Они не успели ничего понять, как раздался шум мотора: Майя завела свою машину и, едва не врезавшись в стойку ворот, исчезла из виду.
* * *
Когда частный детектив Алексей Кисанов (для своих просто Кис), — получил приглашение на телевидение, его первая реакция была: отказаться. Он сразу учуял: Усачев будет подбивать его на конфликтный разговор о милиции. Но Кис все же решил посоветоваться с Александрой, любимой женщиной, а также известной журналисткой в свободное от его любви время.[1]
… В тот день Алексею удалось закончить дела пораньше, он пришел домой первым и успел комфортно развалиться на диване. Откуда он и вещал, заслышав, что Александра, раздевшись в прихожей, направилась прямиком в душ.
— Свет мой Алексанна Кирилна, не изволите ли сначала осчастливить меня поцелуем?
— А вы, сударь, не изволите ли задницу оторвать от дивана и потрудиться передвинуться за причитающимся поцелуем? — донеслось до него.
— По законам физики, это свет падает на предметы, а не предметы на свет!
— Учту на будущее, что ты предмет. Что же до людей, — то, по законам психологии, люди тянутся к свету, — донеслось до него.
Шум душа послужил точкой в содержательной беседе.
Алексей встал, потянулся, и неспешно направился к ванной комнате. Легонько приоткрыл дверь: Александра плескалась за полупрозрачной перегородкой. Мельком подумав, как он любит это тело, смутно и горячо розовеющее в пару ванной, Кисанов уже было вознамерился возлечь обратно на ложе, чтобы доиграть роль капризного патриция, как Александра, произнесла, не оборачиваясь: «Или туда, или сюда. Но закрой дверь».
— У тебя глаза на затылке, — проворчал Алексей, раздосадованный тем, что его застукали.
— На коже. Холодок из двери.
— А причитающийся поцелуй?
— Если не боишься вымокнуть…
Он вымок полностью спустя пять минут. В связи с чем разделся. В связи с чем решил тоже принять душ. В связи с чем…
В связи с чем прошло не менее часа, когда оба вывалились из душа, розовые, распаренные и сытые нежной любовной близостью.
* * *
— Меня Усачев зовет в свою передачу, — сообщил Кис, усевшись за стол.
Не желая тратить много времени на кухню, Александра готовила без изысков, но вкусно. После многих лет холостяцкой неустроенности души и быта все, что выходило из-под рук Александры, казалось Кису деликатесом, а приправленная ее обществом, еда и вовсе превращалась в райскую пищу.
Их отношения, по молчаливому согласию, сложились в некую форму свободного союза. Каждый по-прежнему жил у себя, но почти все вечера и ночи они проводили вместе — то у него, то у нее, смотря по обстоятельствам.
Одним из «обстоятельств» негаданно стал Ванька, помощник Алексея, безалаберный студент юрфака, снимавший у детектива маленькую комнату в его трехкомнатной квартире на Смоленке в обмен на необременительную помощь в расследованиях и секретарских делах.
Появление женщины в квартире детектива Ванька принял неожиданно ревниво, как разрушение мужского братства, и всем своим видом демонстрировал Саше, что он имеет приоритетные права на эту квартиру и на ее хозяина, то бишь Алексея Кисанова. Всегдашний разгильдяй, Ванька вдруг даже заделался передовым дежурным по кухне, исправно разогревая каждый вечер полуфабрикаты и моя посуду, — лишь бы не допустить самозванку к управлению их холостяцким бытом. Александра посмеивалась, но Кис чувствовал себя не слишком комфортно. Посему они чаще встречались в квартире Александры на Проспекте Мира. Но все же и на Смоленку заглядывали: Ванька ревновать — ревновал; когда Александра приходила — хамил и устраивал демонстрации, но когда они не появлялись больше трех дней — обижался и скучал.
— Он к тебе относится, как к отцу, — резюмировала Александра.