Широкая розовая горловина направлена в небо, а сужающийся книзу конец воткнулся в самую маковку горы. Уж не этот ли смерч свирепствовал днем над Вял-озером? А сейчас, опустошенный, побледневший, успокоился и остановился передохнуть над красавицей Сень-горой.
— Никогда такого не видел, — кивнул Ваня на гигантскую воронку.
— Я тоже, — призналась Элла и, помолчав, спросила: — Почему ты назвал меня хозяйкой Медной горы? Кроме Сень-горы, тут близко и гор-то больше нет.
— Ты разве не читала «Малахитовую шкатулку» Бажова? — удивился Ваня.
— Не читала.
— Ладно, я тебе из Ленинграда пришлю, — пообещал Ваня. — Книга — закачаешься.
— Я в библиотеке возьму, — сказала Элла. — Если только она там есть. У нас маленькая библиотека.
Андрей Степанович — отец Эллы — сам привязал Ванину лодку к карбасу. К своему удивлению и радости, мальчишка увидел на дне лодки два желтых, только что вытесанных топором весла. Это Андрей Степанович сделал, пока они с Эллой беседовали в избушке.
— Спасибо, — сказал Ваня.
— С Вял-озером, парнишка, шутки плохи, — сказал сплавщик. — На такой лодочке далеко от берега больше не рискуй выходить. На этот раз повезло, а в другой раз — кто знает…
Ваня думал, Андрей Степанович заберется в карбас и поплывет с ними, но он только встряхнул канистру со смесью и, подождав, когда они усядутся, оттолкнул карбас от берега. Элла завела мотор и взялась за кривую железяку.
— Погоди! — вспомнил Ваня. — Где же моя змея?
— Ты что, змей не видел? — удивилась Элла.
— Глуши, говорю!
Элла пожала плечами и передвинула какую-то железяку: негромко квохтавший мотор заглох.
— Что еще? — спросил Андрей Степанович. — Забыли чего?
— Ага, — сказал Ваня, выскакивая из лодки.
Мертвая, изогнувшаяся дугой змея лежала под сосной во мху. Ваня с опаской поднял ее за хвост — змея не разогнулась.
— Гадюка, — сказал он.
— Их много тут, — сказала Элла. — Меня уже два раза кусали.
— Можно, я ее возьму?
— Чудной ты! — посмотрела на него Элла. — Бери, да только зачем она тебе?
— Надо, — сказал Ваня и, держа изогнувшуюся змею за холодный хвост, понес к лодке.
Карбас, таща на буксире лодку, ходко пошел на плес. Позади на зеркальной глади озера образовалась жирно поблескивающая полоса взбаламученной винтом воды. Будто гигантский плуг прошел по озеру. Из-за острова вымахнула красноносая чайка и низко полетела за лодкой. Элла достала из кармана голубой куртки кусок хлеба, отщипнула и бросила. Чайка красиво спикировала и, едва коснувшись воды, ловко схватила хлеб. Отлетев немного в сторону, села и проглотила.
На берегу стали собираться люди. Издали их трудно было узнать. Все смотрели на приближающуюся лодку. Ваня заерзал на месте, помрачнел. Лучше бы причалить тихо, без публики… Когда карбас с шорохом вполз на берег, Ваня не поверил своим глазам: у самой воды вместе со всеми стояли Андрей Пирожков и Саня из Умбы. Если взрослые старались быть серьезными, то Андрей и Саня широко улыбались.
— Ну, Ваня, не ожидала я от тебя такого! — бросилась к нему Валентина Гавриловна. — Где ты был? Почему твоя лодка на буксире.
— Дай ему прийти в себя, — сказала улыбающаяся Вера Хечекова. — Жив, здоров, а это главное.
— Где же все-таки был? — непривычно сухо спросил Виктор Викторович. — Я пол-озера обшарил — не нашел тебя.
— Удил рыбу, тут как задует… — сбивчиво начал Ваня. — Ну, я… это…
— Гляди-ка, Элка! — первым заметил притихшую в лодке девчонку Санька. — Чего ты тут делаешь?
— Когда начался шторм, Ваня переждал на берегу, — коротко объяснила Элла. — Мы с папой там плоты из бревен вяжем.
— А мы чего уж тут ни передумали… — сказала Валентина Гавриловна. — Никого не предупредил, сел на лодку и — до свиданья. Разве так можно?
— Ты забыл, я ведь за тебя отвечаю, — сказала Вера Хечекова.