— Это вы привязали ленту к подоконнику, месье Мопюи?
Он пожимает плечами.
— Вы шутите!
Я наматываю кусочек шелка на палец. Он не очень грязный, что доказывает, что к подоконнику его привязали недавно.
Морпьон берет на руки толстого кота и ласково гладит его, не переставая смотреть на меня.
— Вы заметили эту ленту снизу?
— Да.
— Видите ли, мой юный друг, я точно знаю, что кто-то был у меня. И не только из-за часов. Когда я вошел, меня поразил запах… Я его не узнал.
— Потому что в течение двух месяцев ваши кошки не гадили в квартире! — ворчу я.
— Я тоже так подумал, — соглашается Морпьон, — но было и нечто другое. Мое обоняние поразило не отсутствие знакомых запахов, а, наоборот, присутствие чужого. Чужого и.., неприятного. Довольно едкий запах…
Я начинаю нюхать. Эти сволочи котяры испортили всю атмосферу, И тем не менее мне кажется, что я чувствую и другой запах… Запах…
— Учитель, — бормочу я, — думаю, вы правы… Здесь пахнет порохом.
Он снимает очки. Его глаза мгновенно становятся похожи на двух больших экзотических рыб.
— Порохом? — ошарашенно повторяет он.
— Мне так кажется… Я хорошо знаю этот запах. Я снова принюхиваюсь. Или это мое воображение? Не думаю.
Морпьон цепляет очки на место.
— Черт возьми, — говорит он, — если бы в моей квартире стреляли, это было бы заметно, разве нет?
— Нет, если подобрали гильзы.
— А.., пули?
— Их могли выпустить из вашей квартиры в кого-то, кто находился снаружи.
Я опираюсь на подоконник и смотрю на мирную улицу Все спокойно и буднично.
— Выстрелы слышно! — бросает Морпьон за моей спиной.
— Когда на оружие надет глушитель, выстрелов практически не слышно!
Мой зоркий глаз изучает тротуар напротив. Я замечаю импозантный подъезд, а над ним флагшток без флага. На стене прикреплена табличка, но с такого расстояния буквы на ней я разобрать не могу.
— Месье Мопюи, напротив находится посольство?
— Нет. Генеральное консульство Алабании.
— Ясно…
Мой взгляд продолжает изучать фасад. Должен признаться, выглядит он совершенно невинно.
Это нормальный парижский фасад из камня, на широких окнах жалюзи.
На одном из окон они опущены.
— На каком этаже находится консульство?
— На четвертом, — отвечает Морпьон.
Как раз на этом этаже и закрыто окно.
Я собираюсь покинуть свой наблюдательный пост, когда кое-что заставляет меня вздрогнуть. Не буду сейчас говорить, что именно, чтобы произвести более сильный эффект потом.
— У вас случайно нет бинокля, месье Мопюи?
— Театральный.
— Вы можете мне его дать?
Он кивает, скребет мочку уха и отправляется на поиски драгоценного оптического прибора, который обнаруживает на кухне в фаянсовом горшке с надписью “мука”.
Это маленький биноклик в перламутровом корпусе. Его мощность очень невелика, но все равно он увеличивает в несколько раз. Я всматриваюсь в закрытое окно и через щели различаю белое пятно внутри. Мне удается установить, что это такое. Пятно квадратное и занимает центральную часть окна. Точно: кусок картона, которым заменили разбитое стекло.
Если означенное стекло было разбито одной или несколькими пулями, меня это не удивит.
Возвращаю бинокль Морпьону.
— Что-нибудь обнаружили, мой юный друг? Юный друг посвящает его в сделанное им открытие.
Учитель дважды качает головой, что у него всегда было признаком глубоких раздумий.
— Значит, вы считаете, что какой-то человек проник ко мне в квартиру, чтобы стрелять по консульству напротив 9 — Вот именно, учитель. Те, кто это сделал, знали о вашем отсутствии и выбрали вашу квартиру местом для засады из-за ее стратегического положения.
— Вы думаете, они кого-нибудь убили?
— Может быть. Я думаю, что вы оказались замешаны в странное дело.
Морпьон равнодушно пожимает плечами.