— Она ушла одна?
— Естественно!
— Вы ведь могли бы ее проводить?
— Нет, я ожидал представителя фирмы, который должен был доставить новый фен с катализатором и двусторонним растиранием…
— Она ничего не говорила о том, куда собиралась пойти после вас?
Он предается размышлениям под своей напомаженной шевелюрой.
— Да, она сказала, что идет на Елисейские Поля купить себе ткань…
— Да, точно, — трубит Толстяк, — она мне за обедом об этом говорила.
Она хотела купить ткань «куриная лапка» цвета горного петуха.
— А в каком магазине собиралась она приобрести этот птичий двор?
— Кажется, у Коро.
Я размышляю немного, потом отвожу Берю в сторону. Мы стоим под открытыми окнами концертного зала, где старшина Петардье продолжает рвать внутренности своей скрипки.
— Скажи, Толстяк, ты доверяешь своему другу Альфреду?
— Как самому себе, — заверяет это чудесное воплощение доморощенного рогоносца.
— Тебе известно, что парикмахеры иногда откалывают шуточки со своей бритвой… Не думаешь ли ты, что он мог позабавиться, разрезав на куски твою Толстуху?..
В душе я первый отвергаю подобную гипотезу. Чтобы расчленить мамашу Берю, понадобилась бы не бритва, а автоген.
— Да ты что, спятил! — возмущается Берю. — Чтобы Альфред прикончил Берту? И зачем бы он стал это делать? Из ревности?
— Ну и придумал. Убийство из ревности, это когда кто-то препятствует любви! А кто ему препятствовал…
Он умолкает, смущенный несуразностью того, что собирался сказать.
— Может быть, твоя супруга изменяла вам обоим? — подсказываю я.
При этих словах скрипач, как в хорошо поставленном кадре, начинает играть Моцарта.
Толстяк взрывается:
— Ты что, за кого ты принимаешь нашу Берту? За последнюю потаскуху?
Это уж слишком для вашего очаровательного, милого Сан-Антонио. Я посылаю своего сотрудника куда подальше с оплаченной доставкой, включая все таможенные сборы.
— Ты меня уже достал, Берю, со своей старухой… Чего ты ждешь?
Чтобы я обучил тебя твоей же работе? Ты рогоносец, ладно, но ты же полицейский… А посему шевелись сам, чтобы отыскать свою подругу.
Опроси жильцов дома, где живет парикмахер. А затем иди в магазин Коро с фотографией Берты, — может быть, ее там видели. Ее не так легко забыть…
Он извлекает из кармана непристойный окурок, сует его в рот и зажигает, ухитряясь при этом опалить торчащие из носа волосы.
— Ладно! Думаю, что ты прав, Сан-А Я приступаю к расследованию.
— Именно! И поступай так, как будто это тебя не касается.
Глава 2
Вечером того же дня, верный своему обещанию, я решаю заглянуть к приятелю Берюрье. Я оставляю Фелицию с глазу на глаз с господином Клодом Дарже, который рассказывает ей о нравах крупнокопытных в экваториальном лесу.
Несчастье, постигшее моего коллегу, — не из тех, которые способны меня удивить. Жизнь переполнена типами, которые норовят поплакаться вам в жилетку из-за того, что их подружки находят парней, способных вознести их, в отличие от их благоверных, выше седьмого неба.
Возникает желание сказать им, что в этом случае лучше смириться, но разуму и сердцу всегда наплевать друг на друга, когда им приходится встречаться лицом к лицу Хорошо поразмыслив над этим, я почти уверился, что матушка Берю разыгрывает Джульетту с каким-нибудь Ромео из своего квартала. Эта добрая свинья ставит проблему, которую не смог бы разрешить сам профессор Оппенгеймер.