василину. Начну уделять больше времени Каролинке. Вот решится все – и подумаю. Потом. Сейчас я не способна понять, чего хочу и что будет правильно.
Но даже ее стальной воли не хватало, чтобы наглухо запереть воспоминания о пребывании в Песках. Болезненные, горько-сладкие. Непонятно, чего в них было больше – злости или тоски, сердечной дрожи или холода.
Нории она оценила. С ним Ани могла быть такой, какой была глубоко внутри: резкой, гневливой, страстной, – а могла побыть и слабой без унижения – и все это, противоречащее ее воспитанию, пугало старшую Рудлог больше всего.
Пугало принцессу и то, что она четко чувствовала: дракон равен ей, а в чем-то даже сильнее. Мудрее. Опытнее. От такого мужчины легко впасть в зависимость, а быть зависимой Ангелина не могла себе позволить. Этот калейдоскоп эмоций изматывал ее, и она все больше сковывала себя, все больше леденела, пока не перестала чувствовать вообще хоть что-то. Себя обманывать было трудно – она очень ждала встречи. И очень боялась дрогнуть.
9 декабря, пятница
Василина прибыла в Теранови с утра в пятницу в сопровождении Мариана, премьера Минкена, министров и придворных. Жители городка встретили королеву ликованием – уж очень полюбилась она им на свадьбе, – и Василина щедро дарила собравшимся у телепорта людям свои улыбки и внимание. И только в кабинете Ангелины, когда чиновники удалились осматривать дипслужбу, Мариан – проверять охрану, а сестры остались наедине и им принесли кофе, вздохнула нервно.
– Я все время впадаю в ужас, когда выхожу на люди, – призналась королева. – А уж перед этой встречей совершенно изнервничалась. Расскажи мне, какой он? Чего ждать? Похож на Энтери?
Ангелина задумалась. Василина уже успела сделать несколько глотков кофе, когда старшая сестра заговорила:
– Внешне они похожи, но Нории выше и мощнее. Он внушает уважение. И доверие. В нем совсем нет восточной хитрости, хотя он очень умен и внимателен. Людей видит насквозь, – Ани улыбнулась под внимательным взглядом сестры и выровняла тон. – Он сильнее и жестче, чем Энтери, но жестокости нет совершенно. Умеет настаивать на своем… но, – голос ее дрогнул, – и признавать свои ошибки тоже. Очень любит Пески и чувствует за страну ответственность. Ты ему точно понравишься, Василина. Отчего ты переживаешь? Ты способна очаровать кого угодно, неужели ты еще сомневаешься в этом?
– Каждый раз сомневаюсь, – грустно сказала королева. – Нет во мне твоей уверенности.
"Знала бы ты, что сейчас и во мне ее нет", – подумала Ани. А вслух сказала:
– Обязательно появится, милая. Допивай кофе. У нас полчаса, пора встречать гостей.
Казалось, у телепорта собрался весь город – река из людей не только окружала площадку портала, но и текла по улице, доходя до площади, где опять выставляли угощение. Повсюду царила атмосфера праздника. Ошалевшие от счастья туристы непрерывно щелкали фотоаппаратами, соревнуясь в скорости фотографирования с журналистами, собравшимися со всех краев мира. Делегация Рудлога, стоящая за ограждениями площадки, старательно принимала самый дружелюбный и величественный вид.
Драконы вышли из телепорта точно в назначенное время и, услышав дружный рев тысяч людей, остановились в изумлении. Их ослепляли вспышками, каждого выходящего приветствовали криками, граждане усиленно размахивали флагами, и Ани невольно посочувствовала гостям – такое удивление было на их лицах. Она вглядывалась в каждого выходящего на площадку телепорта. Четери. Энтери. Ветери. Еще драконы. Простые люди, которых она запомнила по дворцу в Истаиле.
Нории появился последним – высокий, одетый в праздничные одежды, расшитые золотом. Белый шарван – длинный восточный сюртук до колен с воротником-стойкой и пуговицами только у ворота, – узкие синие брюки, высокие сапоги. Остановился, улыбнулся в ответ на приветствия народа. Провел взглядом по встречающим, остановился на ней, Ангелине, чуть склонил голову набок – она по привычке выпрямилась, зажалась и увидела, как едва заметно он усмехается ее протесту.
Василина и Мариан уже ждали его рядом с лестницей, ведущей с площадки. И, когда красноволосый Владыка спустился в сопровождении своих людей, королева в наступившей тишине уверенно произнесла слова приветствия.
– Мы рады видеть тебя, брат мой, – мягко сказала она и протянула руку. – Нам давно пора встретиться.
Нории улыбнулся в ответ, взял тонкую ладонь владычицы Рудлога в свою и некоторое время разглядывал маленькую правительницу, склонив голову. И ответил своим рокочущим голосом:
– Пора, прекрасная королева. И я воистину счастлив. Нашим народам давно нужен мир. И я вижу, что с тобой этот мир будет изобилен и дружен.