— Как хотите, — заявил он безвкусно, — но я эту стерву сейчас пристрелю!
— Так бы сразу и говорили, — ответила я, мгновенно обретая спокойствие.
“Пора бы уже осуществить свое коварное намерение да вцепиться в рабочий орган Арнольда”, — подумала я и, решительно оттолкнув верзил, сама бодро вошла в распахнутые двери.
Вошла и остановилась…
Глава 5
Комната была пуста. Во всяком случае, никакой кровати я там не обнаружила. Лишь дорогая видеокамера стояла на штативе в углу да несколько стульев расположились перед темной потрепанной шторой.
Я растерялась:
— Где же мне раздеваться?
Верзилы пришли в изумление:
— Раздеваться?!
— Ну да.
— Зачем?
— Как — зачем? — рассердилась я. — Мы что же, одетые будем порно снимать?
Маленький человечек вдруг психанул — бывают же такие уроды.
— Вы что, ничего ей не рассказали? — взвизгнул он и давай убиваться: — Нет, так невозможно! — вопит. — Никаких условий нет для искусства! В такой пошлой обстановке я не могу свои шедевры творить!
— Шедевры? — рассмеялась я. — Со мной вы собрались творить шедевры? В сексе? В скучном постельном деле? Ха! Слышали бы это мои мужья! Сдохли бы со смеху! Все двадцать! Или тридцать человек, сколько там их было? Мелочей я не помню.
Человечек обиделся.
— Почему они сдохли бы? — капризно оттопыривая губу, спросил он. — Почему сдохли бы со смеху?
— Да потому, что шедевры творить я могу только в скандале, чем и занимаюсь с утра до вечера. В постели же я отдыхаю.
Верзилы переглянулись.
— Отдыхаешь? Каким образом? — поинтересовался Интеллигентный.
— Как все жены: лежу, будто бревно, на потолке мух считаю, гадаю, не пора ли нам делать ремонт. Но чаще сплю, вижу сны эротические, знаете ли такие-эдакие сны…
Верзилы открыли рты, партнер заржал, а человечек взбесился.
— Зачем она все это нам тут рассказывает? — зло и растерянно спросил он у верзил.
Те равнодушно пожали плечами. Пришлось мне самой за них отвечать.
— За тем, — закричала я, — чтобы вы знали: для секса я слишком порядочная. За тем, чтобы вы не повторяли ошибок моих мужей и не слишком рассчитывали на меня в смысле постели. Сделайте первые кинопробы, посмотрите и подумайте хорошенько, стоит ли переводить на меня время и пленку.
Человечек начал задумчиво грызть ногти, я же подошла к видеокамере и сделала вид, что собираюсь раздеться. Человечек ужаснулся и завопил:
— Что она делает?! Сейчас же прекратите! Здесь вам не бардак!
— А что же здесь? — искренне удивилась я, вполне составив мнение о доме, где нахожусь.
— Здесь приличное место, — пояснил партнер. — И вас никто не собирается в самом процессе снимать.
— Да-да, — поддержал его человечек. — Дилетантов я не терплю, особенно в таком важном виде искусства.
Верзилы дружно заржали. Слава богу, до них, наконец, дошло.
— Ты что, в натуре решила, что тебе доверят порнуху? — спросил самый огромный. — Ты еще на групповуху, блин, замахнись.
— Ну да, так и думала, что раз порно, значит групповичок, и я первая в списке. Неужели вы из списка меня уже вычеркнули? — с ревнивым волнением поинтересовалась я.
— Тебя туда не заносили, — ответил огромный и поразился: — Ну и баба! Чего хочет, не знает сама.
— Ну да, я обычная женщина, — согласилась я и обиделась: — А почему это не занесли меня в список участников группового секса? Чем другие достойней меня?
Интеллигентный меня просветил:
— Да ты нам всю “малину обхезаешь”.
Я рассердилась:
— При чем здесь ваша малина?
— При том, — ответил самый огромный. — Это тебе не картинки, бля, малевать. В порнухе настоящий талант потребен. Снимем щас несколько поз в чем стоишь, чтобы компьютерщики могли твою рожу куда надо приделать, а дальше профессионалка сработает.
Человечек оживился:
— Да-да, я работаю только с профессионалами.